Страница 15 из 15
- Если в "нуле" успели, почему здесь не успеем? - Катрин сунула тарелку Женьке. - Жри, давай, Земляков. Здесь перебирать харчами не приходится.
Женька осторожно жевал кисло-сладкую мякоть. Руки грязные, на тарелке зола какая-то, но, почему-то, вкусно. Обалденно вкусно, если честно. А не ел всего-то со вчерашнего вечера.
Старшие разговаривали о ближайших планах. Женька слушал вполуха, разжевывая вкусную косточку. И так понятно - ночь здесь придется переждать. На следующий день бригада непременно получит приказ отходить к городу. Всё ясно. В "кальке" чувствуешь себя чуть-чуть богом. В смысле - провидцем и оракулом. Тайным.
-...Патроны, это хорошо, - обрадовался Варварин. - А то и вправду как голый. И в штабе просить неловко.
Катрин выгребала из кармана шинели пистолетные патроны. Принялись набивать обоймы.
- А упаковка-то наша, вполне ничего, - заметил капитан. - Оправдывают себя современные технологии.
- От кобуры горелым несет, - пробурчала Катрин. - Надо бы стволы почистить.
- Вот и займитесь, - Варварин махнул рукой куда-то в направлении ближних хат. - В третьей или четвертой халупе место имеется. Вы пока устраивайтесь, обживайтесь, начштаба насчет вас приказ отдал. Через час батальон бригады к реке выдвинется, под ногами лучше не мешаться. Жень, к тебе ПНШ-2 [8] подойдет. Они вчера вечером документы взяли, посмотришь. Для разминки.
14 часов 25 минут
Хутор в 2км северо-западнее дороги на Безлюдовку
На грохот Женька внимания больше не обращал. Разбирался с документами. Несколько солдатских книжек, записная книжка. В принципе ничего сложного и интересного, - обер-фельдфебель из Берлина. Но ведь подлинные бумаги. С запахом. Вчера Макс Кренн был жив, сегодня... Письмо получил 5-го числа. Хорошо работает у немцев полевая почта.
"Дорогой Макс, была счастлива получить твое письмо. Надеюсь, погода у вас скоро улучшится..."
ПНШ-2 - невысокий чернявый старлей, сначала вертелся рядом, мешал. Потом с Катрин принялся любезничать. Действительно, наставница как отвлекающий фактор выше всяких похвал. Недаром в Отделе её так ценят. "У беды глаза зеленые, не простят, не пощадят."Хм...
"...Вчера была на Потсдамер-Плац, видела Эмму. У бедняжки неприятности с мужем. Он был во Франции и..."
Громыхнуло близко, с низкого потолка посыпалась известь и глина. Женька принялся машинально выскребать из-за шиворота мусор.
- Земляков, ты бы пригибался для порядка, что ли, - весело посоветовала Катрин.
- Угу, сейчас-сейчас, - пообещал Женька.
"... и этот обманщик ей прямо в глаза заявляет, что он совершенно невиновен..."
- Так вы прямо из Москвы? - восхищался старлей - Как там?
- Столица, она и есть столица. Живет, работает. Метро, Большой театр - все на месте. Стараемся фронту помогать, чем можем.
- Да служба у вас ответственная. Вот сразу в грязь к нам, под снаряды и мины, - старший лейтенант откровенно любовался профилем столичной гостьи.
Понять танкиста было можно. Сияла младший лейтенант: в меру загоревшая, относительно чистенькая, короткие пряди прически отливают золотом, челочку заколка-невидимка по-домашнему придерживает. О глазищах можно и не упоминать. Ангел, малость с ростом промахнувшийся. Женька и сам засмотрелся.
- Земляков, ну что там, в документах, важного? - немедленно осведомился ангел.
- Шестая танковая дивизия. В основном, из Берлина и Гамбурга.... Судя по письмам, боевой дух высокий.
- Это мы и так знаем, - вздохнул старший лейтенант. - Прут, будто медом им намазано. И танков много. Ну, ничего, мы тут надежно держимся. Вот в наступление перейдем, тогда посмотрим у кого дух тверже... Неразбериха у нас, да, Катя?
- Да брось ты. Я, хоть и штабная, но на фронте бываю. Изредка. И на передовой в том числе.
Старший лейтенант глянул на одинокую медаль "За боевые заслуги", виднеющуюся под расстегнутой шинелью гостьи.
- Понимаю, у вас задания... специфические.
- Да какие там "специфические" у переводчицы? Это так получила, - по совокупности ратного труда, - с досадой пояснила Катрин. - Вот за Севастополь так мне ничем и не отметили.
- О, и там приходилось бывать?
- Можно сказать, до самого последнего дня. Жаркий полуостров Крым...
В дверь загрохотали:
- Товстарлейтенант - к комбригу!
Начальник разведки выскочил, на ходу пообещав вечером заглянуть.
Женька дочитал документы. Екатерина сидела мрачная.
- Куда бумаги девать? - поинтересовался Женька.
- Солдатские книжки оставь старлею. Письма в печку, на растопку.
Письма в щелястую дверцу Женька запихал, подтолкнул лучиной. Из прогоревшей печки почему-то пахло печеным луком.
- Кать, у меня два вопроса. Можно? - Женька поворочал лучинкой в золе.
- Валяй, только не пыли. Лучше полено подсунь, а то совсем погаснет.
- Товарищ Мезина, а нас кормить будут?
- Особо губы не раскатывай, но забыть не забудут. Мы гости из штаба армии, да и товарищ капитан напомнит. Он уже вписался. Ты кстати, меня официально и на "вы" не величай. Здесь неестественно звучит. Что еще?
- А вы.., ты, чего злая? Не так что-то идет?
- Всё так. Просто не люблю я взгляды... собачьи.
- Э... не понял.
- Что тут понимать?! Нормальному парню на фронте чего хочется? Женской ласки, как ты правильно догадался, чуткий товарищ Земляков. И смотрят. Еще хорошо, что сейчас бригада в деле, а то отбою от кавалеров не было бы. Да я их понимаю, осуждать, и не думаю. Только утомляет, - Екатерина передернула плечами. - Я к таким вещам остро-чувствительная. А тут еще эта цацка, - наставница стукнула ногтем по медали. - Знаешь как сию регалию, сияющую на женщине, интерпретируют? Медаль "За половые потуги".
- Ну... дикость так говорить, - промямлил Женька.
Катрин фыркнула:
- А война по-твоему, что такое? Дикость и есть. Дикость, когда в тебя стреляют, и убить норовят. А чуть с этим отлегло, так еще противнее. Ненавижу я из себя лощеную б... изображать. Уж к делу бы быстрее.
За выбитым оконцем загрохотали двигатели, - мимо хаты прошли "тридцатьчетверки". Совсем не такие, какие Женька в Кубинке видел. Ободранные, в неровных швах сварки, с искореженными крыльями. Земляной пол вздрагивал под ногами.
- К Соколово двинулись, - машинально пробормотала Катрин. - На слабый лед не сунутся, - капитан наш, наверняка, намекнул, что не стоит рисковать. Ладно, ты займись словарем, а я пройдусь, насчет обеда прощупаю.
Сидел Женька со словарем, чувствовал себя дураком. Звуки боя усилились, вовсю стрекотали пулеметы, глухо бухали танковые пушки, - 179-я бригада пыталась поддержать отбивающуюся на южном берегу Мжи роту чехословацких стрелков. Усилил огонь гаубичный дивизион, - значит, немцы уже прорвались к церкви.
Несколько ответных снарядов разорвались на окраине хуторка. Женька, оставив стратегические размышления, свалился под стену. Слышно было, как осыпаются срубленные осколками ветви в садике.
В хату ввалилось несколько человек.
- Вот, блин, и внутрь натрусило, - Катрин заглянула в котелок. - Евгений, ты горох с песком любишь?
- Катенька, вы только подождите, мы живо все организуем, - сказал, отряхиваясь, крупный импозантный капитан. - У нас полно трофейных продуктов. Даже голландский сыр имеется. Вы любите сыр, Катенька?
- Обожаю. Особенно с белым калифорнийским вином, - сдержанно пробурчала Мезина.
8
ПНШ-2- помощник начальника штаба, отвечающий за разведку.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.