Скажи мне все

Внешне Марк Частин тоже нравился Шаннону. У него был, что называется, свой стиль. Он хорошо одевался, всегда выглядел опрятным, подтянутым. Вот и сейчас он прибыл на место преступления в светлых, отутюженных брюках, модной рубашке и пиджаке в тон брюкам. Если бы не лицо, заросшее щетиной, никто бы и не догадался, что Марка буквально вытащили из постели и он по вызову примчался на место преступления. В общем, Марк Частин заслуживал того, чтобы молодые сотрудники полицейского управления мечтали походить на него.

Марк Частин подошел к девушкам-свидетельницам, жестом отозвал двоих в сторону и стал тихо с ними разговаривать. Шаннон услышал, что в голосе Марка появилась теплая, доброжелательная интонация, а его резкие жесты стали плавными. Девушка — та, что до этого постоянно рыдала, — почти успокоилась, испуг с лиц обеих свидетельниц исчез, их глаза засветились вниманием и искренним желанием помочь вежливому, приветливому полицейскому.

Шаннон только успел познакомиться с двумя другими девушками, а Марк Частин уже отошел от «своих» двух и направлялся к нему.

«Классно работает! — не без зависти подумал Шаннон. — Вот бы и мне так!»

К пяти утра толпа зевак постепенно рассеялась, телевизионщики выключили свои камеры и уехали, газетчики, получив от полицейских скупую официальную информацию, разошлись, а их место на улице заняли хозяева маленьких магазинчиков и лавок — они стали открывать двери и ставни, а разносчики продуктов заспешили к домам горожан. Начинался новый жаркий летний день.

Марк Частин мечтал как можно скорее покинуть место преступления, отправиться домой и завалиться спать в теплую постель, откуда несколько часов назад его так бесцеремонно выдернули. Он предвкушал этот сладостный миг, и лишь мысль об огромной бумажной работе, которую ему предстояло выполнить, омрачала возвращение домой.

«В конце концов, бумажная волокита подождет, — утешал он себя. — Прежде всего приму душ, побреюсь, высплюсь, а потом займусь составлением отчетов и рапортов».

— Можно ехать! — сказал он, обращаясь к напарнику.

— Куда вы сейчас? Домой или в управление? — спросил Шаннон.

— Сначала домой.

— Давайте я вас подвезу! — предложил тот.

— Мне здесь близко. Хотя, ладно, подвези. Они сели в машину, Шаннон завел мотор, а потом спросил Марка Частина:

— В каких войсках вы служили в армии?

— В морской пехоте. Потом учился… А почему ты спрашиваешь?

— Вы сразу определили, что лицо и руки убитого были специально перепачканы. Для маскировки.

Шаннон с уважением взглянул на детектива. Ему льстило что они работают вместе: умный, образованный белый полицейский из старинной креольской семьи и чернокожий молодой парень из бедного района.

Ранним утром машин на улице было мало, и уже через несколько минут Марк и Шаннон въезжали на Сент-Льюис.

— Теперь налево! — скомандовал Марк Частин. — Так, а теперь держись правее. Вон мой дом, в середине квартала. Все, приехали.

Шаннон затормозил около выкрашенных в голубой цвет ворот, остановил машину и осмотрелся. Типичные ворота Французского квартала, встроенные в массивные толстые стены. За ними — сад, в середине которого расположен дом. Постройки здесь все почти одинаковые. Старые креольские дома ставили в центре сада, фасадом внутрь, черным входом к дороге. По периметру каждого двух-или трехэтажного дома — балконы из ковкой мягкой стали: один над другим.

Шаннон и Марк вошли в ворота и направились к дому. На первом этаже перед двойными стеклянными французскими дверями тоже располагался балкон, украшенный двумя большими красивыми папоротниками.

— Вы выращиваете папоротники? — удивился Шаннон.

Ему всегда казалось, что выращивание столь сложных растений, требующих постоянной заботы, под силу лишь женщинам. А Марк Частин, насколько ему было известно, все еще оставался холостяком.

Марк улыбнулся:

— А что здесь такого? Они почти не требуют ухода. Так, иногда поливаю их и протираю пыль.

Шаннон недоверчиво покачал головой. Что-то его напарник темнит. Наверняка за папоротниками ухаживают его многочисленные подружки. А кто же еще? Представить полицейского, возящегося с растениями, было выше его сил.

— Хочешь кофе? — спросил Частин. — Или тебе надо срочно уезжать?

— Нет, у меня есть время. Спасибо, с удовольствием выпью, — ответил Шаннон.

— Тогда проходи в дом, располагайся.

Шаннон еще немного постоял на балконе, с наслаждением вдыхая аромат многочисленных цветов и кустарников, росших в саду, а затем прошел в комнату.

— Дом большой, но я пользуюсь лишь несколькими комнатами, кухней и спальней, — объяснил Марк Час-тин. — Одному мне вполне достаточно. Ты располагайся, я сейчас вернусь.

Шаннон остановился и с интересом осмотрелся. Ему еще не приходилось бывать в таких старинных домах, к тому же креольских. Высокий потолок, с которого свешивается люстра, просторные широкие окна, в которые проникает много света. Пол из прочных и, очевидно, дорогих пород дерева, на нем — несколько небольших ковриков. Мебель изящная, но старая, видимо, оставшаяся еще со времен бабушки Марка. В комнате чисто, прибрано, пыли нет. Правда, на журнальном низеньком столике стоит грязная чашка, а на полу возле большого кресла стопкой лежат газеты и журналы.

— У вас нет телевизора? — удивленно спросил Шаннон вошедшего в комнату Марка.

Тот засмеялся:

— Есть, вон стоит в нише! Его просто отсюда не видно. Пойдем на кухню пить кофе!

Он сделал приглашающий жест рукой, провел Шаннона через небольшую уютную гостиную, примыкающую к комнате, и раздвинул двери, за которыми располагалась кухня.

— Не стесняйся, садись за стол! — предложил Марк. — Уверен, что ты голоден!

Шаннон смущенно улыбнулся:

— Ну, от кофе с бутербродом не откажусь.

— Сейчас разогрею в микроволновой печи пирожки.

Шаннон сел за деревянный стол и стал с любопытством разглядывать помещение. Кухня ему тоже понравилась: квадратная, удобная, с небольшим количеством необходимой мебели. Больше всего Шаннона поразило обилие различных кухонных принадлежностей: прекрасная плита, современный холодильник, вместительная морозильная камера, микроволновая печь, тостер, кухонный комбайн, кофеварка.

«Впрочем, ничего удивительного, — подумал он. — Марк Частин не из тех людей, кто может позволить себе тратить время на долгое приготовление пищи. У него все должно быть под рукой. Наверняка у Марка много девушек, которые приходят к нему в гости. Разве они станут часами стоять у плиты?»

Марк включил кофеварку, положил в микроволновую печь пирожки и сказал Шаннону:

— Пока будет вариться кофе, я пойду быстро приму душ и побреюсь. А ты отдыхай и приглядывай за пирожками.

Он вышел из кухни, а Шаннон, оставшись один, задумался, подперев рукой подбородок. Дом Марка Частина произвел на него сильное впечатление. Даже не столько своим внешним видом, старинной мебелью и прекрасно оборудованной кухней. Шаннона поразили царившие тут чистота и порядок. Ведь они с Марком случайно заехали к нему, а в доме все сверкало чистотой, и повсюду царил уют. Значит, Марк привык содержать дом в порядке и убирает его не только к приходу гостей. Конечно, к нему ходят девушки! Марк — симпатичный, обаятельный, дом — загляденье…

Шаннон невесело усмехнулся. Разве мог он пригласить кого-нибудь из своих коллег к себе? Если бы только заранее убрал квартиру! Шаннон завидовал Марку и испытывал чувство стыда за то, что сам живет как придется. Мебель покрыта толстым слоем пыли, одежда раскидана по всей квартире, в кухне раковина вечно забита грязными тарелками и стаканами, пепельница полна окурков. Почему же он не может жить так, как Марк Частин? Конечно, девушки толпами ходят к Марку, добиваясь его расположения, мечтая поселиться в прекрасном, чистом, уютном доме! Мечта, а не дом!

«Одежду тоже надо бы сменить, купить новую, — расстроенно думал Шаннон. — Разве я не могу себе позволить не только хорошо одеваться, но и носить чистые, выглаженные вещи?»