Арт

— Вот скажи мне, как ты умудряешься оставаться в курсе самых последних новостей, если слушаешь лишь пение цикад?

Арт прищурился, хитро улыбаясь, и Лодик рассмеялся, поняв что его нехитрая игра для гостя не секрет. Впрочем, он и не делал секрета из своей осведомленности о последних столичных новостях.

— Слухами земля полнится.

— И что нового слышно?

— Тайная стража перевернула полгорода. Ищут какого-то самозванца, — Лодик вдруг стал необычно серьезен. — Арт, ты был неосторожен. О твоем возвращении в столицу говорят уже несколько дней.

— Пустое, дружище. Людям нужны темы для разговора. Ты уверен, что ищут именно меня?

— Вот, — хозяин дома протянул своему гостю выполненный на скорую руку, но вполне узнаваемый портрет. — Если сомневаешься в сходстве, посмотри в зеркало.

— А что, — Арт отодвинул портрет на вытянутые руки, внимательно рассматривая его, — в тайной страже неплохие художники.

— Сыщики там тоже неплохие.

— Если ты хочешь, я съеду прямо сегодня, — предложил гость.

— За кого ты меня принимаешь?! Я беспокоюсь о тебе.

— А твоя племянница?

— Тайда? Сегодня же я отправлю ее к родственникам в провинцию.

Арт с сомнением покачал головой. Хотя отослать Тайду в провинцию, было хорошей идеей. Ее жгучие взоры и томные вздохи не оставались для Арта не замеченными, хотя он пытался создать именно такое впечатление, не желая давать девушке ложную надежду.

Увы, ее взгляды не трогали его чувства. Поселившаяся в душе тоска, лишь приглушенная со временем не оставляла места для любви. Заводить же интрижку с племянницей своего старого друга, Арт считал недостойным.

— Так что там с поисками? — вернулся Арт к интересующей его теме.

— Объявлено, что разыскивают самозванца, выдающего себя за прославленного генерала.

— Самозванца? — Улыбка Арта была горькой. — Это определенно про меня.

— Брось, Арт! Уж я-то знаю, если кто и имел право стать маршалом, так это ты!

— Право? Что есть право, старина? У правящего дома на это были совсем другие взгляды.

— Я тебе говорил и повторю еще раз. Лионелла не причастна к тому покушению.

Арт с сомнением покачал головой: «Не знаю, старина, не знаю. Все выглядело именно так».

— Я тебя уверяю, это проделки канцлера.

— А Лионелла? Скажешь она совсем не при чем?

— Лионелла — глупая девчонка.

Арт улыбнулся чуть более весело.

— Как же так, уважаемый Лодик? Где твои верноподданнические чувства?

— Чувства при мне. Вот только с подданством творится Сэт знает что. Не получить бы нам новую династию.

— Даже так?

— Канцлер сейчас в большой силе. Лионелла, наоборот, теряет свое влияние.

— Как? Неужели гвардия может перейти на сторону канцлера? — удивился гость.

— Гвардия хочет получать жалование, а канцлер сосредотачивает денежные потоки в своих руках. Части, состоящие из людей, лично преданных Лионелле, постепенно расформировываются.

— А маршал Фонтен?

— Старик здорово сдал за последнее время. Арт, может, ты вернешься? Я имею в виду официально.

— Ты же слышал, я объявлен самозванцем.

— Для канцлера, но не для тысяч легионеров, которые тебя знали.

Арт погрузился в глубокие раздумья. Лодик старался ему не мешать. Он безмерно уважал своего более молодого товарища. Молодого по физическому облику. Иногда Лодику казалось, что его друг намного старше его самого.

— Ты уверен, что это необходимо?

— Лионелле требуется поддержка. Если это что-то для тебя значит.

— Что значим мы для нее? — Арт хотел бы сказать «я», но предпочел высказаться более размыто.

— Кто знает…

— В последнем нашем разговоре Лионелла дала понять, что мы с ней далеко не ровня. Далеко.

— Ты хотел сравняться с королевским родом? — Лодик прищурился.

— Кто измеряет равенство? У кого в руках эта рулетка? Ты меня знаешь, Лодик, амбиции не для меня. Хотел ли я сравняться с королевским родом? Нет. Я никогда не стремился на вершину. Я и в генералы то подался потому, что был нужен людям, которые в меня поверили. Что до меня, то сейчас я себя чувствую ничуть не хуже, чем тогда, когда был генералом. Даже лучше. Тогда я не мог рассчитывать на такой чай.

Хозяин дома улыбнулся польщенный этой похвалой.

— А как же карьера?

— Сущие пустяки. Если такая мелочь, как отсутствие должности, может выбить нас из равновесия, то грош нам цена. Нельзя позволять внешнему слишком сильно влиять на наше внутреннее мироощущение. Да ты и сам не слишком стремишься к высоким постам.

— Я уже далеко не молод. У меня есть дом, вот этот сад. Мои посты в прошлом.

— И мое генеральство тоже. Тогда я был нужен.

— А теперь?

— Война закончилась. Что касается правящего дома, то я не желаю служить тем, кто испытывает ко мне презрение.

— Лионелла слишком молода. У нее еще будет шанс, чтобы поумнеть. Старый король относился к тебе с большим уважением. Пока был жив.

— С тех пор многое изменилось.

— Может быть, даже больше, чем ты можешь предполагать. Я уверен, Лионелла сожалеет о твоем исчезновении.

— Ой, ли?

— А ветераны? Многие не у дел. Кто-то устроился в стражу, но таких меньшинство — стража не резиновая.

— И что ты предлагаешь?

— Ты же не оставишь все как есть? Для чего-то ты появился в столице.

Арт не хотел разочаровывать своего друга. Для чего он появился в столице? Если бы он знал определенно. Старая обида лежала на душе тяжелым грузом. Два года, проведенных в странствиях, не смогли заглушить ее. На что он рассчитывал? На то, что Лионелла изменилась? Пропасть между ними слишком велика. Как он мог расценить улыбки и любезность? В последнем разговоре Лионелла все расставила на свои места. А вскоре после этого к нему подослали убийц. После еще не значит вследствие. Но все тогда складывалось не в пользу Лионеллы. Арт предпочел исчезнуть, растворившись на просторах империи. Искали ли его? Искали генерала. На коне и с эскортом. Но не одинокого путника, путешествующего пешком и в скромных одеждах.

— Как есть? Как есть, все не останется в любом случае. И ты это понимаешь не хуже меня.

— Поэтому и спрашиваю. Мне очень не нравится то, как ведет дела канцлер. Если кто-то и мог бы выступить против него, так это ты.

— Развязать междоусобицу? Это не для меня.

— Междоусобица все равно развяжется и времени до нее не так уж много. Лионелла неспроста покинула столицу. Загородный замок королей не так-то просто взять штурмом.

— Думаешь, до этого дойдет?

— Непременно. Если все пойдет так, как идет сейчас, не пройдет и года, как развяжется междоусобица. Канцлер попытается перехватить власть. Точнее, закрепить свое положение.

Арт помрачнел. Времена предстояли непростые. Что дальше? Бросить Лионеллу? Позволить канцлеру развязать войну за власть? А его бывший легион? Никто не останется в стороне, если в империи запылает гражданская война.

— Что будем делать, Арт? — потревожил его раздумья хозяин дома.

— Делать? Для начала будем думать. У тебя есть верные люди, которые смогут собрать полную информацию о том, что творится в столице и у кого какие настроения?

Лодик воспрянул. Казалось, он сбросил десяток лет.

— Есть. Через несколько дней я соберу все необходимые сведения.

Оказывается, старина Лодик не так уж и стар.

3

Саша Артамонов не выдался ни ростом, ни физическими данными. Нет, он не был ни хилым, ни слабым. По крайней мере, не больше, чем его одноклассники. На физкультуре стоял посредине. В хвосте не плелся, других не обгонял. Учился он тоже средне — вытягивал на твердую четверку по всем предметам, кроме одного. В общем, человек, как человек. Почти обычный. С одним небольшим пунктиком. Было у него одно увлечение — история. Ему он отдавался увлеченно и самозабвенно. Да и может ли быть что-то интереснее? Вот взять, например, Суворова Александра Васильевича, роста он был небольшого (не гренадер), а каких высот достиг. Талант. Талант и целеустремленность. Целеустремленность позволяет многого достигнуть. В истории тому масса примеров. Тем она, история, Саше была и интересна. Школьный курс истории Саша знал на отлично, посещал все возможные факультативы и никогда не упускал возможности пополнить багаж исторических знаний. За что в классе пользовался определенным уважением. Истинная увлеченность всегда заметна окружающим.