Пока светит солнце!

Между тем, понемногу стало светать - стали видны домики хутора. Никакого движения или подозрительных звуков Алексей так и не услышал и поэтому, когда отворилась дверь офицерского дома, вздрогнул. Припав к пулемёту, передернул затвор - механизм громко лязгнул.

На пороге дома появился командир отряда и успокаивающе поднял над головой шапку - условный сигнал. Всё, взяли субчиков!

Вслед за лейтенантом на улицу выскочили ещё несколько человек - бойцы отряда. Рассыпавшись по сторонам, они ощетинились стволами, взяв на прицел окрестности. Насторожившись, Ракутин повел стволом пулемёта по сторонам. Что там такое?

- В общем так, Леха, - присев на бревно, командир отряда вытер вспотевший лоб. - Ты даже не представляешь, кого мы тут отловили!

- Что, неужто, генерала поймали?

- Нет, генералов тут, к сожалению, нет. Есть подполковник и капитан. А вот ещё двое - и вовсе не местные!

- То есть?

- Это шведы!

- В смысле - шведы? Мы же с ними не воюем?

- Мы-то нет. А они, как видишь, этим ничуть не озабочены. Короче - это два подполковника шведской армии. И их надо, любой ценой, доставить к нам!

- Раз надо - доставим. О чём вопрос?

- Один из них ранен при задержании - за пистолет схватился. Вот и получил пулю в ногу. Теперь идти он не может. А тащить его на руках - тот ещё цирковой номер! Да и опасаюсь я, что не выдержит - уж больно натура у него хлипкая.

- Так что же делать?

- Что делать, что делать… повезём мы его!

- Через линию фронта?! На чем?

- Да на броневике и повезём! Там, насколько я помню, места хватить должно.

- Ну… - почесал в затылке младший лейтенант, - водитель, пулемётчик да заряжающий - это трое. Ещё и для командира место - у него, кстати, тоже пулемёт есть… Да, там ещё двоих можно посадить - места хватит, два свободных сиденья имеются. Тесновато, правда…

- Ничего, это им не дом отдыха в Сочи! Всяко лучше сидеть, нежели ногами по снегу топать. Так, с этим ясно, теперь давай думать, как ехать будешь.

- Я?

- А кто ещё? Ты да я, да мы с тобой - вот и все командиры! Отряд я не брошу, да и шюцкоровских офицеров как-то ещё дотащить нужно. Каким макаром нашим-то об этом сообщить?

- А рация у финнов, - кивнул младший лейтенант на дом, - есть?

- Голова! - уважительно кивнул командир. - Есть у них рация! В дальнем домике должна быть. Антенна-то на нём есть? Стало быть, и рация имеется. Пойду сейчас, попробую связь наладить. Тогда, давай, думай головой! Бронемашину эту осмотри и в дорогу приготовь, ребят в помощь себе возьми. Шадрина пришлю - он такую штуку водить может. Так что, водитель, считай, у тебя уже есть.

Сборы не заняли много времени. Справедливо рассудив, что ‘Гочкис’ в броневике будет лишним - и так тесно, Алексей прихватил с собою ‘Льюис’. Уж его-то там найдётся куда запихнуть! Да и кроме того - взятый в бою пулемёт… это кое-что! ‘Отмечу в рапорте Деревянко - медаль за такое полагается! Карпина укажу при описании захвата бронемашины, это тоже просто так не оставят…’ - размышлял про себя младший лейтенант. Тяжелый станкач отнесли к офицерскому дому. Решит командир его с собой тащить - ради бога!

В результате пришлось волочь его назад - лейтенант приказал снять пулемёт с треноги и запихать его под броню.

У бронемашины уже суетился Шадрин - заливал в радиатор воду. Промерзший мотор завелся не сразу, но, схватившись, заревел на всю округу. После этого народ как-то резко засуетился. Привели обоих шведов и, не слишком-то миндальничая, затолкали их на свободные места. Предусмотрительный Карпин, тонкой веревкой привязал обоих офицеров к сиденьям. Обмотав веревку почти до колен, притянул их ноги к подпоркам, заранее обрекая на неудачу все попытки освободиться.

В разгар всей этой суеты подошёл лейтенант Кожевников. Покачал головой и отозвал Ракутина в сторону.

- Смотри, - разложил он на капоте карту. - Вот твой маршрут.

Скользнув по бумаге, карандаш прочертил по ней ломаную линию.

- До сих пор, - ткнул лейтенант карандашом в отметку, - вы никого не встретите. Гарнизонов тут нет, разве что одинокий обозник какой выползет? Но ему до вас дела нет.

- Да и нам на него начхать!

- Верно говоришь. Вот здесь - появилась на карте жирная точка, - были их пушки. Авиация вчера засекла. Сегодня утром их будут бомбить, так что к моменту вашего прибытия там всем уже будет точно не до одинокого броневика!

- Понял.

- А вот тут… сведений о том, что происходит в деревушке у нас нет. Но, логически рассуждая, не могли финны бросить такое место! Тут и крыша над головой и тепло… Словом - будь настороже!

Ракутин, всматриваясь в карту Кожевникова, делал пометки на своей.

- Здесь, - остановился карандаш на отметке, - самое хреновое место! Тут мост и финны его держат крепко! Наши вышли сюда уже три дня назад и взять его не сумели до сих пор. Есть у белофиннов пулеметный дот - он простреливает весь мост. А танки и артиллерия подойти к нему пока не могут. Там, впереди ещё один мост - через овраг. И его противник успел взорвать. Вот танки там и стоят! Этот разрушить не смогли - наши разведчики умудрились обезвредить заряды. Но и через мост мы пока перейти не можем.

- Хм…

- Вы же не пешком? Броневик пулей не пробьют. Мост переедешь - сваливайтесь в овраг, там финны своим огнем не достанут. А минометов у них нет.

- Точно нет? А то нас там, как таракана на обеденном столе, прихлопнут - не пискнем!

- Эти два дня они огня не вели.

Изменить, в данном случае, всё равно ничего не удавалось, и Ракутин собрался в путь. Прогревшийся мотор заработал неожиданно тихо и ровно. И хрустя тяжелыми колесами по снегу, броневик двинулся в путь-дорогу. Усевшись на командирском месте, Алексей поминутно заглядывал то в свою смотровую щель, то в окно водителя. Стальная заслонка на нём была сейчас приподнята и закреплена по-походному, так что видимость оставалась вполне удовлетворительной. За ночь нового снегу не насыпало, и машина относительно быстро продвигалась по своим вчерашним колеям.

‘Так ещё жить можно!’ - мелькнула шальная мысль, - ‘А если ещё и через фронт с шиком проедем… Только бы наши сдуру не подбили - с них, пожалуй, что и станется…’

Мрачные мысли настроили на серьёзный лад, и он дал команду проверить все бортовое вооружение.

Спустившись в овраг, через который вела дорога, дали по паре выстрелов из всех трех пулеметов. Нормально - экипаж за вооружением следил, нигде ничего не заедало и не осекалось. Под сидением заряжающего обнаружили брезентовую сумку с гранатами - штук десять. Тоже, кстати говоря, весьма своевременный подарочек!

Ещё километров десять и из-за поворота выглянули высокие, отдельно стоящие, ели - ориентир, о котором говорил командир. Где-то здесь должны стоять пушки… ага, и ещё тут должны были перепахать всё бомбами наши самолеты. А вот их-то и не было! И что делать?

Тяжелых пушек у финнов мало, и берегут они их как… даже трудно себе представить! Стало быть, пост на дороге имеется! Просто обязан он тут где-то стоять! И тормозить здесь станут каждого - хоть самого Маннергейма. Вывод? Ехать нельзя.

- Миша, - толкнул Алексей в плечо Шадрина, - притормози-ка…

Качнувшись на рессорах, броневик остановился.

- Что случилось, товарищ командир? - обернулся к нему водитель.

- Самолеты должны были сюда прилететь… тут все бомбами, ещё до нашего приезда, собирались перепахать. Только вот, не слышал я бомбежки.

- И я не слыхал. Что делать будем?

- Подождём пока…

Самые худшие догадки подтвердились. На перекрестке стоял целёхонький шлагбаум, а в двадцати метрах от него из-за бруствера торчал ствол зенитки. Не бог весть что - 40-мм ‘Бофорс’, но броневику и это - выше крыши! Разглядев всё печальные подробности в бинокль, Ракутин осторожно попятился и, озираясь, вернулся назад. Переть напролом глупо - зенитка тут явно не одна. Оставалось надеяться на летчиков.