Страница 47 из 72
В истории Декарт остался как автор «Рассуждения о методе»: в метод он превратил теорию рационализма (противостоящую эмпиризму). «Я мыслю, следовательно, я существую» – этот знаменитый тезис Декарта означает, что человеческое сознание есть данность. Сознание есть мышление и обладает рядом атрибутов: воображением, чувствованием, желанием (волей). Исходное содержание сознания – несколько «врожденных идей»: идея Бога как существа всесовершенного, идея числа, идея фигуры, а также некоторые общие истины.
В качестве отправной точки своих философских рассуждений ему требовалось найти нечто незыблемое, непререкаемое, и такой первоосновой всего сущего для него стал Бог. Рассуждение Декарта начиналось с идеи бесконечности, присущей человеку с рождения, и выстраивалось из нескольких аксиом: «Поскольку у каждого следствия есть причина, а причина не менее реальна, чем следствие, необходимо, чтобы идея о бесконечности была порождена неким совершенным существом; следовательно, Бог существует». Поскольку Бог существует, а благодаря врожденным идеям я участвую в его совершенстве, значит, ошибка – не результат вмешательства «лукавого» и не проявление изначальной невозможности всякого познания, а лишь следствие ограниченности моих способностей. Декарт ввел Бога в теорию познания, понимая под природой божественное установление. Даже принцип инерции, объяснение которому он приводит в своей механистической теории движения, звучит следующим образом: Бог сохраняет движение по прямой. Декарт не допускал, что между атомами существуют пустоты, поскольку невозможность деления тела, каким бы малым оно ни было, противоречит всемогуществу Бога. Он отошел от воззрений Аристотеля, утверждавшего единство души и тела, и провозгласил принцип дуализма, по которому душа представляет собой мыслящую субстанцию, а материя – протяженную. Согласно Декарту, наука состоит в том, чтобы конструировать непротиворечивые системы идей относительно «протяженной субстанции». Он и начал создавать модели воображаемого мира, в котором из заданных свойств происходят следствия, наблюдаемые в реальном мире.
У Декарта были оппоненты. Например, философ и ученый Пьер Гассенди (1592—1655), одно время преподававший математику в Королевском коллеже в Париже, придерживался атомической и корпускулярной теории Демокрита. Он вступил в спор с Декартом по поводу природы материи. Антуан Арно противопоставлял дуализму Декарта некое монистическое положение, связанное с идеей Бога, – «иерархию сущностей», и не принимал положение о том, что у животных души нет, это «живые механизмы». Согласно Арно, душа у животных есть, только она смертная. Как отмечал впоследствии Лейбниц, Декарт «грубо обходился с гг. Ферма, Гоббсом и Гассенди, хотя они, со своей стороны, были с ним весьма вежливы, потому что его задевал их способ философствования; напротив, он весьма учтиво отнесся к г. Арно, потому что видел, что между ними нет соперничества». Молодой Блез Паскаль (1623—1662), тогда еще не подверженный мистицизму, заметил, что в основе картезианской логики лежит принцип каузальности (причинно-следственной связи), и задался вопросом: действительно ли Декарту был нужен Бог, чтобы основать свою науку.
Паскаля можно назвать талантливым самоучкой. В детстве он не имел наставника, а читать и писать выучился благодаря гувернантке; отец сам воспитывал сына и двух дочерей. Он начал учить Блеза латыни, когда мальчику было уже двенадцать лет. По тем временам это было довольно поздно, но отец поступил так намеренно: он хотел, чтобы мальчик уже достаточно созрел в умственном плане, чтобы усваивать знания сознательно. Этьен Паскаль сам был высокообразованным человеком, и его сын получил от отца самые разносторонние знания, от действия пороха до теории звука.
В 1635 году семейство Паскалей поселилось в аристократическом предместье Сен-Жермен неподалеку от Люксембургского дворца, что способствовало поддержанию связей с высшим парижским светом. Отец Паскаля был завсегдатаем салона госпожи де Сенк-то – красивой и образованной женщины, сестры поэта Д'Алибре и бывшей любовницы Вуатюра. Там он встретился со своим старым другом Жаком Ле-Пайе-ром – крупным математиком, а также с поэтами Сент-Аманом и Бенсерадом. В том же году отец Мерсенн учредил научное общество, и одними из первых его членов стали Этьен Паскаль, Дезарг и Роберваль. Кружок Мерсенна установил связь с Декартом, проживавшим в Голландии, а также с Ферма – советником тулузского парламента. (В 1636—1637 годах Этьен Паскаль и Роберваль выступили с критикой научных трудов, дополнявших «Рассуждение о методе», приняв сторону Ферма в его споре с Декартом.)
Блез Паскаль рано проявил интерес к математике, но начал изучать ее тайком от отца. Пользуясь собственными схемами, он пришел к некоторым геометрическим выводам и пытался построить доказательство 32-й теоремы первой книги Евклида: сумма углов треугольника равна сумме двух прямых углов. Узнав об этом, отец разрешил ему читать Евклида и стал брать с собой на заседания научного кружка. Мальчик на равных обсуждал научные проблемы с крупными учеными. Уже в 1640 году семнадцатилетний Блез написал «Опыт о конических сечениях», основываясь на идеях Дезарга, но выдвинув новую «теорему мистического шестивершинника» (теперь ее называют теоремой Паскаля).
С девятнадцати лет Блез стал помогать отцу, назначенному интендантом и «уполномоченным Его Величества в Нормандии для взимания налогов». Подсчеты, связанные со сбором налогов, занимали много времени, и Паскаль создал первую счетную машину для выполнения сложения и вычитания, помещавшуюся в небольшом ящичке и простую в использовании. Он представил ее на суд публики в 1645 году посвятив свое изобретение канцлеру Сегье (Этьен Паскаль вместе с ним участвовал в кровавом подавлении беспорядков в Нормандии, вызванных повышением налогов). Изобретение не принесло ему больших денег, но снискало широкую известность. Сконструировав впоследствии 50 образцов арифметической машины (на четыре и шесть разрядов, для денежных единиц), Блез в 1649 году получил королевскую привилегию на свое изобретение – «Паскалево колесо».
Математика и юриста Пьера де Ферма (1601—1665) называли «королем любителей». Его отец был богатым купцом, торговавшим кожей и другими товарами, и стал городским консулом. Пьер получил домашнее образование у своей матери, хорошо разбиравшейся в математике. Впоследствии он изучал право в Тулузе, Бордо и Орлеане. В тридцать лет он купил должность королевского советника в палате исков тулузского парламента и стал быстро взбираться по служебной лестнице, заслужив дворянство и прибавив к своей фамилии частицу «де».
Помимо работы в суде он продолжал заниматься математикой (он стал родоначальником дифференциального исчисления), предлагая своим друзьям – Декарту, Паскалю, Робервалю, Торичелли, Гюйгенсу, Мерсенну – доказать выдвигаемые им теории, что вызывало только гнев с их стороны. Кстати, знаменитая теорема Ферма, сформулированная им около 1640 года, была доказана только в 1994 году Э. Уайлсом. Занимался Ферма и физикой, сформулировав «принцип Ферма» в оптике; наряду с Декартом он применил алгебру к геометрии и одновременно с Паскалем заложил основы теории вероятностей.
В то время как величайшие умы задумывались об устройстве мира, обычные люди создавали себе представление о вселенной на основе разного рода фантастических трактатов, а также посещая «кунсткамеры». Упоминавшийся нами ранее аптекарь из Монпелье Лоран Кателан обладал «кабинетом диковинок», в котором имелось «бумажное небо с привешенными к нему четырьмя стеклянными шарами и землей, изображавшими четыре стихии. Там были два младенца без ног и один с тремя ногами, хамелеон, менявший цвет, крокодил с червями в зубах и маленькая птичка, прилетавшая без опаски их выклевывать… Небольшой кубок из рога носорога, лампа, которая, если поставить ее перед свечой, освещает вас за пятьдесят шагов, фонтан с одним единственным отверстием для воды, а если повернуть кран, струя брызжет на высоту до трех футов», а также редчайший безоаровый камень величиной с куриное яйцо (хотя обычно они не больше боба) и цельный рог единорога, привезенный из Эфиопии и полностью отвечающий описанию, данному Плинием. Кателан имел честь показать свою коллекцию знатнейшим особам Франции и самым ученым и любознательным людям королевства, священникам и магистратам; когда в Монпелье торжественно вступил король, он тоже хотел посетить этот музей, но врачи его отговорили, опасаясь, что сильный запах от содержащихся там заморских растений, кож и курительниц может повредить его здоровью. В XVII веке такие «кабинеты диковинок» не были редкостью: тот же Кателан в 1609 году подарил Полю Контану ботанику и коллекционеру из Пуату, великолепную редкую птицу – «феникоптерикса». Но все эти «театры природы» походили друг на друга, и в коллекции Пьера Бореля (1620—1689), врача из Кастра, были примерно такие же диковинки, как и у Кателана или его земляка Лорана Жубера, в частности рог единорога и безоар.