Страница 27 из 67
Но озноб все усиливался, и Суини дрожала так сильно, что едва сумела проглотить ломтик поджаренного хлеба, а пить горячий кофе попросту опасалась. Ее мышцы свело болезненной судорогой. Суини схватила одеяло и уселась прямо на батарею, соорудив из одеяла шатер, который должен был удерживать теплый воздух.
Почему она опять мерзнет? Почему именно сегодня, а не вчерашним утром? Столь сильный озноб она ощущала лишь однажды — наутро после того, как нарисовала мертвого старика. Нет, сегодня было еще хуже. Так холодно ей не было ни разу в жизни.
Наверняка это какого связано с лунатизмом. Один случай можно приписать совпадению, два — уже нельзя. Суини не догадывалась, что такого она сделала и откуда столь бурная реакция, но сейчас ее занимала лишь мысль о том, как согреться. А уж потом она задумается об этих «что» да «откуда».
Жестокая судорога свела ее левое бедро. Суини застонала, нагнулась и принялась массировать ногу. Ей удалось справиться с судорогой, но секунды спустя мышцы скрутил очередной приступ. Тяжело дыша, Суини вновь начала разминать их, потом осторожна вытянула ноги. От непрерывного озно.ба мышцы сворачивались в узлы. Все ее тело, каждую клеточку пронизывала боль.
От бессилия Суини заплакала. Она презирала себя за это детское хныканье, но из-за ужасной боли не могла сдержать слез. Суини и не подозревала, что холод может приносить такие мучения. Как только слезы не замерзают на щеках? Ей казалось, что они вот-вот превратятся в лед, хотя в комнате стояла жара.
Ричарду удалось согреть ее. Суини была не в силах больше выносить боль; ее охватило нестерпимое желание немедленно оказаться рядом с Ричардом.
Закутавшись в одеяло и едва переставляя ноги, она добралась до телефона и сняла с подставки радиотрубку. Удивительно, сколько энергии отняло это движение и как же она ослабла! Только сейчас Суини впервые с испугом подумала, что ее нынешнее состояние не просто неприятно, но таит в себе нешуточную угрозу.
Она не знала номер Ричарда, ибо никогда не звонила Кандре домой, но смутно помнила, что ее номер не значится в справочниках. Однако служебный телефон Ричарда был там указан, и если он не уехал на какую-нибудь встречу, то сейчас должен находиться у себя в конторе. Суини взгромоздила на колени тяжелый том справочника деловых адресов и непослушными пальцами перелистала его до буквы «У». «Ричард Уорт, Ричард Уорт», — бормотала она про себя. В таком громадном городе, как Нью-Йорк, множество одинаковых имен, но Суини могла вычислить нужного абонента по адресу. Ага, вот он! Девушка потыкала пальцами в клавиши и еще плотнее закуталась в одеяло.
В трубке послышался женский голос.
— Чем могу помочь? — любезно осведомился женский голос, повторив набранный номер.
— Я бы хотела поговорить с Ричардом. — Наверное, следовало назвать его не Ричардом, а мистером Уортом.
— Представьтесь, пожалуйста.
— Суини.
— С-у-и…
— С-у-и-н-и. — «Не такое уж трудное имя, — раздраженно подумала она. — Неужели обязательно произносить его по буквам?» Впрочем, у Суини так стучали зубы, что речь, наверное, была невнятной, поэтому незачем придираться к собеседнице.
— Суини, — голос Ричарда зазвучал через несколько секунд. — С вами что-то случилось?
— Откуда вы знаете?
— Конечно же, что-то случилось. Иначе вы не стали бы мне звонить.
Суини попыталась рассмеяться, но не смогла.
— Я замерзаю, — жалобно пробормотала она и сама испугалась слабости своего голоса. — О Господи, Ричард, мне так холодно, что кажется, будто я умираю.
— Сейчас приеду, — спокойно и уверенно отозвался Ричард. — Все будет хорошо.
Дожидаясь Ричарда, Суини непрестанно перемалывала в мыслях его последние слова. Все будет хорошо. Он скоро приедет и согреет ее волшебным теплом своего тела.
— Все будет хорошо, — прошептала Суини, хотя ее ноги опять свела такая сильная судорога, что она не могла добраться даже до батареи. Из ее глаз вновь брызнули слезы, и она промокнула их одеялом. Ей совсем не хотелось предстать перед Ричардом плаксивой дурочкой.
Надо отпереть дверь. Суини попыталась встать и тут же рухнула на стул, вскрикнув от боли, пронзившей ее бедро. Девушка понимала, что Ричард приедет не сразу и оставлять дверь открытой небезопасно, но, черт возьми, вдруг к этому времени она вообще не сможет двигаться? Суини снова начала растирать сведенные судорогой мышцы, изо всех сил разминая их пальцами и отчаянно надеясь обеспечить себе хотя. бы несколько минут относительного покоя. Хватило бы и одной минуты, лишь бы добраться до двери и отпереть ее.
Если нельзя ходить, можно ползти. Если нельзя ползти, можно подтягивать свое тело на локтях. Она обязательно доберется до двери!
Суини подтянула под себя правую ногу, оттолкнулась ею, приподнимаясь, и со вздохом облегчения почувствовала, что судорога не возобновилась. Ее охватила сильная дрожь, которую вызывал как холод, так и реакция на непрестанный озноб. Она невероятно ослабела. Неужели озноб отнимает так много сил? Неужели ее организм перестал выделять тепло?
Суини не могла встать. Хотя ее ноги уже не сводила судорога, ей не хватало сил подняться. Она проползла несколько метров и повалилась набок, тяжело дыша от напряжения. Потом покатилась, завернутая в одеяло, словно огромная сосиска. Уж если младенцы умудряются двигаться перекатываясь, то сможет и она.
Представив себе, как она выглядит в эту минуту, Суини рассмеялась, но тут же заплакала от боли, пронзившей каждую ее клеточку. Докатившись до двери, она вцепилась в ручку замка и, подтянувшись, встала на колени. Находясь в этом положении, Суини едва доставала до двух замков. Повозившись с ними, она отодвинула защелки и рухнула на пол, свернувшись клубком у двери.
Глава 9
Когда прозвенел дверной звонок, Суини испуганно вздрогнула, ибо не имела ни малейшего понятия, сколько прошло времени.
— Р-ричард?
Звонок раздался вновь, и девушка поняла, что ее голос слишком слаб и не слышен за дверью. Она глубоко втянула в себя воздух и задержала дыхание, чтобы хоть на несколько секунд избавиться от озноба.
— Ричард! — позвала она, стараясь не думать, как быть, если за дверью кто-то другой.
— Я здесь. Откройте дверь.
— Она н-не заперта.
Ричард распахнул дверь, увидел Суини, свернувшуюся на полу клубочком, и очень тихо, но твердо сказал.
— Черт побери!
Заперев дверь, он наклонился и без усилий подхватил девушку на руки.
— Давно ли это с вами? — спросил он и быстро понес ее к дивану.
— С-с тех пор, как я проснулась. С девяти утра.
— У вас тут настоящая Сахара, — мрачно заметил Ричард. Опустив Суини на диван, он развернул одеяло, уверенными, точными движениями расстегнул ее джинсы и начал стягивать их.
— Э-эй! — Суини поняла, что выражать голосом гнев и раздражение не так-то просто, когда у тебя стучат зубы.
— Не дергайтесь.
Ричард снял с девушки свитер. На ней не было лифчика, она никогда не носила его дома. Ее соски превратились в крохотные тугие точки. Она хотела прикрыть грудь, но только обхватила себя руками, чтобы сохранить тепло. Ее веки отяжелели и сомкнулись.
— Не вздумайте уснуть, — проговорил Ричард.
— Н-не усну, — пообещала она, надеясь сдержать слово.
Ричард оставил у нее на ногах носки и взялся за свою одежду. Суини отметила, что сегодня он не в костюме, а в слаксах и шелковой сорочке. Быстро расстегнув пуговицы, Ричард сбросил сорочку на пол и скинул туфли, одновременно распуская пояс брюк. Он проделал все это так же ловко, как разДел Суини. Наконец его брюки упали на пол, он стянул носки и в следующее мгновение прижался к девушке, обхватив ее руками.
— Тише-тише, — пробормотал он, почувствовав, что Суини конвульсивно затрепыхалась, и накрыл ее и себя одеялом.
Он нежно обнял ее. Поток тепла, исходившего от него, оказался невероятно мощным, и Суини испугалась, что потеряет сознание. Поначалу она не ощущала ничего, кроме тепла, окутывавшего и пронизывавшего ее, проникавшего до мозга костей. Ричард крепко прижимал девушку к себе, помогая сдерживать дрожь, делясь с ней своей энергией.