Загадки пирата

Я невольно посмотрела на Дилирию.

— Да, ее лучше выгони, — согласился пират.

— Ага, ты думаешь, я смогу тебя поднять? — иронично спросила я.

— А кто тут еще есть? — спросил Ражори.

— Франц, — ответила я. — Но он кораблем управляет, автопилот не потянет, у нас однозначного курса нет.

— Черт, — выругался Ражори. — Ладно, от Дилирии все равно никакой пользы. Отвернись!

— Красна девица тоже мне нашлась, — пробурчала я, покорно отворачиваясь.

Подошла к Дилирии, похлопала ее по щекам. Та продолжала мирно посапывать.

— А с ней все нормально? — насторожилась я.

— Шок, наверное, призраков не каждый день встретишь, — насмешливо ответил пират. — Давай выводи ее отсюда.

— Наглый ты, — вздохнула я.

— Некоторым девушкам нравится, — прозвучал насмешливый ответ.

— Тебе не стыдно было подслушивать? — не сдержала я досады, перебрасывая руку Дилирии через плечо, как только что Ражори вела.

— Сначала стыдно, — самозабвенно соврал пират. — Потом стало чертовски интересно. Любопытство нужно утолять… Ты там прихвати воды побольше, да аптечку тоже.

Скрипнув зубами, я отволокла Дилирию в комнату, там закрыла за ней дверь, потом сходила на склад, поволокла огромный бочонок воды, захватила аптечку, стараясь, чтобы Франц ничего не заподозрил (нечего пока психику друзей убивать). Перед дверью в свою комнату остановилась.

Черт! Глупее не придумаешь. Почему нужно было вести этот откровенный разговор именно тогда, когда Ражори прятался в шкафу?! Теперь я не могла без смущения смотреть на пирата. Больше всего на свете хотелось переиграть всю сцену, изменить все, чтобы Ражори никогда не узнал, что…

Я сделала глубокий вздох, прикрыв глаза: "Так, Райя, и что ты раскисаешь? Да подумаешь, ну подслушал разговор. Кому до этого какое дело? Можно сказать, что тебе все равно. Без паники, ничего страшного ты не говорила. Все хорошо"

С этими мыслями я вернулась в свою комнату, почти полностью восстановив свое самообладание.

Ражори нагло заполз под мое одеяло, разлегся на подушке.

Левая рука вся была в крови, на груди тоже было множество ран. Странно, зато лицо нисколечко на пострадало.

Вылив воду в огромную миску, взяла губку, пошла к Ражори.

— Я вообще-то медсестрой не нанималась, — пробурчала я, осторожно стирая кровь.

— Для любимого ничего не жалко, — улыбнулся Ражори.

— Не вредничай, — рыкнула я.

— У меня травмы, я вообще умереть могу, так что мне можно, — ответил он. — И ты там понежнее, больно же.

— Будь мужиком, не ной, — проворчала я, но обтирать его начала аккуратней. — Лучше отвлекись и расскажи, что ты учудил на этот раз.

Вода в миске быстро покраснела. Пришлось вылить ее, сполоснуть миску и наполнить заново.

— Я решил, что пора избавить Вселенную от колониальной зависимости, — сказал Ражори.

Я удивленно посмотрела ему в глаза. Рука замерла у него на груди. Глаза Ражори выглядели честными, но поверить в его слова было невозможно.

— Зачем это ты решил? — спросила я, не глядя больше ему в глаза, полностью сосредоточившись на стирании пятен.

— Просто, — уклончиво ответил Ражори.

— А если честно? — я решилась посмотреть ему в глаза.

— Знаешь что-нибудь про моих предков? — поинтересовался он.

— Отец остановил восстание машин, Камиира чуть не убил. А про остальных я ничего не знаю, — ответила я с любопытством.

— Отец действительно был гением, пиратом тоже. А дедуля вообще считался Богом на одной планете, ему кучу жертв всегда подносили… Правда, он тоже был пиратом, на свою планету прилетал раз в год, на корабле космическом…

— Его поэтому Богом считали? — поинтересовалась я. — Небось какая-нибудь совсем заброшенная планета.

— Не знаю, мне про него никто ничего не рассказывал, — бросил Ражори, дернув плечом, когда я начала обрабатывать его рану на левой руке.

— Не дергайся ты! И без того противно сидеть, раны твои латать, а ты еще и дергаешься.

— Вообще-то мне щекотно, можно было бы и посерьезней подходить к работе, — ответил Ражори.

— Так, не уклоняйся от темы! — вспомнила я разговор.

— Они все были людьми великими, прадед тот вообще изобретателем был, за ним полвселенной носились, охотились на его изобретения. Прапрадед подавлял восстания, работал по заказу. Прапрапрадед вообще считался звездным героем, первооткрывателем и первым колонизатором. В общем, ты видишь, что мои предки — народ умный, причем каждый сделал что-то великое, запомнившееся всем. Я тоже хочу в памяти остаться, — сказал Ражори.

У меня рука дрогнула. Ражори свободной рукой раздраженно поймал падающую коробку с препаратом.

— Ражори, не пори горячку! — возмутилась я, с остервенением обрабатывая его рану препаратом (между прочим, самым дорогим и действенным!). — Тебя и так вся Вселенная знает, как пирата всем времен и народов! Ты еще и ищейка, так что не знаю, чего ты еще от жизни ищешь!

— Все мои предки были пиратами всех времен и народов, — насмешливо бросил пират. — Так что этим среди них не выделишься.

— А женщины? — поинтересовалась я.

— Королевских кровей, — Ражори сказал это таким непонятным тоном, что я даже не поняла, правда это или нет.

— То есть? — опешила я.

— Дедуля свел с ума какую-то принцессу с далекой планеты, она с ним и бежала, отец тоже в грязь лицом не ударил, но его женой была дочь какого-то крупного чиновника с популярной в те годы планеты. Вот такие вот дела, — ответил Ражори.

Я закрыла коробку с препаратом и вытащила бинт. Давненько им не пользовалась. Сейчас бы Дилирию сюда, она бы быстрее меня справилась с лечением Ражори! Я представила, как бинт должен обмотать руку Ражори, осторожно коснулась плотной ткани и та как по мановению волшебной палочки ровнехонько легла поверх кожи пирата.

— Ладно, предположим, ты и правда захотел выделиться, — решила признать я. — Но зачем отменять колонизацию? Ты меня извини, но это на тебя вообще очень мало похоже. Уж лучше бы Богом стал! Тем более для пиратов невыгодно отменять рабство, это значит потерять хорошую часть дохода.

— А может, я не хочу больше быть пиратом.

На этот раз из рук выпал очередной бинт. Ражори опять его поймал, пристально посмотрел в мои глаза и нагло усмехнулся.

— Шутишь?! — воскликнула я, не в силах ничего сделать. — Если ты не пират, то ты не Ражори!

— Да шучу, шучу, — ответил Ражори.

— Хотя тогда на кой черт взорвал собственный корабль с командой? — хмуро спросила я.

— Не я взорвал, а те кришвляне, которым очень сильно не нравится идея с отменой рабства, — ответил Ражори, мрачно нахмурившись.

— Блин, все равно не могу понять, как мог ТЫ захотеть отменить рабство! — воскликнула я.

— Все существа равны, а когда один народ ущемляет права другого, мельчает вселенная. И меня это бесит. Куда не плюнь, остались только народы, одобренные Союзом Планет. А на других планетах, вообще-то, очень тяжело жить! Столько существ гибнут, горбатятся на других. Понимаешь меня? — спросил Ражори. Глаза сверкали, злость опять охватила его лицо. Привычная картина.

— Понимаю, — вздохнула я. — Эээ, отлепись-ка от подушек, мне тебя обмотать надо.

Ражори послушно приподнялся с подушек, я осторожно его замотала.

— Ну вот, теперь заживай спокойно… С ногами все нормально? — заботливо спросила я.

— Нет, лазерные мечи только туловище задели, — резко ответил Ражори. — Ты что думаешь насчет отмены рабства?

— Идея хорошая, — призналась я. — Но ведь все в наше время только на рабах и держится, поломав эту систему, ты просто разрушишь Вселенную.

— Рабов заменим роботами, — твердо ответил Ражори.

— Кто же тебе таких изобретет-то? — насмешливо спросила я, устало выливая красную воду в слив.

Упала в кресло, отводя с лица влажные волосы.

— Канирами, — ответил Ражори.

— Постой, это раса Камиира? — я насторожилась. — Теперь давай с самого начала!

Ражори хмыкнул, почесал плечо под бинтом.