Поле боя - Арктика.

А работы на «Варяге» вновь возобновились при серьезном финансировании США, но теперь велся демонтаж. Меньше чем за год от гордого корабля остались только лишь корпусные конструкции и надстройка. Комплекс вооружения, радиотехни­ческое и электронное оборудование демонтиро­вали, общесудовые системы тоже демонтировали. И в конце концов продали Китаю как плавучий развлекательный центр. Так российский флот ли­шился второго так необходимого ему современ­ного авианесущего крейсера. Да и то, что удалось вовремя увести «Кузнецова» в Североморск, — тоже было чудо.

Но сейчас практически все изменилось. «Мед­ведь» проснулся от спячки и мертвой хваткой вце­пился когтистыми лапами в свое, кровное. Агенты американской и других разведок, чувствовавшие себя в некогда закрытом городе вольготно, теперь были просто переловлены и выдворены из снова становящейся единой страны.

А русские спецслужбы вместе с военной контр­разведкой теперь снова зорко следили за все­ми перемещениями «туристов», «деловых людей» и «представителей торговых фирм». Делать город полностью закрытым, как во времена СССР, теперь нужды не было — технологии с тех пор шагнули далеко вперед.

Но американцы со своей хваленой разведкой не рискнули вновь соваться сюда. Хватило им дела о ракетоторпеде «Шквал», и они совсем не хотели повторить печальную судьбу английского водолаза-разведчика кэптена Крэбба.

В апреле 1956 года на крейсере «Орджоникид­зе» к берегам Туманного Альбиона прибыл сам Никита Хрущев. Англичан заинтересовала тогда новая винто-рулевая группа советского крейсера, с помощью которой он виртуозно ошвартовался в гавани Портсмута.

Выяснить, что за хитрое устройство на со­ветском крейсере, и решил знаменитый капи­тан 3-го ранга Флота Ее Величества, знаменитый диверсант-подводник, бойцы которого защищали английские корабли в Гибралтаре от итальянских людей-«лягушек» князя Боргезе. Обезглавленное тело капитана Крэбба нашли годом позже. Видимо, под водой он нашел себе достойного противника.

Поэтому и решили американцы действовать тоньше и изящнее.

Тарас Григорьевич Лиходей, тридцати семи лет от роду, особыми флотоводческими таланта­ми не блистал. Да и родился он вдалеке от моря, в небольшом городке Тывров под Винницей. Окончив Львовский военный институт, был он «сухопутчиком», но по ротации попал во флот, поскольку правительство «независимой Украины» и ее командование делали все, чтобы в противо­вес Черноморскому флоту Российской Федерации противопоставить как можно большее «свидомых украинцев» прозападной ультранационалистиче­ской ориентации. Вообще-то Лиходей учился на пограничника, после спецкурсов в Севастополе попал в Балаклаву, в подразделение морской охра­ны. Здесь новоиспеченный капитан-лейтенант стал старшим помощником на «корвете», а проще говоря — малом противолодочном корабле про­екта «Молния». Эти корабли были самыми совре­менными в Морской охране Пограничной службы Украины. Море Тарас Лиходей не любил, но о ка­рьере мечтал. Вскоре «надежного и понятливого» офицера заметило такое же начальство и переве­ло его в ряды ВМС Украины. Там Лиходей сразу попал в экипаж украинского флагмана-«фрегата» «Гетман Сагайдачный». Однако, несмотря на «на­товское обозначение» U 130 (прямо как у немец­кой подводной лодки из «волчьей стаи» адмирала Деница), корабль этот все же оставался погранич­ным сторожевиком, даже не имевшим ударного ракетного вооружения — только пушки и торпед­ные аппараты.

Да и вообще Тарас Лиходей предпочел бы слу­жить на штабном корабле управления «Славутич», но туда конкурс «паркетных офицеров флота» был еще больше. Поскольку флотоводческими та­лантами наш герой-заговорщик не блистал, то без труда кормился на должности второго помощни­ка капитана. Но он хотел большего. Особенно после того, как поучаствовал в совместных с ко­раблями НАТО учениях. Там даже традиционные «провинциалы Европы» — поляки — смотрелись настоящими морскими волками. Что уж тут гово­рить о самих «хозяевах». Их авианосцы затмевали все. А выправка их офицеров, белозубые «голли­вудские» улыбки, белоснежная форма-

Тарас Лиходей был очарован до глубины души, словно дикарь, сверкающими стеклянными буса­ми и такими же сверкающими доспехами конки­стадоров. А они и были новыми конкистадорами, несущими «свет демократии» темным и непро­свещенным народам, давшим миру Дмитрия Мен­делеева, Николая Гоголя, Карела Чапека, Марию Склодовскую-Кюри.

Он очень рассчитывал сделать «блестящую» карьеру, но тут грянула настоящая война с НАТО и американским экспедиционным корпусом, в ко­торую быстро и с очевидным успехом вмешалась Россия. При ее помощи и «звездно-полосатые», и «желто-блакитные» были наголову разбиты. А великая страна начала долгий и трудный про­цесс воссоединения действительно братских на­родов, размежеванных продажной властью амери­канских прихвостней.

Тогда же у Тараса Лиходея и созрел план увода корабля в страны НАТО — в Турцию, а еще лучше — в Канаду. Он знал, что в Канаде действует довольно мощная национальная организация «самостийных украинцев». Вот бы туда привести модернизиро­ванный «москальский» корабль с комплексом удар­ного ракетного вооружения Х-35 «Уран», секретны­ми кодами запуска, радиопереговоров и системой опознавания «свой-чужой»! За это сразу можно по­лучить Серебряную звезду конгресса!

Сообщение вахтенного матроса отвлекло от приятных мыслей о награде.

— Пан капитан, нас запрашивает брандвахтен­ный корабль.

— Я же сказал — переговоры ни с кем не вести!

— Он запрашивает нас семафором. Вот, опять...

На стоящем за Константиновским равелином корабле замигал сигнальный прожектор.

— Что пишет? Читай!

— «Запрещаю выход в море».

— Чтобы какой-то там тральщик запрещал флагману украинского флота выход в море?! Кор­мовая артустановка — огонь!

Корабль чуть снизил ход. С тихим жужжанием повернулась шестиствольная пушка, и в следую­щее мгновение тьму прорезал яркий сноп трасси­рующих снарядов. Всего за две секунды установка АК-630М изрыгнула несколько сотен килограммов раскаленного металла, который буквально распи­лил тральщик охраны водного района пополам. На брандвахтенном корабле полыхнул взрыв, на­чался пожар, а сам он стал быстро погружаться в воду. Матросы на нем стали прыгать за борт, шлюпки были разбиты.

А в разбитой ходовой рубке на залитом кро­вью полу лежали тела капитана тральщика, руле­вого и еще нескольких человек из команды. И это были уже не первые жертвы мятежников.

Все началось с того, что «тихо» нейтрализовать и взять в плен капитана корабля Ивана Михайло­ва не удалось. В последний момент он наверняка что-то почувствовал и бросился на изменника, хоть и не был вооружен. В отличие от Лиходея. Пуля из пистолета Макарова попала капитану ко­рабля в живот, отбросив его к стене. Увидев это, вахтенный попытался поднять тревогу. Капитан 3-го ранга не раздумывал. Девятимиллиметровая пуля вошла в затылок вахтенного, вырвав кусок лицевой кости и расплескав мозг несчастного вместе с кровью.

— Вот черт! — выругался Тарас Лиходей.

По-тихому выполнить задуманное не удалось. Услышав выстрелы, матросы, которые были в не­ведении, кинулись к ходовому мостику, но дой­ти до него они не успели — на них набросились бывшие братья по оружию, теперь ставшие их злейшими врагами. Началась жестокая и беспо­щадная драка, усугубившаяся тем, что происходи­ла в тесноте отсеков и выгородок, а то и прямо на боевых постах. Заговорщиков было больше, да и подготовлены оказались они лучше.

Несколько матросов не раздумывая прыгнули за борт, но вслед им застучали автоматы. Нелепо всплеснув руками, в облаках розового дыма тела моряков пошли ко дну...

Теперь сторожевик был полностью в руках мя­тежников, и они принялись «наводить порядок». Кровь замыли, а трупы попросту побросали за борт. Сдавшихся матросов, мичманов и офицеров заперли в одном из трюмных помещений.

Капитан 3-го ранга Лиходей достал из внутрен­него кармана кителя обычный почтовый конверт. Вместо письма родным на нескольких отпечатан­ных на принтере листках бумаги там были даль­нейшие указания от «хозяев». Прочтя их, Лиходей страшно побледнел. Вместо того чтобы двигаться к турецкому берегу, там значилось совсем другое...