Страница 11 из 69
Саагун насчитал не менее семидесяти восьми зданий или типов зданий, являвшихся частью главного храма, то есть целого религиозного квартала, ограниченного коатепантли.Возникает вопрос, нет ли здесь некоторого преувеличения или, скорее, путаницы и не включил ли добрый падре в этот раздел некоторые здания, которые на самом деле находились за стеной, в других частях города (Кортес пишет, что в главной «мечети» (храме) не меньше сорока «очень высоких и добротно построенных башен»). Это подозрение еще усиливается из-за того, что несколько упомянутых зданий носят названия некоторых кварталов Теночтитлана или даже Тлателолько, а Саагун перечисляет в той же серии кальпуллидома уединения и поста, расположенные в кварталах подле местных храмов. Как бы то ни было, для начала можно попытаться выделить различные категории строений, которые возвышались в пределах стены.
Во-первых, это собственно храмы — теокаллиили теопан.По соседству с храмами Тлалока и Уицилопочтли размещались жилища и других великих богов. Пирамида храма Тескатлипоки («дымящееся зеркало»), многоликого божества ночи, войны и молодости, которого также называли Иоалла-Ээкатль («ночной ветер»), Иаотль («воин»), Тельпочтли («юноша»), возносилась ввысь у южной границы стены, напротив императорского дворца. Храм Кецалькоатля («змей с перьями кецаля»), героя-просветителя и бога ветра, был расположен на оси главной лестницы большой пирамиды, в сотне метров к востоку от нее. В отличие от всех остальных это было закругленное здание в форме цилиндра на пирамидальном основании. Внутрь этого святилища можно было попасть через резной раскрашенный проем в виде змеиной пасти. «На некотором отдалении от большой пирамиды, — пишет Берналь Диас, — была башня поменьше, тоже обиталище идолов или, скорее, настоящий ад, ибо ее дверным проемом была жуткая пасть наподобие тех, что изображены на картинах и о которых говорят, что они находятся в аду, — с большими клыками, чтобы поглощать грешные души… я всегда называл этот дом Адом».
Вид храма Кецалькоатля довольно легко себе представить, взглянув на округлое здание Калиштлауака в районе Толуки, которое было выстроено в землях племени матлацинков в эпоху господства ацтеков. Округлые здания редки в Мексике — стране пирамид и острых граней; если их строили, то в большинстве случаев для посвящения богу ветра: считалось, что он предпочитал округлые формы, не разбивающие воздушные потоки. Что до входа в виде змеиной пасти, то тому есть впечатляющий пример — вход в ацтекский храм Малиналько.
Мы также можем установить местоположение храма богини-матери Сиуакоатль («женщины-змеи») и Коакалько («дом змеи»), который также называли Коатеокалли («храм змеи») — они возвышались бок о бок в северо-восточном углу стены. Коакалько был пантеоном: «Именно там обитали боги городов ( альтепететео), которых мешики брали в плен во всех городах, кои подчиняли себе; они привозили их с собой, помещали в этот храм и хранили там, в Коакалько». Религиозный эклектизм ацтеков побуждал их собирать вокруг своего национального божества как можно большее количество богов изо всех уголков империи. Наконец, мы знаем, что храм Солнца занимал юго-западное окончание храмового городка, напротив дворца Ашайякатля.
Вокруг собственно храмов возвышалось множество пристроек, посвященных культу: места для молитвы, покаяния, жертвоприношений. В куаушикалько(«место, где находится куаушикалли» — ритуальный сосуд, в который клали сердца жертв) император и жрецы постились и совершали покаяние, вонзая себе в ноги шипы агавы, чтобы преподнести свою кровь богам. На цомпантливыставляли черепа принесенных в жертву. Привязанные слабо натянутой веревкой к темалакатлю— огромному каменному диску, положенному плашмя на низкую пирамиду, — отважные пленники вели последний бой с ацтекскими воинами.
Кальмекакибыли одновременно монастырями и школами: там жили жрецы — суровые люди свирепого вида из-за черных одежд и распущенных волос, изнуренные умерщвлением плоти. Там же постоянно находились молодые люди, принадлежащие к руководящему классу, которые обучались совершению ритуалов, письму и истории своей страны. При каждом храме имелся свой кальмекак, где жрецы и юноши жили вместе.
В пределах стены било несколько источников; кроме того, как указывает Диас, туда вел акведук из Чапультепека, и питьевая вода поступала по крытому каналу в резервуар. Жрецы огня купались по ночам в Тилапане(«темной воде»). Другой источник, Тошпалатль, снабжал питьевой водой не только жрецов, но и «простых людей». Великий жрец Коакалькоодин купался в ручье или водоеме под названием Коаапан.
Наконец, в городе богов были и здания светского назначения. Прежде всего это был «стадион» Тлачтли(«место для игры в мяч», одновременно развлечения сановников и ритуального обряда) {19}. Его длинные параллельные стены вытягивались в направлении восток — запад, к западу от храма Кецалькоатля, между храмом и стеной. В этом месте обнаружили очень красивую статую Шочипилли— «владыки цветов», бога юности, музыки и игр. Игра в мяч была в большом почете у всех цивилизованных народов древней Мексики. Жители Теночтитлана позаимствовали ее у своих соседей по долине, которые, в свою очередь, переняли ее у тольтеков и предавались ей с увлечением.
Несколько зданий, называвшихся тлакочкаллиили тлакочкалько(«дом дротиков»), служили арсеналами не только для возможной обороны храма, но и для военных операций вообще. Их охраняли воины, а отвечал за них высший военный чиновник — тлакочкалькатль.
Два дома — Йопикалькои Эуакалько— служили временными жилищами «господам из Анауака (долина Центральной Мексики), правителям и жрецам, приезжавшим из дальних городов. Мотекусома оказывал им большие почести, дарил подарки, давал роскошные одежды, драгоценные ожерелья или великолепные браслеты». Наконец, особое здание, Мекатлан, было школой и репетиционным залом тлаписке— музыкантов, которые играли на окаринах или других духовых инструментах во время торжественных церемоний.
Таким представал в своей органичной сложности этот огромный ансамбль высоких и низких построек, башен, стен и крыш, покрытых барельефами, сияющих белизной и яркими красками; там город зародился вокруг камышовой хижины; там же ему суждено было погибнуть под грохот бомбард, в пламени подожженных храмов. Но по мере того как росли город и государство, руководившие ими власти тоже, как боги, сменили бедность на изобилие, а хижины — на дворцы. Каждый император стремился выстроить свое собственное жилище. Ко времени, когда испанцы вступили в Мехико, там еще стоял дворец Ауисотля, построенный к северу от ограды главного теокалли, и дворец Ашайякатля, где они и поселились. Этот дворец, как мы видели, был выстроен напротив Змеиной стены с западной ее стороны. Что до Мотекусомы II, то он жил в большом дворце, который называли «новыми домами» ( Casas Nuevas). Его размеры и великолепие привели конкистадоров в изумление и восхищение.
Этот дворец, расположенный к востоку от площади, занимал пространство в форме квадрата со стороной примерно 200 метров. Это тоже был настоящий город с многочисленными воротами, через которые входили пешком или вплывали на лодке. «Несколько раз я вступал в резиденцию правителя, — заявляет один очевидец, — просто чтобы ее увидеть; каждый раз я гулял по ней до усталости и всё же так и не увидел ее целиком». Резиденция представляла собой группу зданий, по большей части трехэтажных, обступивших прямоугольные или квадратные внутренние дворы, отведенные под сады.
Апартаменты монарха располагались в верхнем этаже, как сказано в «Кодексе Мендосы», где также описаны комнаты второго этажа, отведенные правителям союзных городов Тескоко и Тлакопан. В залах первого этажа размещалось всё то, что мы сегодня назвали бы основными институтами государственной власти. Это были верховные суды — гражданский и уголовный, особый суд, рассматривавший дела сановников, обвиненных в преступлениях или серьезных проступках, таких как супружеская измена; затем военный совет, на котором присутствовали главные военачальники; ачкаукалли, где собирались чиновники второго разряда, приводившие в исполнение решения суда; петлакалько— государственная сокровищница, где хранились внушительные запасы маиса, фасоли, зерна и различных продуктов, одежды и всякого рода товаров; «зал кальпишке» (администраторов, которые были обязаны вести учет налогов), то есть финансовый отдел. Другие помещения использовались как тюрьмы — там держали военнопленных или осужденных преступников.