Первый и единственный

— Я не сомневаюсь, что ты привык к поклонению женщин.

— А ты эксперт в области покорения мужских сердец.

Ева заставила себя улыбнуться. Принесли закуски, и, воспользовавшись небольшой паузой, Ева перевела разговор на тему предстоящей встречи с Элизабет Гэррэтт. Но Дрю не так-то легко было сбить с темы.

— И все же, Ева, — не выдержал он, — давай закончим начатый разговор.

Она подняла глаза и посмотрела ему прямо в лицо.

— Я не люблю нарушать правила.

— Это я уже понял. Значит, по-твоему, ужиная с боссом, ты нарушаешь правила? Я, между прочим, разведен.

— Ну и что? — нарочито небрежно заметила Ева. — Миллионы людей разводятся, только мне нет до этого никакого дела.

— Разве? Мне показалось, что именно эта часть моего прошлого вызывает в тебе наибольшее отвращение.

— Нет. — Ева покачала головой.

—  Да, Ева. Ты не умеешь доверять людям. К тому же отчаянно ищешь предлог, чтобы возненавидеть меня.

— Возможно, это оттого, что, когда мы с Беном были детьми, наш отец развелся с мамой…

— Сочувствую, — кивнул Дрю, — но ты ведешь себя так, как будто в разрыве отношений всегда виноват только мужчина.

— Я что, ошибаюсь? — огрызнулась Ева.

— Знаешь, за твоим внешним хладнокровием скрывается маленькая, обиженная на весь мир девочка. Ты не права насчет того, что все мужчины свиньи. Я, например, изо всех сил пытался сохранить свой брак.

— Пожалуйста, Дрю! — У нее не было никакого желания обсуждать его личную жизнь.

— Чего ты так нервничаешь?

— Мне не нравится этот разговор.

— Посмотри на меня, Ева, — попросил он, в его голосе звучала неподдельная нежность.

— Ты мой начальник, не больше, — неизвестно зачем выпалила Ева.

— По-моему, наши отношения уже давно пересекли ту черту, к которой ты так боишься приближаться. Я хочу узнать тебя поближе, Ева, разве это так уж ужасно?

— Послушай меня, Дрю, — она перевела дыхание, — я никому не позволю причинить мне боль.

— Стало быть, если ты позволишь себе влюбиться, это причинит тебе боль? — довольно резко спросил он.

— Я была свидетельницей страданий моей матери. Это продолжалось не месяц и не два. Прошли долгие годы! Это помогло мне понять, что мужчины не способны серьезно полюбить. У них свое мировоззрение, свои понятия о морали. Мужчины помешаны только на работе и своих хобби. Я не хочу, чтобы мое сердце было разбито, не хочу страдать, как страдала моя мать.

— Ева, милая моя Ева, неужели у тебя никогда не было мужчины? — мягко проговорил он.

— На то есть множество причин. Карьера для меня на первом месте.

— И ты не хочешь иметь свой дом, семью, детей?

— Я не говорила, что не хочу всего этого, — Ева покачала головой, — я всего лишь имею в виду, что не хочу быть зависимой от мужчины.

— Это хуже всего. Скажи мне, у тебя когда-нибудь были сексуальные отношения с мужчиной?

— Да ладно тебе, Дрю, — Ева сделала неопределенный жест рукой, — зачем это тебе? Тем более это слишком личное.

— Вот именно. И я хочу знать. У тебя был мужчина?

Ева нервно постучала пальцами по столу.

— У меня была пара романов, — неуверенно ответила она, — но тебя это не касается.

— Что означает, что ты рвала всякие отношения, как только дело доходило до постели? — Этот вопрос прозвучал скорее как утверждение.

— Я не озабочена сексом, Дрю, если ты на это намекаешь.

— Очевидно, ты еще не встречала мужчину, который сумел бы противостоять твоей враждебности. Ты странная, Ева. Я видел, как преображается твое лицо, когда ты говоришь о Бене. Я знаю, ты готова на все, только бы помочь ему. Но однажды он обретет независимость. Он женится, у него появится своя семья. И он не будет нуждаться в тебе так, как нуждается сейчас.

— Ты думаешь, я не желаю счастья своему брату? — В ее голосе прозвучали ледяные нотки.

— Тогда почему ты сама не хочешь быть счастливой?

— Дрю, — она глубоко вздохнула, — я искренне уважаю тебя. Мне нравится работать с тобой, но мне кажется, ты представляешь для меня угрозу.

— Объясни, почему?

— Ты сам, черт возьми, знаешь почему!

— Ты думаешь, что для меня это обыкновенная интрижка?

— Ради Бога! Да любому человеку известно, что ты заводишь один роман за другим!

— У меня довольно много друзей-женщин, — согласился Дрю, — это правда. Женщины — удивительные существа. Несмотря на проблемы, им удается оставаться сильными и независимыми да еще сохранять способность к состраданию. По крайней мере все женщины в моей семье были такими. Я не очень хорошо помню маму. Но помню, что всегда восхищался ею, ее храбростью и силой, хотя она и проиграла схватку с раком…

— Прости, Дрю, — тихо проговорила Ева, — прости меня. Я уверена, что твоя мама была необыкновенной женщиной, но ведь твой отец снова женился… — Ева перевела дыхание. — И женился на совсем молоденькой девушке…

— Женщин влечет не возраст, а сила мужчины.

— Ты думаешь, твоя мачеха любит твоего отца?

— Ты забыла о браках по расчету, Ева, — беззлобно ответил Дрю. — Сюзан очень привязана к отцу. Она была в отчаянии, когда потеряла ребенка. Стоит ли винить ее за то, что она захотела красивой жизни, захотела быть женой состоятельного, уважаемого человека. Множество женщин выходит замуж по расчету. И множество мужчин. Это происходит на каждом шагу.

— Извини, Дрю, но ты сам начал этот разговор.

— Я знаю, но я заговорил об этом не для того, чтобы причинить тебе боль. Я всего лишь пытаюсь узнать тебя поближе.

— Тебе следовало стать психиатром! — зло выкрикнула Ева. — Тогда бы ты по крайней мере мог беззастенчиво копаться в чужих душах! Что ты пытаешься доказать? Хочешь уверить меня в том, что я тебе небезразлична?

— Ты мне небезразлична, — почти беззвучно отозвался Дрю.

— Нет, нет, нет! Я не готова к этому. Ты не тот человек, Дрю. Я не смогу… — Она запнулась.

Несколько минут они сидели молча, наблюдая, как кромешная тьма окутывает все вокруг. Подул сильный ветер, и люди стали спешно расходиться. Дрю и Ева последовали их примеру.

— Черт побери! — воскликнул Дрю, подводя Еву к ее бунгало. — Я надеюсь, это не циклон Нелл.

Циклон Нелл был одним из опаснейших тайфунов, которые частенько обрушивались на это побережье Австралии. Внезапная вспышка молнии будто бы расколола небо пополам, и через несколько секунд раздался раскат грома. Ева невольно вскрикнула от испуга.

— Надо спрятаться! Быстро! — Дрю властно потянул ее к бунгало.

Казалось, он совсем не был испуган. В отличие от него Ева пребывала в состоянии животного ужаса. Она вспомнила, как несколько лет назад лучший друг Бена был убит молнией. Это произошло, когда парнишка вместе с отцом катался на лодке во время грозы. В результате мать мальчика сошла с ума и доживала свои дни в доме для умалишенных, а Бен так и не оправился от этой потери.

Дрю завел ее в бунгало и включил свет. Только теперь он заметил ее состояние. Она была мертвенно-бледной, губы дрожали, в глазах стояли слезы.

— Ева? Что с тобой?

Девушка не ответила, только прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Последовала новая вспышка.

— Ненавижу грозы. Ненавижу.

— Странно. Ты ведь жила в Брисбене. Ты должна была привыкнуть к грозам.

— К этому нельзя привыкнуть. Когда-то я совсем не боялась, а потом друга Бена убило молнией. Об этом писали все газеты. Они с отцом катались в бухте, когда началась буря. До берега оставалось несколько десятков метров…

— Какой ужас! Кажется, я помню, о чем идет речь. Это произошло несколько лет назад.

Свет в бунгало мигнул и погас. Дрю невольно поежился. Дом окутала темнота, освещаемая лишь частыми вспышками молнии.

— На кухне есть свечи, — сказал он, — я пойду найду их на всякий случай.

— Хорошо, — проговорила Ева. Ее всю трясло.

— Посиди здесь. И ничего не бойся.

Пошел дождь. Ева слышала, как тяжелые капли стучат по крыше и стеклам. Одно из окон было распахнуто, но она не могла заставить себя встать с дивана и подойти к окну, чтобы закрыть его. Никогда прежде она не чувствовала себя такой беспомощной и несчастной.