Страница 4 из 18
– И внутри ничего?
– Ничего, – Морган кивнул на говорящую по телефону Скалли. – Этот мобильник дает больше излучения, чем весь корабль.
Двадцатью минутами позже Морган пошел дать команду, чтобы запустили генератор и включили освещение внутри корабля, но партнеры не стали дожидаться, пока условия для осмотра станут идеальными, и дружно взялись за фонарики. Чтобы сэкономить время, корабль решили осматривать порознь.
Подсвечивая себе фонариком, Молдер прошел несколько отсеков. Нигде не было ничего подозрительного или хотя бы любопытного. Набор лекарств в изоляторе был практически не тронут. Наконец Молдер добрался до отсека, где хранились глубоководные скафандры. Хотя на "Пайпер мару" они скорее походили на маленькие батискафы. Даже двигатель имелся. Справа на шлеме была привинчена телекамера.
Похоже, команда судна специализировалась на глубоководных работах.
Молдер внимательно осмотрел все скафандры. Три, судя по всему, находились в транспортном положении, поскольку были закреплены на стеллажах. Четвертый явно использовался экспедицией недавно.
Молдер подошел поближе, осветил лучом фонарика толстые ноги, бронированную грудь, шлем. С правой стороны, перед телекамерой, шлем был испачкан чем-то маслянистым. Молдер провел по металлу пальцем, коснулся пятна, потом осторожно понюхал. Пахло техническим маслом.
Молдер обследовал соседний скафандр.
Там, разумеется, никакого масла не оказалось. Молдер еще раз посмотрел на телекамеру и покинул отсек.
* * *
Скалли в это время обследовала рубку глубоководной связи. Никаких разрушений здесь не наблюдалось – как и в прочих помещениях корабля. Правда, на столах и в шкафах было множество аппаратуры с разноцветными ручками, кнопками и темными экранами, а на полу валялось много документов, будто неведомые следователи проводили здесь обыск.
А потом Скалли нашла на стене странную карту.
На карте тут и там были воткнуты красные бумажные флажки, а внизу были написаны от руки два слова: "Зевс Фабер". То ли фломастером, то ли и вовсе чернилами.
В рубке вспыхнул свет, и Скалли на некоторое время потеряла способность видеть. А когда зрение вернулось, в рубку ввалился Морган.
– Генератор включен. Так лучше?
– Да, спасибо, – поблагодарила Скалли. – Вы это помещение нашли в таком вот состоянии?
Морган кивнул: – Никто ничего не трогал. По крайней мере, из нас.
Открылся люк в боковой переборке, через порог переступил Молдер. Оглядел заполненную аппаратурой рубку.
– О! Как дома!
Взгляд у него был целеустремленным.
– У меня сложилось ощущение, – поделилась с ним своими наблюдениями Скалли, – что здесь кто-то что-то искал. Нет ли у тебя каких-либо предположений относительно предмета поисков?
– Нет, – ответил Молдер, озираясь. – Я знаю только, что ищу я. Видеомагнитофон.
– Зачем?
– В скафандре есть видеокамера. Значит, где-то должны были писать изображение. Причем камера снимала именно то, что видел в этот момент водолаз.
– А вот, наверное, – сказал Морган, указывая на один из пультов.
Ряд прямоугольных кнопок, украшенных знакомыми пиктограммами-стрелочками, узнал бы и ребенок. Да плюс еще кассетоприемник и экран чуть выше…
Молдер быстро разобрался с кнопками и включил воспроизведение.
На экране появилась какая-то рябь, сменившаяся голубизной чистой пленки.
Молдер переключил магнитофон на перемотку назад в режиме просмотра. Вновь рябь, а потом вдруг появилось изображение какого-то аппарата.
– Что это за чертовщина? – спросил Морган.
– Похоже на фюзеляж самолета, – сказал Молдер.
Камера как бы отъехала, увеличив поле съемки, и все убедились, что перед ними кабина самолета. Мелькнула какая-то надпись, потом еще одна. А потом перемотка отключилась, и Молдер снова включил нормальное воспроизведение. И они просмотрели всю запись, останавливая изображение на надписях, – до возникновения странной ряби.
– Это наш "мустанг", – сказала Скалли. – "Норт америкэн пи-пятьдесят один". Времен Второй мировой войны.
– Точно, – согласился Морган, с удивлением глядя на столь подкованную в военной технике агентшу-фэбээровку.
Молдер, знавший, что Уильям Скалли-старший носил погоны, познаниям партнерши не удивился.
– Отец с братиками клеили модели самолетов, – пояснила Скалли Моргану, – а я любила смотреть.
– Они не несли радиоактивных зарядов? – Спросил Молдер.
– Нет, это просто дальние перехватчики или истребители сопровождения. Перемотай на кадр с бортовым номером, я перепишу.
Молдер отмотал пленку назад, до изображения трафарета. Скалли переписала номер в блокнот.
– Что же тогда облучило французских моряков?
– Понятия не имею, – Скалли пожала плечами и спрятала блокнот в карман пиджака. – Зато я имею понятие о человеке, у которого кое-что можно спросить.
Пасифик-хайтс, Сан-Франциско Калифорния
Глубоководник Готье методично исследовал содержимое собственного письменного стола. Брал в руки очередную бумагу, бегло проглядывал ее от начала до конца и бросал на пол. Так продолжалось довольно долгое время. Наконец, очередная бумага – на сей раз, для разнообразия, это был почтовый конверт – определенно привлекла его внимание. Правда, сам конверт ждала та же судьба, что и предыдущие бумаги, – он спланировал на пол, – но документ, извлеченный из конверта, был подвергнут самому внимательному изучению.
– О, Поль, ты дома! – раздался за спиной Готье голос.
Готье смял бумагу и обернулся.
На пороге стояла та самая женщина, с которой он был сфотографирован на фоне Эйфелевой башни.
– Я так о тебе беспокоилась! – она бросилась мужу на шею, прижалась к нему всем телом. – Ты почему мне не звонил?!
Как всякая нормальная жена, она ждала, что после столь долгого отсутствия оголодавший муж немедленно примется срывать с нее одежду и разложит супругу прямо здесь, в кабинете, на полу. И ничего не имела против такого развития событий.
Однако муж не мычал и не телился.
Он просто смотрел поверх ее головы, в стену. Словно бревно с глазами…
– Приходили люди из консульства, – продолжала Джоан Готье, – сказали, что у вас на борту какая-то авария произошла… – Она оторвалась от мужниной груди и глянула ему в лицо. – Ты почему мне не отвечаешь?
Его равнодушный взгляд обеспокоил ее. А потом и вовсе перепугал. Потому что – она вдруг поняла – это был вовсе не взгляд мужчины поверх головы женщины. И не взгляд супруга, которому до отвращения осточертела половина…
– Ты почему мне не отвечаешь? – повторила она и пробежалась глазами по комнате.
То, что она увидела, бросило ее в холодную дрожь.
– Ты почему мне не отвечаешь? – сказала она в третий раз и сделала шаг назад.
Муж по-прежнему молчал. У нее задрожали губы. Она отступила еще на шаг и вдруг бросилась вон из комнаты.
Он догнал ее уже возле входной двери. Схватил правой рукой за плечо, а левой зажал рот, из которого уже рвался на волю истошный визг. Еще десять минут назад она бы сразу растаяла от таких прикосновений, но сейчас просто зашлась в мычании.
А потом он развернул ее к себе лицом, и она просто задохнулась от ужаса…
Однако через пару минут Джоан уже как ни в чем не бывало вышла из дома и отправилась к припаркованной рядом машине.
Постригавший газон сосед проводил взглядом ладную фигурку Джоан Готье, затянутую в модную костюмную пару, и вожделенно причмокнул, размышляя, с какой стати так везет этим лягушатникам… Он не видел глаз соседки. Иначе бы откусил себе язык с перепугу. Потому что у симпатичной женщины не было зрачков, а глазные яблоки сделались абсолютно черными. Как обсидиан.
Или гагат…
Военная база "Мирамар" Калифорния
Скалли остановила машину перед шлагбаумом контрольно-пропускного пункта.