Страница 46 из 52
– Понял, – ответил командир экипажа Игорь Орлов. – Бортинженер, полный ход! Включить генераторы помех.
Еще бы – такой роскошный фейерверк из потопленных грузинских кораблей!.. Теперь вот дождались оваций в виде американских ударных самолетов. И пусть против «Сапсана» – «старички»-ветераны. но и они прошли модернизацию и несли под крыльями управляемые ракеты класса «воздух – поверх
ность». И предельная для экранолета скорость 500 километров в час для них не предел.
Отважный экипаж экраноплана спасало только то, что по нему сейчас было чрезвычайно трудно прицелиться. Низкий, стремительный силуэт «Сапсана» в радиолокационном диапазоне делали практически невидимым суперсовременные композитные материалы и радиопоглощающее покрытие. Да и летел он низко над волнами, сливаясь с поверхностью моря. В тепловом спектре изображение экранолета сильно размывалось каскадом мельчайших брызг, фактически скрывавшую полностью русскую чудо машины. Из водяных вихрей высовывался только нос экранолета и его высокий киль с раздвоенным горизонтальным оперением на вершине.
Вдобавок ко всему этому на полную мощь работали бортовые генераторы помех, «забивая» радиолокационные прицелы противника «снегом» и расходящимися полосами. Но все же мощные обзорно-прицельные комплексы истребителей-бомбардировщиков и тактических истребителей могли выдать соответствующее целеуказание своим ракетам.
Как раз в этот момент с одного из «F-111» запустили ракету. «Мейврик» прочертил огненную дугу над русским экранолетом, но так и не сумел захватить цель своей тепловой головкой самонаведения.
Вступать в открытый бой с ударными самолетами НАТО русскому рейдеру-ракетоносцу было подобно самоубийству, однако именно такой шаг предпринял командир экипажа капитан Игорь Орлов.
Он резко взял штурвал на себя, уводя многотонный «Сапсан» от поверхности моря и «эффекта экрана». Экранолеты, в отличие от классических экранопланов, могли выполнять полет «по-самолетному» на высотах до двенадцати тысяч метров со скоростью 850 километров в час. Конечно, для того чтобы уйти от ударных самолетов НАТО, этого было явно недостаточно. Но расчет капитана Орлова строился на внезапности, и его маневр удался полностью.
Задрав нос и ревя турбинами, «Сапсан» вырвался из облака мелких брызг, тут же накренившись на крыло в крутом развороте. Свалиться на крыло и разбиться о воду экранолету не дали мощные подъемно-маршевые двигатели, расположенные в носу этого уникального аппарата. Они сыграли роль турбин с управляемым вектором тяги. Игорь Орлов заложил немыслимый левый вираж на многотонной машине, выходя лоб в лоб на преследующие его грузинские «F-111».
Для воздушного боя «Сапсан» нес в двух внутренних отсеках по бокам фюзеляжа набор ракет класса «воздух – воздух» Р-27, РВВ-АЕ и Р-73. В этом случае конструкторы уникального русского корабля-самолета решили, что «раз летает, то должен и от летающей опасности защищаться». Русская пословица «кашу маслом не испортишь» оправдала себя на сто процентов.
Завершив «крутейший» вираж, сделавший честь и истребителю, Игорь Орлов поймал в перекрестье прицела головной грузинский истребитель-бомбардировщик. В этом случае подавляющее превосходство было на стороне «Сапсана». Его корабельный радиолокационный комплекс с фазированной антенной решеткой, расположенный в обтекателе на верхотуре вертикального оперения, был несоизмеримо мощнее самолетных локаторов. Грузинские бомбардировщики (в кабинах которых сидели американские пилоты) были для него как на ладони, несмотря на непогоду и искусственные помехи.
Пуск – вжата боевая гашетка на «роге» штурвала. Из открытых амбразур боевых отсеков вырываются скоростные дальнобойные ракеты Р-27. Их дальность – от 80 до 120 километров. Но «F-111» ближе и отвернуть не успевают. Три ракеты из четырех выпущенных поражают сразу два ударных самолета НАТО. Ведущий, получивший попадание сразу двух «Эр-двадцать седьмых», взрывается в воздухе. Его ведомый с оторванной консолью крыла кувыркается в близкие волны. Третий бомбардировщик круто отворачивает в сторону, уходя от неминуемой гибели. Но и его настигает на дальности в двадцать километров русская ракета ближнего боя Р-73 с тепловой головкой самонаведения. Взрыв полыхнул возле сопла самолета – та, где наибольший жар. Экипаж предпочел катапультироваться, все же в ледяной воде шансы выжить поболее, чем в ревущем, всепожирающем пламени.
Оставалась пара турецких «фантомов» с севастопольского аэродрома Бельбек. И тут уже не сплоховал штурман-оператор Иван Луговой. Он быстро развернул управляемый огневой модуль и прошил ведущий «F-4» длинной очередью из двух крупнокалиберных четырехствольных пулеметов.
В свое время во Вьетнаме летчики «фантомов» панически боялись пулеметного и ружейного огня вьетконговцев, да и просто обычных крестьян на рисовых полях. Ну, а этот «Фантом» взорвался быстро в небе далеко не «голубом и чистом», а скорее – хмуром, полувеком позже. Но тоже эффектно, как и вся американская техника. Лавина бронебойно-разрывных пуль калибра 12, 7 миллиметра с двумя металлическими сердечниками разорвала его на горящие дюралевые лохмотья. Как и его менее удачливых «собратьев над джунглями».
Ведомый же решил не проявлять ненужный героизм. Вслепую выпустив управляемые ракеты, он поспешно отвернул к своему аэродрому.
А «Сапсан», выполнив отважную, орлиную, атаку, снова приник к воде, сделавшись невидимым для вражеских радаров и электронно-оптических прицелов.
Русский экранолет-ракетоносец приближался к Керченскому проливу. Но и тут его поджидал очередной и весьма неприятный сюрприз.
– Командир, – спокойно доложил штурман-оператор Иван Луговой, – прямо по курсу – фрегат, тип: «Оливер Хазард Перри», удаление – сто «кэмэ». И, похоже, они нас уже засекли.
– Фрегат американский или украинский? – несмотря на всю опасность ситуации, уточнил Игорь Орлов. – Не хотелось бы топить своих же братьев-славян, хоть они и поступили в отношении нас по-свински.
– Это «янкесы», командир, самые что ни на есть матерые. Я засек их кодированные радиопереговоры, – спокойным, будничным тоном доложил Иван Луговой. – И они запустили ракету. «Гарпун» идет на нас.
– Ракетная атака! Штурман?
– Цель ставит помехи, но я ее вижу. Могу работать.
– Пуск! Два последовательных залпа!
– Есть пуск! Ракеты пошли!
На этот раз «Сапсан» ударил полным четырехракетным залпом главного ударного комплекса. А вслед за ним в свой стремительный полет отправились и еще четыре «Урана-М».
Но и американцы оказались достойными противниками. Система боевого управления «ИДЖИС» оказалась все же более эффективной. И теперь в сторону «Сапсана» летели вдогонку к первому еще три «Гарпуна» первой волны. А еще четыре американские ПКР готовились стартовать в любую секунду после получения уточненных прицельных данных.
– Приготовиться к отражению ракетной атаки! – скомандовал Игорь Орлов.
– Выполняю расчет противоракетного маневра
Боевой модуль работает в автоматическом режиме, – доложил штурман-оператор.
– Генераторы помех работают на полной мощности. Двигатели – в режиме «максимал». Начинаю постановку помех.
Второй пилот молча оглянулся на командира. На лице молодого лейтенанта блеснули бисеринки пота, но взгляд его был тверд. Пилоты поняли друг друга без слов – вот оно, чувство локтя, чувство боевого товарищества.
Все это произошло в те крохотные мгновения, пока первая волна «гарпунов» летела с околозвуковой скоростью к русскому экранолету. Заработали четырехствольные пулеметы, насыщая пространство впереди раскаленным свинцом и сталью. Огневым модулем теперь управляла боевая автоматика, человек был слишком медлителен для скоротечности современного противостояния технологий уничтожения.
Два первых «гарпуна» были «срезаны» очередью четырехствольных крупнокалиберных пулеметов. Еще один – был дезориентирован отстреливаемыми с борта экранолета специальными патронами с дипольными отражателями и специальными облаками металлизированных частиц аэрозоля. Да еще вдобавок к этой феерии обмана на борту «Сапсана» на полную мощность работали хитрые генераторы помех. А ведь русский экранолет-ракетоносец был гораздо более скоростным и маневренным, чем любой корабль известных классов. Даже торпедные и ракетные катера проигрывали ему в проворности.