Голубоглазый ангел

Она по-прежнему говорила с лондонским акцентом, хотя давно жила в Австралии. Такой же акцент был и у Холта.

— Я теперь быстро устаю и называю это издержками старости.

— Мне жаль, что вас мучают боли, — сказала Марисса.

— Ко всему привыкаешь. — Катерин указала ей на красивое, обитое шелком кресло, стоящее рядом.

Комната миссис Макмастер была светлой и обставленной в старинном стиле. Кованая кровать, белые стены и шторы, шелковая обивка кресел и дивана, сине-белый китайский сервиз в высоком белом буфете. Все выглядело просто, но дорого.

— Вам нравится моя комната? — спросила Катерин.

— Очень! — искренне призналась Марисса. — Здесь такая спокойная обстановка!

— Мне всегда нравился белый цвет, — призналась Катерин. — Я выросла в доме с, потрясающе, красивым садом. К нам приезжало много людей, чтобы полюбоваться им. У меня где-то есть фотографии. Одна часть сада была полностью засажена белыми цветами. Вам нравятся сады?

— Разве они могут не нравиться? — Марисса улыбнулась. — Даже несколько комнатных растений способны преобразить унылую комнату, а уж красивый сад и, вовсе, оживит любой дом.

Катерин кивнула.

— Я согласна.

Потом они поговорили о своих любимых цветах и обнаружили сходство вкусов. Катерин внимательно слушала Мариссу, удивляясь, что в жизни девушки произошло так много событий. Миссис Макмастер не задавала ей личных вопросов, понимая, что в свое время Марисса сама все ей расскажет, если захочет.

— Представляете, сколько труда мне стоило разбить здесь сад! Мне очень помогал мой друг, хотя он и не был профессиональным ландшафтным дизайнером.

— Сад великолепен! Я также видела парк в Рэнсоме. Палисандровые деревья сейчас в цвету. Дидре О'Коннел сказала мне, что тот парк тоже создали вы.

— Получилось очень красиво!

Катерин выглядела довольной.

— Я вспоминаю, как в первый раз увидела цветущие палисандровые деревья, — задумчиво произнесла Марисса. — Когда-то я жила в красивом доме, построенном в колониальном стиле. Он был окружен огромными палисандровыми деревьями. Их цветение было недолгим, но сказочно красивым, а потом налетал шторм, и срывал все цветоносы.

— Когда вы переехали из Брисбена? — мягко спросила Катерин.

— Мне было около восьми лет, — сказала Марисса с грустью, ибо те годы были самыми счастливыми в ее жизни. — Через несколько лет моя мать погибла в автокатастрофе. Отец оказался за рулем в тот злосчастный день.

— И он впоследствии винил себя в случившемся, — тихо прибавила Катерин, видя печаль на лице Мариссы. — Мне жаль, дитя мое. Я понимаю, что эту боль не забыть. Я потеряла своего мужа, потом сына — отца Холта. Я ужасно переживала. Единственное, что меня утешает, так это то, что я умру раньше внука.

— Не нужно говорить о смерти, миссис Макмастер, — сердечно произнесла Марисса. — Я очень хочу с вами подружиться.

Глаз Катерин засияли.

— Я уверена, что мы подружимся. Я должна увидеть вашего младшего брата Райли.

Неужели, хотя бы, один человек поверил в то, что Райли не приходится Мариссе сыном?

— Он хороший мальчик и, кстати, очень подружился с Джорджи.

— Я рада! Джорджи настрадалась после того, как мать бросила ее. Девочка превратилась в капризное создание. Если вам с Райли удастся повлиять на нее, я уверена, что она изменится к лучшему.

С этого дня Марисса стала часто навещать миссис Макмастер. Она чувствовала себя счастливой в обществе пожилой женщины. Они разговаривали о книгах, музыке, поэзии. Марисса слушала рассказы Катерин о том, как та, будучи совсем молодой, приехала в незнакомую страну. Ее родители не верили в то, что их дочь сможет жить в Австралии. Однако, брак миссис Макмастер оказался прочным и счастливым.

Мариссе нравилось разговаривать с мудрой и опытной Катерин, ибо она нуждалась в поддержке и понимании.

Стычки Мариссы с Лоис продолжались. В один из дней за ужином, Холт предложил Лоис лететь вместе с ним в Сидней.

Та какое-то время молчала, уставившись в полупустой бокал с вином.

— Я так понимаю, ты хочешь от меня избавиться! — наконец, сказала Лоис дрожащим голосом.

— Нет, нет, Лоис, все не так, — поспешно заметила Катерин. — Ты хорошо заботилась о Джорджии, но, должно быть, соскучилась по городской жизни. Я уверена, твои друзья тоскуют по тебе.

Лоис заморгала, вероятно, сдерживая слезы.

— Вы очень добры, миссис Макмастер, но я все понимаю. Я уверена, что больше меня никогда не пригласят в этот дом.

— Ради бога, Лоис, прекрати! — Холт начал терять терпение. — Я готов поклясться, что приглашу тебя снова. Я понятия не имел, что тебе так нравится жить в глуши.

— Для Тары я всегда была нежеланным гостем. А что, если сестра догадывалась о твоих чувствах? — подумала Марисса.

— Тара путешествует? — спросил Холт, которому, явно, не терпелось переменить тему разговора.

Лоис медленно кивнула.

— Она сейчас в Эмиратах, но скоро приедет домой.

— Скорее всего, опустошает магазины, — едко произнес Холт. — Разве ты не хочешь встретиться с сестрой? Она определенно привезет тебе какую-нибудь ерунду в подарок.

Лоис бросила салфетку на стол.

— Я ненавижу тебя, Холт! — крикнула она.

Вино развязало ей язык.

— Твоя ненависть мне приятнее, чем твоя любовь.

— Холт! — Катерин с упреком посмотрела на внука.

— Слушай, я не хочу расстраивать тебя, Лоис, — продолжил он, — но мне кажется, мы уже договорились о том, что тебе лучше уехать домой. Я уверен, тебе захочется вернуться сюда на Рождество.

— Заткнись! — завопила Лоис и вскочила на ноги, указывая пальцем на Мариссу. — Это все из-за нее? Я потратила столько сил на Джорджию, а меня никто не поблагодарил. Попомни мои слова, Холт, эта штучка все только испортит.

— Нашу новую гувернантку зовут Марисса, — напомнил Холт, — и я намерен предоставить ей полную свободу действий. Ты расстраиваешь бабушку своим поведением, Лоис, я этого не потерплю. Мне нравится обедать в ее обществе.

— Извините меня, миссис Макмастер, — поспешно сказала Лоис, будто получив пощечину. — Не знаю, что на меня нашло.

— Ты очень встревожена, — тихо произнесла Катерин. — Возможно, тебе, в самом деле, нужно уехать в город. Мы очень признательны тебе за то, как ты заботилась о Джорджии. Присядь, дорогая, мне не нравится видеть тебя расстроенной. Ты также можешь, ненароком, обидеть Мариссу, которая этого не заслужила.

Лоис горько рассмеялась.

— Вы готовы простить меня?

— Да, Лоис.

Лоис отшвырнула стул и направилась к двери.

— Как ты можешь ей доверять? — повернувшись, спросила она Холта, который смотрел на нее в упор. — Неужели ты, в самом деле, хочешь, чтобы особа вроде нее обучала Джорджию и жила в твоем доме? Ты не думал о том, что следует проверить, кто она? Могу поспорить, ей есть что скрывать.

Раздражение Лоис передалось Мариссе. Она, на краткий миг, закрыла глаза.

— У меня нет проблем с полицией, мисс Олдридж, если вы об этом. Я не сделала ничего предосудительного в своей жизни и уже предоставила мистеру Макмастеру отличные рекомендации. Я способна обучить вашу племянницу.

— И не только ее. — Холт откинулся на спинку стула. — Она могла бы и тебя кое-чему научить, Лоис.

— Я не хочу ничему у нее учиться! — крикнула Лоис и вышла.

Наступило молчание. Сидящие за столом слушали удаляющийся стук каблуков Лоис.

— Боже, — простонала Катерин. — Лоис уже два или три года не закатывала таких истерик. Она, в самом деле, чувствует себя отвергнутой. Не слишком ли ты был с ней суров, дорогой?

— Суров? — Холт стиснул зубы. — Она жаждала только одного: расстроить тебя и обидеть Мариссу.

— Вы хотите, чтобы я ушла? — быстро спросила Марисса, посмотрев сначала на Катерин, потом на Холта.

— Зачем вам уходить? — удивился Холт. — Ужин еще не закончился.

— Останьтесь, дорогая, — попросила Катерин, слегка похлопав Мариссу по руке. — Я надеюсь, мы не станем звать Лоис?