Твое прикосновение

– О, совершенно верно. Интересно, появится ли он завтра на ужине у Даремов?

Лидия пожала плечами и вновь потянулась к чашке чая.

– Сомневаюсь. Ты же знаешь, они не слишком ладят друг с другом.

– Жаль.

– Ну, он сам виноват. А тебе не пристало жалеть этого бездельника. – Лидии очень не понравилось, что Антония слишком много внимания уделяет виконту. Немного подумав, она решила переменить тему разговора. – А как у тебя прошла беседа с мистером Паджетом? Сестра залилась краской.

– Он очень приятный человек. Пообещал завтра пригласить меня на прогулку.

– Прекрасно. – Здесь все складывается как нельзя лучше. – Но ты должна взять с собой Софи. А если он подъедет на двухместной карете, тебе следует настоять на том, что для прогулки лучше подойдет наше ландо.

– Софи сказала, что пришло письмо от папы?

– Да. Он готовит партию товара к отправке и просит меня связаться с его клиентами.

– Разве он ничего не написал для меня?

– К сожалению, ничего, моя дорогая. Это чисто деловое письмо.

Антония сморщила носик.

– У него вечно одни деловые письма! Скука, наверное.

– Папа слишком занят, дорогая моя. Если он не завершит раскопки до начала сезона дождей, то все выполненные работы пойдут прахом.

– Джордж сказал вчера, что со стороны папы это какое-то неуважение, ведь он ни разу не приехал к нам.

От обиды Лидия даже привстала.

– Может быть, он сам согласится оплатить расходы на папин проект? Вот в таком случае папа, несомненно, смог бы навестить нас. Однако Джордж никогда не предлагал ничего подобного.

– Возможно, еще предложит. – Антония пожала плечами и сложила руки на коленях. – Джордж также говорит, что для джентльмена торговать древностями унизительно. Конечно, он не прав: Однако некоторые люди действительно готовы считать, что папа роется в могилах, чтобы продавать найденные там вещи.

У Лидии перехватило дыхание.

– Надеюсь, ты возмутилась, услышав такие заявления? В самом деле, давай будем более преданно относиться к отцу! Ты живешь в доме Джорджа, но не забывай, что не он твой отец!

– Понятное дело, не он. – Антония немного помолчала, прежде чем вновь обратиться к сестре: – Лидия, скажи, почему вы с Джорджем так не любите друг друга?

Неужели это так заметно?

– Не будь глупышкой. Просто я не выношу, когда он критикует нашего папу. Ему никто не давал права говорить такие вещи.

– Я согласна. – Антония потянулась к ней рукой. – Но не переживай. Когда я выйду замуж, ты сможешь всегда навещать меня. Обещаю. Более того, я ни за что не пойду за человека, который станет возражать против этого.

– Как это любезно, – сухо заметила Лидия. – Но когда ты найдешь такого идеального претендента на твою руку, будь внимательна. – С этими словами она наклонилась и дернула Антонию за подол платья. – Вдруг он скажет, что лишь актрисам позволено сверкать голыми лодыжками.

– Это бестактно! – Девушка вскочила со стула. – Я просто хотела выглядеть получше! – Подойдя к буфету, она принялась демонстративно поправлять в вазе цветы.

Сожалея о сказанных словах, Лидия начала извиняться. Тогда Антония наклонилась, демонстрируя во всей красе свой новомодный турнюр. Лидия тут же умолкла. Еще в магазине дамской одежды она возражала против такого фасона. Но тогда Софи удалось ее переубедить. В результате платье Антонии занимало сзади в три раза больше объема, чем это соответствовало ее хрупкому телосложению. Более того, во время ходьбы эта часть наряда так сильно колыхалась, что со стороны могло показаться, будто под юбками у нее прячется какое-то животное. Какое ужасное зрелище! Вся эта конструкция со всей очевидностью преследовала лишь одну цель: привлечь внимание мужчин именно к этому важному месту.

Послышался вздох. Это в комнату возвратилась Софи. Она была в плохом настроении, так как поданное гостям печенье оказалось непропеченным, и обвиняла в этом экономку.

– Ну надо же так все испортить, – проворчала она, опускаясь на стул рядом с Лидией. – Какая жалость!

Лидия мрачно кивнула в сторону буфета. Там Антония возилась уже с другим букетом, в котором чайные розы перемежались с осенними крокусами, а также аквилегией и геранью. На вложенной записке не оказалось подписи, однако, следуя языку цветов, этот присланный букет мог означать примерно следующее: «Буду вечно помнить; мои лучшие дни уже в прошлом; надеюсь победить; жду встречи».

– Только этого мне и не хватало, – бросила Лидия.

Софи в изумлении посмотрела на нее:

– А ты уверена, что цветы прислал Санберн? Букет так ужасно подобран, а ведь о хорошем вкусе виконта известно всем.

– Ха! Сегодня до меня дошел не только этот слух.

Пересказывать разные сплетни об этом человеке можно было часами. В основном говорили, что Санберн – мошенник и негодяй. Многие отмечали, что, имея от природы внешность настоящего Адониса, он был превосходным спортсменом. По мнению других, Санберн много пил, хотя и делал это с особым шиком. Дядя по материнской линии оставил ему в наследство немалые земельные угодья, однако они тут же были проданы. На вырученные деньги молодой человек зачем-то купил несколько разорившихся фабрик в Йоркшире. Говорили, что он извлекал немалую прибыль, обманывая своих рабочих при расчете зарплаты. Ходили слухи, будто Санберн при каждом удобном случае стремился щегольнуть коммерческим талантом, желая утереть нос собственному отцу.

– Несомненно, цветы от него, – задумчиво промолвила Лидия. Вспомнив о явном избытке перстней на его пальцах, она добавила: – Он весь такой же кричаще безвкусный, как и этот букет.

– Но, знаешь ли, Санберн пользуется успехом.

– Среди толпы пьяниц и южноафриканцев – вполне может быть. Миссис Брайсон порассказала мне кое-что о нем. На вечеринках, которые устраивает Санберн, собирается всякая дурно воспитанная публика.

Софи фыркнула.

– Любой мужчина без бакенбардов, по мнению этой миссис Брайсон, уже дурно воспитанный человек. А что касается окружения виконта, то там есть весьма интересные личности. Я бы даже сказала, что не менее выдающиеся, чем завсегдатаи Мальборо-Хаус [1]. Но вот попасть к ним в компанию, пожалуй, даже сложнее, поскольку там в основном люди, которые давно дружны между собой. – С этими словами Софи неожиданно вздохнула, не скрывая зависти. – Ты помнишь времена, Лидия, когда Джордж любил бывать в свете? По-моему, он даже был знаком с Санберном. Конечно, когда мы только поженились, он не пропускал почти ни одной светской вечеринки. Но теперь все иначе: любимое его занятие – просиживать в компании членов клуба, рассуждая на политические темы. У них, как мне кажется, даже жены говорят только о политике.

«А что ты хотела, моя милая? На то они и политики». Лидия, конечно же, не собиралась произносить эти слова вслух. Потому что стоит ей озвучить хотя бы одно замечание, как Софи охотно примется рассказывать о других своих претензиях и недовольствах. Она постоянно находила все новые поводы для разочарования в Джордже. Несомненно, добрая и благородная сестра должна при этом разубеждать Софи, указывая на положительные качества ее супруга.

– По всему выходит, что этот Санберн – не самая худшая партия. – Софи вытащила маленькую записную книжку. – Есть у тебя ручка?

Лидия изумленно рассмеялась. Оказавшись единственной замужней дамой, Софи была вынуждена войти в роль наставницы для Антонии. Она даже вела свой дневник, шутливо называя его «журнал боевых действий». В нем Софи записывала сведения об именитых холостяках, добавляя важные подробности по мере того, как разведка доносила ей новые факты. Но сейчас наставница явно перестаралась.

– Только не вздумай, Софи, записывать его в свой реестр! Санберн уже помолвлен с дочерью Гатвика.

– Неужели? А мне так толком никто и не объяснил. – Кроме того, ведь говорят, его избранница влюблена в кого-то другого.

– Ну, Лидия, я вовсе не собираюсь толкать Антонию в объятия этого человека. Но если бы он проявил интерес…

[1]Резиденция королевской семьи в Лондоне.