Страница 115 из 128
Местные жители, которые робко наблюдали со стороны за этой сценой, подошли поближе, чтобы посмотреть, что за людей выбросил шторм на их берега. Они разожгли костер, и Павел помогал им. Когда он собирал дрова для костра, выползла змея и вцепилась ему в руку. Однако апостол стряхнул ее в огонь и «не потерпел никакого вреда». Видя это, местные жители стали шептаться между собой, что, наверное, к ним в гости пожаловал сам бог.
Так — под проливным дождем, в грохоте грома и бушующих волн — Павел ступил на остров Мальта.
Мальта предстала перед нами в утреннем свете в виде пологого холма горчичного цвета, ярко вырисовывавшегося на фоне моря. Нигде не было видно ни деревца. Зато волнистая линия горизонта была буквально утыкана маленькими деревушками. Они выглядели исключительно аккуратными и четко оформленными — будто на макете архитектора. В бинокль мне удалось разглядеть белый город со множеством барочных куполов — это была столица острова Валетта. Когда мы приблизились к порту, я смог расслышать перезвон церковных колоколов: почему-то в восточной части города они звучали громче и мощнее, чем в западной.
Гавань представляла собой полоску ярко-синего цвета в обрамлении горчичных скал. На рейде стояли линкоры и эсминцы, выкрашенные в традиционный средиземноморский голубой цвет, который на самом деле выглядел блекло-серым. Обманчивое спокойствие нарушалось светом сигнальных ламп, которые напоминали, что флот даже в мирное время настороже. Морской катер курсировал по всей гавани — от здания таможни до боевых кораблей. В тени лайнера болтались гребные лодочки с местными жителями. Эти смуглые темноволосые люди стояли, воздев руки — казалось, будто они исполняют оперную арию. Приглядевшись, я понял, что они пытались продать пассажирам лайнера изделия местных кружевниц.
Стоило нам бросить якорь, как к нашему судну тут же устремился адмиральский катер — или он по-прежнему называется баркасом? — радующий взгляд чистотой и свежей покраской. В маленькой застекленной кабине сидел важный молодой офицер. Двое матросов военно-морского флота ловко и согласованно подцепили отпорными крюками наш трап, и офицер поспешно взбежал на борт. Очевидно, он встречал кого-то из пассажиров — скромного и неприметного в течение рейса, но на которого теперь пал отблеск славы военно-морского флота Его Величества.
Что касается меня, я скромно добрался до берега на гребной лодке и нанял машину до Валетты. Столица острова представляет собой восточный город с узкими улицами, которые ведут к просторным площадям с великолепными церквями, сверкающими в солнечном свете. Непрерывной вереницей тянулись женщины, отодвигая занавески на входе и скрываясь в цветном полумраке храмов.
В уличной толпе я высматривал пожилых, похожих на монахинь женщин в фальдеттах. Этот забавный капюшон, жесткий благодаря каркасу из китового уса, является неотъемлемой частью национального костюма мальтиек. Существует версия, что этот элемент костюма — то ли шляпа, то ли плащ — появился в 1798 году, когда войска Бонапарта оккупировали остров. Якобы местные жительницы, чтобы спрятаться от нескромных глаз французских солдат, накидывали на голову одну из верхних юбок. Мне больше по душе другая версия, которая гласит, что в давние времена бедные крестьянки — не имея ни шляп, ни платков — вынуждены были накидывать юбку на голову, чтобы иметь возможность войти в церковь с покрытой головой.
Забавное зрелище представляют собой британские семейства на улицах Валетты — папа-сержант, его жена и благовоспитанное чадо. Они чинно прогуливаются по городу, словно, сами о том не подозревая, каким-то чудесным образом перенеслись сюда прямо с Брикстон-Хай-стрит.
Я отправился осматривать Арсенал, размещенный в бывшем замке Великого магистра Мальтийского ордена. На мой взгляд, здесь собрана одна из лучших в мире коллекций оружия.
Затем, наняв автомобиль, я поехал к бухте Святого Павла, которая лежит примерно в девяти милях на северо-восток от столицы. Мы миновали окраины Валетты, где хозяйки доили коз, сидя на ступеньках домов, и выехали на залитую солнцем бурую равнину, где зеленую растительность сменили стены из белого известняка. Возможно, очень внимательный и благожелательный исследователь (который к тому же не ограничен во времени) способен постигнуть очарование Мальты, но лично я в этом сомневаюсь. Что можно обнаружить красивого на этой голой коричневой скале? Разве что скромные весенние цветы, которые на короткий срок распускаются на скалистых берегах синего теплого моря, вызывающего в памяти субтропический климат Корнуолла. Так, кратковременная радость… Сама же Мальта — выжженная плоская равнина с протянувшимися лентами дорог, с ничем не примечательной линией горизонта, чье однообразие нарушается редкими деревушками — никак не может конкурировать с другими средиземноморскими островами. Единственное достойное зрелище на Мальте — это возвышающийся над голой равниной город под названием Читта-Веккья (которое так и переводится — «старый город»).
Бухта Святого Павла вносит посильную лепту — украшает береговую линию Мальты. В то утро штормило, и волны с силой бились в полукруглый участок берега, который вместе с низким каменистым мысом образовывал бухту. У самого входа в бухту лежал отделенный узким проливом остров Салмонетта, или же остров Святого Павла — то место, где произошло кораблекрушение. На островке стоит, четко выделяясь на фоне неба, памятник апостолу.
Вначале мне показалось, что, если последовать узкой дорогой, огибавшей скалы в северной части бухты, можно спуститься на противоположной стороне острова, а возможно, даже пересечь его. Проливчик выглядел таким узким, что, по ощущениям, его легко можно было перепрыгнуть. Проехав две-три мили на машине, я вышел и стал спускаться по вулканической скале к песчаному пляжу. Увы, при ближайшем рассмотрении оказалось, что канал, отделявший меня от островка, достаточно широк, да и поток, по нему протекавший, был чрезвычайно бурным. Словом, попасть на ту сторону не представлялось возможным. Волны яростно били в каменистые берега островка, белой полосой вскипала пена. Пришлось мне удовольствоваться тем, что я смог рассматривать памятник Павлу издалека. Статуя водружена на высокий пьедестал и изображает апостола с непокрытой головой. Правая рука его вскинута вверх, будто он указывает на что-то в морской дали.
С давних пор два острова — Мальта и Мелита на Далматинском побережье — соперничали между собой за право быть тем самым легендарным местом, где потерпело крушение судно Павла. В последнее время, насколько мне известно, споры поутихли. Хотя я знаю, по крайней мере, одного старого морского волка, который свято верует, что катастрофа приключилась в Адриатическом море. Самым существенным возражением против Мальты служит тот факт, что на острове не водится ядовитых змей, хотя, на мой взгляд, это не серьезное соображение. Прежде всего, Мальта не всегда была таким голым, лишенным растительности местом. И вполне возможно, что в древности там водились змеи. Более того, я убежден, что на острове и сегодня существуют безвредные, неядовитые змеи. Просто их осталось так мало, что они почти не попадаются на глаза. На Мальте бытует легенда, согласно которой святой Павел извлек яд из змеиных клыков и вложил его в уста местных жителей!
Обширные римские развалины в сочетании с мелководьем бухты (которое в точности соответствует описанию Деяний), а также тот факт, что в дальнейшем компания продолжила свое путешествие на другом александрийском «зерновом» судне, оставшемся зимовать на острове, — все свидетельствует в пользу Мальты как места кораблекрушения. Известно, что Мелита никогда не лежала на пути «зерновых» перевозок из Египта — и это соображение перевешивает доводы относительно ядовитых змей.
Глядя на маленький островок, я пытался восстановить картину кораблекрушения: представлял, как судно понесло к мысу Коура, южной оконечности Мальты, далеко выдающейся в бухту; как рев бурунов встревожил бывалых матросов и они поспешили бросить якоря. Где-то на этих вулканических скалах, возможно, в одной из местных пещер Павел и его товарищи пытались согреться у небольшого костерка.