Страница 5 из 12
Генерал спустился вниз, сел в служебный «Мерседес». На въезде в город Оболенского вызвал Григорян:
— Указанные вами лица из состава отдела радиотехнической разведки прибыли. Ковалев находится в гостинице. Странно, но Ковалева с дочерью квартиру не покидала, хотя капитану пора на службу, а ребенку в школу.
— А может, Анастасия прошла незаметно для твоего поста наблюдения?
— Это исключено. Один из моих людей по-прежнему находится на этаже, где проживает объект.
— Дай-ка мне Лопырева.
Ответил молодой офицер. Как капитан Григорян и прапорщик Федина, водитель Оболенского и еще человек пять Службы, он был приближенным генерала, готовым выполнить любые его задания. И объяснялась такая преданность очень просто. Оболенский каждого из них лично привел в Службу и платил им не только зарплату по ведомости, но и гонорары за весьма специфическую работу. К тому же на каждого из членов своей команды предусмотрительный генерал имел такой компромат, который мгновенно способен был превратить офицеров спецслужбы в зэков. Оболенский знал людей и умел работать с ними.
Итак, ответил молодой офицер:
— Старший лейтенант Лопырев, товарищ генерал.
— Прибор искажения звука и пленка с голосом Ковалевой с тобой?
— Прибор со мной, пленка у Фединой.
— Настраивай шарманку, а прапорщик пусть тренируется под Ковалеву.
— Ясно, товарищ генерал.
— Верни аппарат Григоряну.
Ответил капитан:
— Слушаю вас.
— Как Лопырев с Фединой настроят аппаратуру, прапорщик должна выйти на телефон в номере Ковалева! Голосом Анастасии, но очень быстро сказать следующее… Бывший муженек клюнет и сам придет к вам. В машине обработать этого бельгийца так, чтобы в штаны наложил. Морально, естественно. Цель — заставить его работать на нас, никаких имен и фамилий не раскрывая. Задачу для господина Ковалева я уточню позже.
Отключив рацию, Оболенский откинулся на мягкую спинку заднего сиденья. Дальнейшее развитие событий теперь зависит от того, как в офисе поведет себя Ковалева. Но в любом случае до обеда ее необходимо вывести из игры, предварительно узнав, кому она передала компрометирующие генерала документы и передала ли. Фотография и досье должны быть получены до устранения капитана Ковалевой.
По приезде в офис, представляющий собой трехэтажное старинное здание, окруженное парком вековых деревьев и надежным ограждением, Оболенский принял рапорт дежурного, что за время его дежурства никаких происшествий не произошло. Контрольный сеанс с отрядом «Гарпун» состоялся вовремя, также в установленные часы вышли на связь агенты отдела разведки. И лишь в конце доклада сообщил, что на службу не прибыла капитан Ковалева.
Генерал спросил:
— В чем дело, надеюсь, узнали?
— Так точно. У нее заболела дочь, которую необходимо показать врачу.
— Ее начальнику сообщили об этом?
— Так точно. Подполковнику Владимирову я позвонил насчет Ковалевой.
Генерал поднялся на второй этаж, в свой служебный кабинет, внешне напоминающий антикварную лавку. Все в нем было подобрано под старину. И мебель, и портьеры на окнах, и светильники, и даже диван старый с лопнувшей в нескольких местах кожей. И только не вписывался в интерьер его старинный стол. Не вписывался из-за современного кресла и монитора. Да еще, пожалуй, кондиционер как-то искажал общий фон. Но генерал привык работать в комфортных условиях, так что старину, пусть и по большей части бутафорскую, пришлось немного потеснить аксессуарами современности. Следом за Оболенским в кабинет вошла секретарь Аня, дочь бывшего товарища генерала, она внесла поднос с чашкой кофе и папкой с документами. Отпустив секретаршу, Оболенский приложился к кофе. Он любил хороший кофе. Анну при стажировке пришлось отправить в Турецкую кофейню, чтобы она там прошла курс правильного приготовления этого напитка богов. Ученицей девочка оказалась способной, и сейчас генерал с удовольствием смаковал прекрасный, ароматный кофе, черный как смоль, с легкой пенкой по краям чашки. Папку отодвинул в сторону, в ней, как обычно, бумаги, которые он должен либо утвердить, либо отправить на доработку, либо вообще порвать. С ними Оболенский разберется позже. Сейчас он вновь напряженно думал о Ковалевой. Заболела дочь! Внезапно. Ночью. Такое, конечно, возможно, но не после того, как мать «больной» получила в свои руки ценную информацию.
Задребезжал старый коммутатор. Высветился номер секретаря. Генерал нажал на клавишу, спросив:
— Что у тебя, Аня?
— Извините, Петр Константинович. Прибыл подполковник Владимиров, просит встречи с вами.
Оболенский коротко приказал:
— Пусть зайдет!
Вошел Владимиров:
— Разрешите, товарищ генерал?
— Входи! Присаживайся, докладывай!
Подполковник протер платком отчего-то вспотевший лоб. Вообще, Владимиров очень боялся Оболенского. И причину этой боязни не находил. Вроде начальник как начальник. Видный собой, солидный, как и положено генералу. Но стоило Владимирову узнать, что тот вызывает его, сердце подполковника начинало учащенно биться. Было во взгляде Оболенского нечто такое, что порождало страх. По крайней мере, у Владимирова.
Вздохнув, подполковник проговорил:
— Я проверил главный компьютер, как вы и приказывали.
Оболенский уточнил:
— Просил, Игорь Алексеевич, а не приказывал. Это разные вещи.
— Да, да, конечно, извините.
Владимиров преданно взглянул в глаза начальника:
— Вы, товарищ генерал, как всегда проявили высшей степени прозорливость. Мне остается только удивляться вашим феноменальным способностям…
Генерал оборвал его:
— Так имело место несанкционированное проникновение в базу данных нашего компьютера?
— Так точно. Прошедшей ночью, точнее с 1.58 до 2.10. Нашими секретами интересовались коллеги из МВД!
— И что они смотрели?
— Не только смотрели, но и копировали! Информацию, связанную с главными лицами террористических группировок, действующих на территории России.
— Хакерам из МВД удалось скачать эту информацию?
— Да. По крайней мере, препятствий для этого у них не было.
Оболенский откинулся на спинку кресла:
— Скажи мне, Игорь Алексеевич, как ментам удалось сломать все наши коды, шифры, пароли? Что, это так просто?
— Нет, товарищ генерал. Я уверен, без помощи кого-то из сотрудников офиса, а точнее, сотрудников подчиненного мне информационно-аналитического отдела дело не обошлось.
Генерал прищурил глаза:
— А может, это ты, подполковник, решил подработать, начав двойную игру?
Владимиров побледнел, руки его непроизвольно задрожали, он тихо проговорил:
— Что вы, Петр Константинович… Да разве я…
— Ладно, ладно, признаю, неудачная шутка! Надо сменить все пароли и прочую дребедень, блокирующую вход в главный компьютер со стороны. Подумай, как это сделать. И если еще хоть один раз произойдет подобное, ты у меня пойдешь под трибунал как сообщник или пособник террористов. Мне плевать, что ты придумаешь, хоть ставь раскладушку в отделе и круглосуточно следи за аппаратурой, но чтобы больше никакой утечки. Тебе ясно?
После ухода подполковника Оболенский, заказав еще кофе и закурив сигарету, в который уже раз за последние сутки крепко задумался. Итак, эта тварь Ковалева скачала информацию по Батыру и сейчас у нее на руках и фотография, сделанная в кафе, и досье бандита. Это очень опасный компромат. Она не вышла на работу. Сидит дома. Вместе с дочерью. Это хорошо! А в гостинице отдыхает ее бывший муж, Артем Львович! Это тоже хорошо! Такой расклад сам по себе подсказывал решение, которое следовало принять по Ковалевой. Решение жесткое, но диктуемое крайней необходимостью. И Оболенский принял его, тут же вызвав по специальной связи капитана Григоряна:
— Армен?
— Я, шеф.
— Ты еще не начал работу?
— Начал. Разговор с бельгийцем состоялся. Сейчас ждем его появления.
— Слушай, Армен, обстановка изменилась. Слушай внимательно, что ты должен сделать вместе со своими людьми, исключая Федину, которую немедленно отправить в офис.