Невеста принца

– Вот! – Она довольно кивнула. – Как теперь?

– Интересно… Большинство людей с практикой совершенствуются, – мягко усмехнулся он, вручая ей следующую стрелу.

Джоселин приняла ее с явной неохотой, уныло взглянула на нее, затем перевела взгляд на Рэнда.

– Рэнд, ты и правда считаешь, что для жены важнее ум, чем красота?

– Да, – не колеблясь ответил он и широко улыбнулся. – Я могу считать себя счастливчиком – моя жена наделена и тем, и другим.

– Но если бы выбор зависел от тебя, предпочел бы ты умную женщину просто хорошенькой?

– Само собой.

– А честность – вещь обязательная между мужем и женой?

– Несомненно. В большинстве случаев…

Джоселин задумчиво покачала головой.

– Помнишь, что сказал твой дядя о тайнах?

– Ты мне так часто напоминаешь об этом, как же я могу забыть? – Он пытливо взглянул на Джоселин. Ее явно что-то беспокоило.

– И ты согласен, что нам не следует иметь тайн друг от друга?

Он замялся.

– Если они только не связаны с безопасностью государства и честью британской короны? – Джоселин сердито фыркнула. – Я прекрасно понимаю, почему ты настаиваешь, чтобы для национальных интересов было сделано исключение, и даже признаю твою правоту, как бы мне это ни было досадно.

– В таком случае, – улыбнулся Рэнд, – я полностью согласен.

– Хорошо.

На лице Джоселин застыло тревожное выражение, и страх вдруг кольнул Рэнда в сердце. Боже, а если она имела в виду что-то серьезное? Он шагнул к ней.

– Джоселин?

– Подожди.

Она отошла в сторону, зачем-то принялась теребить свой широкий атласный пояс, затем отвернулась от него. Холодная рука сжала ему сердце. Наконец она снова повернулась к нему лицом. На изящном носике красовались… очки.

Он потрясенно уставился на нее.

– Очки?

– Я так и знала! Что все это пустая болтовня. – Джоселин нервно сдернула их. – Я ни на миг не верила всей этой чепухе, что ум важнее, чем красота!

– Так речь шла об очках? – Он с облегчением вздохнул. – Когда ты говорила о тайнах и честности?

– Да, – с вызовом встретила она взгляд мужа. – И можешь насмехаться надо мной сколько угодно! Мне все равно!

Ошарашенный нелепостью ситуации, он в самом деле расхохотался.

– Тут нет ничего смешного. – Джоселин скрестила на груди руки и сердито сверкнула глазами. – Я знаю, ты считаешь меня непомерно тщеславной, и, возможно, так и есть. Но я как-то объясняла тебе. Я всегда считалась…

– Да, знаю, самой хорошенькой. – Он с усилием подавил желание засмеяться снова.

– В твоих устах это звучит так глупо, – пробормотала Джоселин. – Но я именно такая. Это делает меня настолько же мной, насколько тебя делает тобой то, что ты секретный агент…

– Но я не…

– …Или даже просто виконт.

– Ерунда. Это сущий пустяк. Для меня, во всяком случае. – Все это и впрямь казалось ему смешным, но Джоселин явно расстроилась. Рэндалл сделал невозмутимое лицо и протянул руку. – Позволь взглянуть. Она нехотя протянула ему очки. Рэнд поднес их к глазам. Отдаленные предметы сразу резко приблизились.

– Боже, да они сильные! – Он посмотрел на нее. – Ты так плохо видишь?

– Тебя я вижу прекрасно, – огрызнулась Джоселин. Он немного отошел в сторону.

– А сейчас?

– Да, – вздохнула она.

Рэнд сделал еще несколько шагов.

– А так?

– Да. – Он отошел футов на десять. – А теперь?

– Начинаешь немного расплываться по краям.

Он двинулся дальше.

– Останови меня, когда…

– Стой. – Она сморщила нос. – Вот сейчас ты превратился в бесформенное пятно.

Их разделяло всего пятнадцать футов.

– Неудивительно, что ты не могла попасть в цель, ты просто не видела этот несчастный пень. – Он вернулся к ней и отдал очки. Джоселин помедлила, затем надела их. Он взял ее за подбородок и сквозь стекла очков заглянул ей в глаза. – Знаешь, они тебя нисколько не портят. Ты все такая же хорошенькая.

Она, кажется, несколько успокоилась, но все равно сурово отодвинулась от него.

– Ах, разумеется, сейчас ты обязан это сказать. Но если бы они были на мне в нашу первую встречу, ты бы не удостоил меня повторного взгляда.

– Что за чушь! – Рэнд критически оглядел ее. – Они нисколько не лишают тебя красоты. Только придают необыкновенно умный вид, что тебе очень к лицу.

– Ты правду говоришь? – В голосе Джоселин прозвучала надежда.

Он постарался сдержать улыбку. Какими бы смешными ни казались Рэнду ее страхи, все же он способен был понять, что женщина, в которой всю жизнь ценили только ее внешность, станет панически бояться всего, что может ее испортить. Даже неглупая женщина.

– Честное слово, – улыбнулся он.

– Спасибо, – нехотя улыбнулась она в ответ.

– А если бы, когда мы впервые встретились, на тебе были эти очки, я только почувствовал бы себя еще больше заинтригованным.

И тут истина дошла до его сознания. Он смолк, не договорив, и уставился на нее широко открытыми глазами.

– Так, значит, ты действительно не видела лиц тех людей?

– Каких людей? – Она завертела головой. – Здесь еще кто-то есть?

– Да не здесь! – нетерпеливо воскликнул он. – В музыкальном салоне на приеме в честь принца. Тех, которые пытались убить тебя. Ты не видела их лиц!

– Конечно, нет, как я могла! – Джоселин раздраженно нахмурилась. – Я ведь тогда сразу тебе сказала, что не видела.

– Я решил, что это просто отговорка. Подумал, что ты напугана.

– Разумеется, я была напугана. Какой-то изверг метнул мне нож прямо в голову. Только законченный идиот не испугался бы.

– Но ты не видела их!

– Это мы уже выяснили, можешь не повторять двадцать раз.

– Я повторяю, потому что пытаюсь понять. – Охваченный волнением, Бомон прошелся вперед и назад. Кусочки головоломки, о существовании которых он и не подозревал, наконец оказались на своих местах.

Джоселин не боялась сказать правду. Она не старалась забыть лица негодяев вследствие испуга. Она просто не видела их. Но те об этом не знали. Как и все остальные.

– Как давно ты начала носить очки?

– Я их вообще не носила, – настороженно ответила Джоселин. – Я нашла их в своей сумке, когда мы приехали в замок. Наверное, Марианна заказала их для меня. Она уже много лет уговаривала меня попробовать. Наверное, решила, что теперь, раз я замужем, мне больше нет причины волноваться из-за внешности.

– Кому еще, кроме членов твоей семьи, известно о твоем слабом зрении?

– Тебе! – огрызнулась Джоселин.

– Если бы ты не была такой тщеславной…

– А еще меркантильной и эгоистичной, – выдавила она сквозь зубы.

– …И давно согласилась бы носить очки, всем бы это было известно. Как и то, что ты не можешь разглядеть человека, стоящего на другом конце комнаты.

– К чему ты клонишь?

– А вот к чему, моя дорогая женушка! Если бы факт, что ты нуждаешься в очках, был известен всем, твоя жизнь не оказалась бы в опасности, потому что никто не боялся бы твоих разоблачений.

– И тебе не пришлось бы жениться на мне, – бесцветным голосом произнесла Джоселин.

– Это само собой.

Он снова принялся расхаживать по лужайке. Какой-то частью своего рассудка, не поглощенного перевариванием новой информации, он отметил, что Джоселин сделалась вдруг непривычно спокойной, но не придал этому значения. Его мысли вертелись вокруг той злосчастной ночи.

– Теперь я понимаю, что имела в виду твоя тетя, говоря об иронии судьбы.

– Тетя Луэлла всегда ценила иронию, – спокойно подтвердила Джоселин.

Рэнд невесело рассмеялся.

– Но что за дьявольская шутка! Мы оба стали ее жертвами. Вынуждены были обвенчаться только из-за…

– Моего тщеславия? – Жесткая нотка в ее голосе наконец привлекла его внимание. Лицо Джоселин казалось невозмутимым, но глаза сверкали. – Кажется, мы уже установили это, так же как и то, что я плохо вижу.

Рэнд взглянул на нее в упор.

– Но ты ведь тоже понимаешь, насколько это все смешно?

– Вообще-то говоря, нет. Не нахожу здесь ничего смешного.