Перст судьбы

— Пожалуйста, — пролепетала она, слегка придя в себя, — продолжайте.

Губы Чарльза сложились в усмешку, тоже почти как у Люка. От этого мужчины ничего не ускользало, как и от того. Он наклонился вперед, сцепив руки, и смотрел на нее в упор, словно ждал показаний.

— Люк рассказал мне, что вы собираетесь уехать и ищете место пастора где-то в другом городе.

— Сожалею, мистер Рич, — ответила Андреа бесцветным голосом, — но я не вижу никакой связи между моими планами и вашим визитом.

Он снова откинулся на спинку стула, но все так же сверлил ее глазами.

— Я был обязан сюда приехать, хотя Люк убьет меня, если об этом узнает. Хочу сообщить вам, что утром в воскресенье газеты выйдут с крупными заголовками: Лукас Гастингс был обвинен в преступлении, которого не совершал. Виноваты два его партнера, за них он и отсидел.

Какое-то время, пока эта новость доходила до нее, Андреа смотрела на адвоката недоверчиво. Потом увидела его широкую улыбку, означающую, что он сам страшно доволен исходом этого дела.

— Я так и знала! — закричала Андреа, вскакивая с места. Не помня себя от радости, она обогнула стол и бросилась в объятия Чарльза, который тоже успел подняться. Он обнял ее, а она разрыдалась. — Я всегда в это верила, всем сердцем.

Встав на цыпочки, Андреа поцеловала Чарльза в щеку.

— Спасибо за все, что вы для него сделали, — сказала она, не стесняясь своих слез. — Знаете, когда обсуждался приговор, я спросила заседателей: не могут ли партнеры Люка откровенно врать? Они сказали, что ни один из них не осмелился бы нарушить клятву на Библии. — Она всхлипнула. — Господи, Люк будет так счастлив, у него гора спадет с плеч.

При этих словах улыбка адвоката стала как-то бледнеть. Он осторожно отпустил ее и подал свой платок, чтобы она вытерла слезы.

— Как ни странно, он не выглядит счастливым, поэтому я и приехал.

— Не понимаю вас.

— Увидев вашу радость, я тоже перестал понимать. По словам Люка, вы убегаете от него из-за его тюремного прошлого. Но если вы все это время верили в его невиновность — где же логика? Позвольте мне снова вмешаться и спросить напрямую: почему вы уезжаете из Альбукерке?

Андреа не ждала такого допроса, она снова обошла стол, стараясь выиграть время и собраться с мыслями, и села на свое место. Не могла она открыть причину своих страданий — свое неведение по поводу намерений Люка, боязнь того, что брак между полным атеистом и женщиной-священником не принесет ничего хорошего.

— Знаете, — сказала она, — церковное начальство время от времени перемещает пасторов, вот и мне сделали одно интересное предложение. Я знаю, Люк объясняет все это его тюремной отсидкой, но дело совсем не в ней.

— Я верю вам, — сказал адвокат, помолчав. — Ну что ж, не буду отнимать у вас время. Желаю удачи на новом месте. И позвольте добавить: хорошо бы остальные присяжные на суде думали так же, как вы.

Не успела за адвокатом закрыться дверь, как в нее влетела Дорис.

— Какой интересный мужчина, — она широко улыбалась, — хотя я и не люблю рыжих. Что ему было надо?

Андреа, счастливая по поводу оправдания Люка, была готова кричать об этом на весь мир.

— Просто фантастика, — сказала Дорис, услышав новость. — Но самое удивительное то, что ты всегда в него верила. А все эти фомы неверующие здорово смутятся, когда узнают правду. Анди, я помню: ты вела себя так, словно мнение остальных присяжных тебя не волнует. И когда вы с Люком поженитесь, это вам очень пригодится.

— Поженимся? — Андреа побледнела. — Я уже назвала тебе причины, по которым это не произойдет. Между мной и Люком все кончено.

— Выслушайте меня, пастор, — произнесла Дорис спокойно, но твердо. — Я тоже кое-что за это время поняла, а именно: вера творит чудеса. Сейчас вы оба еще бродите в тумане, но через какое-то время все станет ясным как день. Анди, сделай мне одолжение: обещай, что уедешь на Аляску не раньше чем через неделю.

Андреа глубоко вздохнула.

— А какое значение могут иметь какие-то несколько дней?

— Давай подождем до понедельника, а потом посмотрим, — сказала Дорис. — Кстати, несколько минут назад принесли посылку. Большая коробка на твое имя. Можно, я открою?

— Давай откроем вместе. — Андреа подумала, что сегодня уже не сможет сосредоточиться на бумагах, да и тренировка скоро начнется, и прошла с Дорис в ее комнатушку. — Боже, что это такое? — пробормотала она несколькими минутами позже, вытащив из коробки целую кипу спортивных рубашек бело-голубой расцветки. — Нам же сказали на церковном совете, что денег нет и ребята будут играть кто в чем.

— Значит, у тебя есть тайный спонсор. — Дорис подмигнула. — Сама знаешь, у кого есть деньги и желание делать тебе такие подарки. Команда будет выглядеть шикарно!

Андреа кивнула; не было сомнений, на кого намекает Дорис. Сама-то она сразу подумала о нем.

— Дети с ума сойдут от восторга, — сказала Андреа. Сейчас она любила Люка еще больше, чем раньше, хотя не каждая женщина сможет влюбиться в человека, который думает одно, а делает другое.

— Весь приход будет гордиться нашей командой, — Дорис прервала ее мысли. — Я думаю, прихожане все как один явятся завтра на игру. Ты дашь мне отгул, я надеюсь?

— А как ты думаешь? — улыбнулась Андреа. — Пока что помоги мне раздать ребятам эти рубашки.

Собрав обновки, Андреа и Дорис направились в спортивный зал. Там уже собралась вся команда, не было только Люка и Кейси. Андреа постаралась не выдать своего расстройства, но никто бы и не заметил ее убитого лица — все взгляды были прикованы к яркой охапке в руках у женщин.

Потом команда взорвалась криками восторга и началась дикая возня: мальчишки бросились разбирать рубашки, отыскивая свой размер. Насмотревшись на их радость, Дорис вернулась к себе.

Дети окружили девушку-пастора, чтобы поблагодарить ее, но она покачала головой.

— Я здесь совершенно ни при чем, — начала она. — Это придумал ваш тренер, и мне хотелось бы, чтобы он сам и раздал вам форму. Но раз уж его нет, я сообщу вам одну новость. Успокойтесь на минуту.

Серьезный тон возымел свое действие, и подростки затихли. Когда они уселись вокруг нее, Андреа сообщила им то, что узнала от адвоката — о полной невиновности Люка. Как только дети услышали эти слова, они снова вскочили, стали орать во все горло и хлопать в ладоши.

— Я понимаю ваши чувства, — Андреа постаралась их успокоить, — и предлагаю вам отблагодарить Люка за все, что он делает для команды. Лучший подарок для него — ваша хорошая игра. Постараемся же завтра выиграть во что бы то ни стало. А если Кейси все же уедет со своим отцом — Андреа переглянулась с Мэтом, — тогда нам придется удвоить свои силы и положиться на Божье провидение. А сейчас, пока нет тренера, Ричи его заменит.

Тренировка началась, но довольно скоро Дорис вошла в зал, чтобы сообщить Анди, что Барбара звонила из больницы. Ее мать проходит первый сеанс химиотерапии и очень просит пастора Анди тоже приехать, если она сможет.

Андреа снова попросила слова и объяснила команде, почему ей придется уйти.

— Если я не успею вернуться до конца тренировки, — сказала она, — то буду ждать вас завтра, в восемь тридцать, в Центральной средней школе, где состоится матч. Те, кого нужно подвезти в машине, позвоните мне сегодня вечером, попозже.

Ребята согласились (они прониклись серьезностью момента), просили передать пожелания здоровья миссис Монтгомери и попрощались с пастором.

Вернувшись в свой кабинет, Андреа переоделась в платье и туфли, которые держала там на всякий случай. Потом пристегнула пасторский воротник, взяла сумочку, накинула на плечи пальто и направилась к машине. Выруливая на главную улицу, она случайно взглянула в зеркало заднего обзора и увидела «БМВ» нефритового цвета, свернувший к церковной стоянке.

Люк не мог не заметить ее машины. Значит, он демонстративно показывает, что их отношения кончены, — в противном случае он бы посигналил или поехал за ней, как уже сделал однажды. Больше всего на свете ей хотелось сейчас поговорить: сказать, как она рада, что с него сняли обвинение, поблагодарить его за форму для ребят. Однако он проигнорировал ее, всем своим видом подчеркнул, что не хочет иметь с ней никаких дел. Нажав на акселератор, Андреа помчалась к больнице, страдая от душевной боли. Как она будет утешать кого-то, сама нуждаясь в утешении?