Поле боя - Арктика.

Первая очередь 130-миллиметровых бронебой­ных и осколочно-фугасных снарядов хлестнула по надстройке ближайшего корабля типа «Оливер Хазард Перри». Ходовой мостик разлетелся вдре­безги от прямого попадания, очередь наискось ударила по борту и разворотила башню носово­го орудия фрегата. Второй корабль под звездно- полосатым флагом выпустил торпеду и на крутой циркуляции попытался уклониться от убийствен­ного артиллерийского огня русских. Но ему это не удалось — цепочка разрывов изрешетила борт и надстройку с левой стороны. Постановка по­мех и ответный огонь «Вулканов» ничего не дали. «Вулканы»-то и русские ракеты сбивали по велико­му случаю, а против крупнокалиберных снарядов и вовсе были бессильны. Американский фрегат резко потерял ход и накренился на левый борт.

А в следующий момент одна из сверхзвуко­вых ракет «Хеллберд» ударила отважный русский корабль в бок ходовой рубки, словно тяжелая штуцерная пуля — в висок героического адмира­ла. И это попадание стало роковым для русского флотоводца и для корабля, много лет спустя на­званного его именем.

* * *

В боевом информационном центре русского тяжелого атомного ракетного крейсера капитан оперся о разбитый стеллаж с аппаратурой. Удиви­тельно, но общекорабельная трансляция каким-то чудом еще работала. Дрожащими пальцами он взял в руки микрофон. Но голос опытного моряка был тверд, когда он отдавал свой последний приказ:

— Экипаж, внимание! Говорит командир. Ма­шинному отделению обе машины — стоп! За­глушить реакторы! Всем — покинуть корабль. — И добавил дрогнувшим голосом: — Вы все отважно сражались, и я горжусь тем, что был вашим ко­мандиром в этом неравном бою.

Ответом ему была песня. Ее пели те, кто из последних сил отдраивал броневые двери, под­нимался по трапам, выбирался из искореженных и разбитых отсеков. Пели все, кто остался в жи­вых, даже раненые. Бессмертный мотив звучал в их сердцах.

Наверх, вы, товарищи, все по местам, Последний парад наступа-а-ет. Врагу не сдается наш гордый «Варяг», Пощады никто-о не желает! Врагу не сдается наш гордый «Варяг», Пощады никто-о не желает!..

Капитан корабля тяжело оперся о массивную бронированную дверь. Перед ним стояли остав­шиеся в живых моряки. Практически все они были ранены, некоторые поддерживали своих то­варищей. Но строй держали.

— Ребята, спасибо вам за службу, — тихо про­говорил командир непокоренного корабля. И до­бавил громче: — Спустить шлюпки. Команде трюмных механиков — подготовить корабль к за­топлению. Открыть кингстоны! Команде — поки­нуть корабль.

Четко по команде со шлюпбалок спустили уцелевшие шлюпки и катера, на воде закачались оранжевые спасательные плоты. Сначала в люль­ках опустили тяжелораненых, потом на спасатель­ные средства сели остальные моряки под началом своих командиров. Это было организованное от­ступление после выполненного до конца боевого задания. А на уцелевшей мачте крейсера развевал­ся Андреевский флаг. «Адмирал Нахимов» и его экипаж выполнили свой долг перед Отечеством.

Вокруг тонущего «Адмирала Нахимова» кру­жили вертолеты с американских кораблей, хо­дили галсами фрегаты и эсминцы под звездно- полосатыми флагами. И ни один из них не решался приблизиться к русскому кораблю. Аме­риканцы были поражены, шокированы стойко­стью, мужеством и беспримерной отвагой рус­ских моряков.

Уцелевшие моряки на шлюпках и спасатель­ных плотиках с болью в сердце смотрели, как уходит под воду их крейсер. В разрывах пламени, опираясь на бронированную стену надстройки, стоял капитан. Он решил разделить судьбу свое­го корабля.

Глава 9 ОТРАЖЕНИЕ АТАКИ

Глаза полковника Олега Щербины налились кровью от ярости. Он стоял на аэродромной сто­янке перед строем летчиков и самолетов своей эскадрильи. Каждое его слово падало, словно тя­желый стальной молот на наковальню:

— Сейчас в море гибнет под ударами амери­канских кораблей наш тяжелый атомный ракетный крейсер «Адмирал Нахимов». Гибнет, передавая нам информацию о стартовавших из Гренландии аме­риканских ракетах, запущенных по Североморску, Мурманску, Кольской атомной электростанции. Перехватить их можем только мы. Приказываю: чтобы ни одна ракета не попала по вверенным нам объектам — ради тех, кто сейчас там, в море, гибнет, но обеспечивает нам целеуказание! Чтобы их жертва не была напрасна. По самолетам!

Парами истребители Су-207 поднимались в небо — навстречу летящей сверхзвуковой аме­риканской смерти. Яростно билось в камерах сгорания форсажное пламя, билось пламя ярости в сердцах людей.

— Я 801-й, канал телеметрии с крейсером «Адмирал Нахимов» установлен, передача данных идет в режиме реального времени.

— 801-й, я «Прибой», — раздался в наушниках летного шлема позывной штаба. — Уничтожить ракеты!

— Я 801-й, понял вас. Эскадрилья, провести распределение целей, прицеливание — индивиду­ально. Перехват — по готовности. Огонь!

— Вас понял 801-й! Цель вижу, пуск произвел.

Цель вижу, работаю.

На индикаторе на фоне лобового стекла по­явилась россыпь сверкающих точек, которые стремительно приближались к строю русских ис­требителей. Бортовые радиолокаторы самолетов, несмотря на свою высокую эффективность, едва могли засечь американские крылатые ракеты, мчащиеся на сверхзвуковой скорости по слож­ному профилю полета, да еще и на сверхмалой высоте. Но благодаря локаторам «Адмирала На­химова», который вел неравный бой с американ­ской эскадрой, информация о целях поступала прямо в электронный прицельный комплекс ис­требителей Су-207. Вокруг светящихся искорок на прозрачной пластине прицельного индикатора вспыхнули красные ромбики захвата цели.

— Я 801-й, цель вижу, ракета пошла! — Пол­ковник Олег Щербина вжал гашетку в шерохова­тую поверхность ручки управления самолетом.

С подкрыльевых пилонов сорвались специ­альные ракеты-перехватчики Р-77ПР, или, как их еще называли, РВВ-АЕ-ПР Аббревиатура была со­вершенно неперевариваемая, «чтоб враги не дога­дались», но за ней скрывалась самая совершенная в мире ракета-перехватчик.

Она была создана на базе высокоманеврен­ной ракеты средней дальности Р-77 с учетом последних конфликтов с применением высоко­точных крылатых ракет оперативно-тактического назначения. Как показал опыт боев за Донбасс и конфликта в Венесуэле, противоракеты, стар­тующие с самолетов, при перехвате оказались более эффективны, чем традиционные зенитные комплексы. Р-77ПР отличала от базовой ракеты боевая часть, которая содержала пять высокома­невренных сверхзвуковых суббоеприпасов с ми­крокумулятивными поражающими элементами. На летящую со сверхзвуковой скоростью цель ракета-перехватчик наводилась радиолокацион­ной головкой самонаведения, а при приближении к объекту перехвата отстреливались и стартова­ли суббоеприпасы, оснащенные тепловыми ГСН [39]. Уйти от высокоманевренных мини-ракет на ко­роткой дистанции было практически невозможно. На оптимальном расстоянии до перехватываемой крылатой ракеты неконтактный лазерный взрыва­тель подрывал боевую часть, и облако микроку­мулятивных зарядов разлеталось во все стороны, гарантированно уничтожая цель.

Так все и произошло. Одна за другой амери­канские крылатые ракеты, которым предстояло на сверхзвуковой скорости обрушиться на Кольскую атомную электростанцию и превратить весь Рус­ский Север в раскаленную радиоактивную пусты­ню, разлетались пылающими обломками в облаках микрокумулятивных зарядов ракет-перехватчиков. Ни огромная скорость сближения, ни маневриро­вание с предельными даже для мертвого металла перегрузками не помогали избежать перехвата.

Русские истребители маневрировали в небе с максимальными перегрузками, ведь даже с це­леуказанием с «Адмирала Нахимова» у летчиков полковника Щербины были считанные мгновения, чтобы поразить относительно малоразмерные крылатые ракеты. «Адские птицы» маневрировали в соответствии с заложенной в их «электронные мозги» программой, выполняя мгновенные отво­роты, «горки» или уходя к самой земле. Фактиче­ски каждая из ракет «Хеллберд» была беспилотным сверхзвуковым ударным комплексом и управля­лась компьютером с элементами искусственного интеллекта — первые беспощадные Терминаторы.

39

ГСН — головка самонаведения.