Прощаясь навсегда

Несколько раз перед ней всплывало лицо Дана Майнора. Это видение приносило облегчение: он тоже был путником, тоже в детстве пережил трагедию, тоже искал ответы на важные для него вопросы.

Тем же утром Нелл решила открыть пакеты и пересчитать деньги, которые дала ей на хранение Лайза Райан.

Пакеты были тяжелыми, и Нелл не без труда доволокла их до обеденного стола. Она осторожно развязала узлы шпагата и развернула коричневую оберточную бумагу.

На коробке не было ни надписей, ни каких-либо других пометок. Нелл налила себе кофе и вынула калькулятор. Она считала и пересчитывала деньги, пока не получила общую сумму. В первой коробке оказалось двадцать восемь тысяч долларов, в основном пятидесятидолларовыми купюрами.

Она открыла вторую коробку. В ней было много потертых мелких купюр, и ни одной сотенной бумажки. В коробке оказалось ровно двадцать две тысячи долларов.

Заворачивая первый пакет в бумагу, Нелл внезапно поняла, что ее насторожило. Она уже видела эту бумагу и этот шпагат в шкафчике рядом с письменным столом Уинифред.

В тусклом утреннем свете Лайза Райан поднялась с постели и накинула халат. Завязывая пояс, она подумала, что после смерти Джима сильно похудела.

Только так и можно сбросить вес, мрачно подумала она.

Она ни минуты не сомневалась, что после того, как Нелл Макдермот сообщит о деньгах полицейским, те снова явятся к ней. Но прежде, чем они придут, ей нужно вспомнить, когда и на каких объектах работал Джимми. Проходя по коридору, Лайза заглянула к детям. Кайл с Чарли крепко спали на двухъярусной кровати. Келли была в своем «роскошном чулане», как называл ее комнатку Джим. Она свернулась на кровати в позе эмбриона. Пряди длинных светлых волос закрывали щеку.

Под подушкой у нее лежал дневник. Каждый вечер Келли что-то туда записывала. Все члены семьи торжественно обещали никогда в него не заглядывать, но Джим, не доверяя Кайлу и Чарли, смастерил для Келли маленький сейф. У сейфа было два ключа. Один Келли носила на шее. Другой ключ Лайза хранила у себя в комоде на случай, если Келли потеряет свой.

Келли заставила мать поклясться жизнью, что она никогда не воспользуется своим ключом. Но сейчас Лайзе необходимо было знать, что наблюдательная и чуткая Келли писала о Джиме.

Нелл принялась набирать номер детектива Склафани, но тут же резко нажала на рычаг. Прежде чем звонить ему, решила она, нужно будет зайти в офис Эдама — забрать из шкафа Уинифред шпагат и оберточную бумагу.

По дороге в офис Эдама такси свернуло влево, на Седьмую авеню. В квартале от места назначения стоял обнесенный оградой сгоревший особняк Вандермееров. Соседнее ветхое здание, теперь принадлежавшее Нелл, страстно хотел заполучить Питер Ланг.

— Остановите здесь, — внезапно сказала Нелл шоферу.

Выйдя на углу, она вернулась назад и некоторое время постояла перед своим владением.

Зачем Эдаму понадобился этот участок? — подумала она. Сколько денег должно было ему понадобиться, чтобы выстроить на этом месте что-то новое? Истинная ценность этого клочка земли в том, что его можно присоединить к участку Вандермееров, догадалась она.

Но почему Эдам так стремился приобрести этот участок? Ведь в момент совершения сделки особняк Вандермееров еще оставался историческим памятником. Мог ли Эдам получить конфиденциальную информацию о том, что скоро особняк потеряет статус памятника?

Это был второй тревоживший ее вопрос.

Нелл повернула и прошла пешком полтора квартала до офиса Эдама. Во вторник, когда она уходила, управляющий дал ей отдельный запасной ключ. Она отперла дверь и вошла в комнатку Уинифред.

Выдвинув ящик, Нелл вынула оттуда коричневую оберточную бумагу и шпагат. Она специально принесла для них большой пластиковый пакет. Ей незачем было сравнивать обрывки шпагата — она и так знала, что шпагат, которым были перевязаны коробки с деньгами, ничем не отличался от того, что лежал перед ней.

За те несколько минут, что она пробыла в кабинете, температура воздуха заметно поднялась. Вот опять, подумала она, чувствуя легкое головокружение. Нужно поскорее уходить.

Нелл резко задвинула ящик, схватила пакет и бросилась через приемную к выходу. Она потянула дверную ручку, но дверь не открылась. Ручка вдруг невероятно раскалилась. Заметив, что ее руки стали покрываться волдырями, Нелл отчаянно заколотила кулаками в дверь.

— Что-нибудь не так, миссис Колифф? Дверь опять заело? — Стоявший рядом управляющий выбил дверь плечом.

Нелл, спотыкаясь, бросилась к выходу.

Это случилось опять, подумала она. Похоже на предупреждение. Кашель начал стихать, но Нелл по-прежнему жадно хватала ртом воздух. Она посмотрела на руки. Волдырей, которые она только что явственно видела, не было и в помине.

Еще не придя в себя от пережитого в офисе, Нелл вернулась домой и позвонила Джеку Склафани. Он снял трубку после первого же гудка.

— Мне крайне необходимо вас видеть, — сказала она. — Жду вас у себя дома.

— Будем через полчаса, — пообещал он.

Затем Нелл пошла в комнату для гостей и начала вынимать вещи из шкафа. Она снимала с вешалок куртки, пиджаки, брюки. Достав из шкафа темно-синий пиджак, подержала его в руках. Этот пиджак Эдам хотел надеть в то последнее утро, подумала она. Но после того, как мы поссорились, он пулей выскочил из дома. А Уинифред я дала другой пиджак.

Нелл начала было складывать пиджак, чтобы положить в коробку, но передумала. Она вспомнила, как через несколько дней после смерти мужа, чувствуя себя покинутой, надела его, чтобы ощутить присутствие Эдама.

В прихожей зазвонил интерком. Нелл повесила пиджак на спинку стула и поспешила к двери, чтобы открыть детективам.

Джек Склафани и Джордж Бреннан, открыв коробки с деньгами, пересчитали купюры.

— За то, что ты закрываешь глаза на плохое качество цемента, не дают пятьдесят тысяч долларов, — сказал Склафани. — Райан получил эти деньги за что-то более серьезное.

— Я тоже об этом подумала, — тихо сказала Нелл. — И я, похоже, знаю, кто дал ему деньги. — Она достала из пакета моток шпагата и оберточную бумагу. — Я нашла это в ящике письменного стола Уинифред Джонсон.

Бреннан приложил шпагат, которым были перевязаны пакеты с деньгами, к шпагату из мотка.

— Мы отошлем его в лабораторию, но могу поклясться, что его отрезали именно отсюда.

— И бумага та же самая, — сказал Склафани.

— Надеюсь, вы понимаете, что если Уинифред Джонсон передавала взятки Джиму Райану, то это вовсе не означает, что в дело был замешан мой муж, — неуверенно произнесла Нелл.

Склафани испытующе посмотрел на нее. Она ведет с нами честную игру, поэтому мы тоже должны играть в открытую, подумал он.

— Миссис Макдермот, это прозвучит не слишком убедительно, но мы располагаем свидетельскими показаниями восьмилетнего мальчика, который, похоже, видел, как кто-то в водолазном костюме нырнул с яхты вашего мужа перед самым взрывом.

Нелл изумленно посмотрела на него:

— Разве это возможно?

— Миссис Макдермот, на свете возможно все. В том месте очень сильное течение. Однако не исключено, что хороший пловец сумел бы добраться до берега.

— Значит, вы верите, что мальчик кого-то видел?

— Дело в том, что мальчик нарисовал ныряющего с яхты человека с большим бумажником в руке. Мы нашли на берегу бумажник Уинифред, но ничего не сообщили об этом прессе. Поэтому мальчик мог знать о бумажнике только в том случае, если на самом деле видел, как кто-то ныряет с яхты. Мы располагаем еще несколькими фактами, о которых вы, возможно, знаете, а возможно, и нет. — Склафани помедлил: сейчас начнется самое трудное. — Как вам известно, останков двоих из присутствовавших на яхте так и не обнаружено.

Нелл ошарашенно молчала.

— Не исключено, — сказал Бреннан, — что в машинном отделении яхты прятался некто пятый. Результаты экспертизы показали, что бомба была заложена именно там.