Водоворот

— Отлично. — Заместитель министра правопорядка сложил руки на своем большом животе. — Тогда вы сможете понять и мою настойчивость в том, что касается этого «бунта», — он презрительно фыркнул, словно подобное определение происходящего в провинции Наталь имело очень важное значение. — Я хочу, чтобы его подавили как можно скорее.

Дидерихс чуть наклонился вперед.

— Будет ли мне позволено запросить дополнительные силы полиции или войска, господин министр?

Ван дер Хейден покачал головой.

— Нет. Сейчас каждый человек на счету. Все обученные солдаты либо сражаются в Намибии, либо занимаются поддержанием порядка в тауншипах. Так что придется работать с теми, кто есть! Франц, вы должны устроить там настоящий террор! — Он стукнул по столу и ткнул толстым пальцем в сторону Дидерихса. — Террор поможет вам обойтись имеющимися силами. — Его указательный палец поднялся, устремившись теперь на портрет Карла Форстера, висевший на противоположной стене. — Сам президент дал эту установку. В своей речи, генерал! В своей собственной речи! Он сказал, что за каждого подло убитого полицейского, надо убить сотню зулусов! За каждого белого фермера, на жизнь которого они посягнут, десять краалей будут стерты с лица земли! Кровь за кровь! Смерть за смерть! Никакой пощады этим черным предателям, Франц! — Ван дер Хейден замолчал, тяжело дыша. — К этим подлым ублюдкам, действующим из засады! Вы должны с корнем выкорчевать их, Франц! А потом уничтожить всех!

За все время своего пребывания в кабинете Дидерихс впервые позволил себе улыбнуться.

Глава 12

ШТОРМОВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

В часовой сводке новостей Си-Эн-Эн экран заполонили драматические кадры из Намибии. «В своем краткосрочном турне по зоне конфликта кубинский президент Фидель Кастро, находящийся в Намибии с визитом, призванным продемонстрировать кубинскую поддержку, прибыл сегодня на самолете в Уолфиш-Бей». В море людей в военной форме улыбающийся Кастро с сигарой во рту явно чувствовал себя как рыба в воде. От него веяло силой, никак не согласующейся с упорными слухами о его пошатнувшемся здоровье, хотя густая, когда-то темная борода почти вся побелела.

В кадре был запечатлен Кастро, объезжающий захваченный южноафриканский порт вместе с Вегой. За ними просматривались несколько торговых судов под кубинским флагом, торопливо выгружающих танки, самолеты и орудия на длинный пирс Уолфиш-Бей. Их охраняли от возможного нападения южноафриканской авиации подразделения противовоздушной обороны и батареи зенитных ракет.

В следующем кадре Кастро и его генерала бурно приветствовали из окопов солдаты. Материал завершал крупный план Фиделя, торжествующе поднявшего вверх сжатый кулак.

Ликующий образ Кастро на экране сменился оборудованной по последнему слову техники студией в Атланте.

«Другие зарубежные новости. Министр иностранных дел Индии вновь потребовал от Пакистана прекратить негласную поддержку…»

На намибийское побережье опустилась ночь. В тридцати километрах от забитой кораблями гавани Уолфиш-Бей, кубинская высокопоставленная военная делегация вновь собралась в парадном обеденном зале отеля «Стрэнд». Пламя свечей бросало отблески на полированное столовое серебро, тончайший хрусталь и множество звезд на погонах. Чернокожие официанты и их помощники двигались между столиками, впервые по-настоящему получая удовлетворение от своей работы. Белые же менеджеры и бармены «Стрэнда» были не столь довольны. Под бдительным оком вооруженных охранников они с кислыми физиономиями сгрудились ближе к кухне.

За окном гудел прибоем Атлантический океан, обрушивая шипящие, пенящиеся волны на песчаные пляжи Свакопмунда. Пехотные подразделения, глубоко окопавшиеся выше отметки прилива, были в полной боевой готовности — у всех пушек, минометов и других орудий находились в полном составе их расчеты, и орудия были заряжены. На танках «Т-62»,скрытых среди дюн, были установлены прожектора, ощупывающие сейчас океан, через равные промежутки времени пронзая своими лучами ночную мглу.

Собравшиеся в отеле офицеры закусывали, сплетничали, произносили тосты, украдкой поглядывая на тех двоих, что сидели за отдельным столиком во главе собрания.

Генерал Антонио Вега ковырял вилкой в тарелке слыша рядом с собой аппетитное чавканье президента и единовластного правителя Кубы. Вега сидел нахмурившись над сладким фруктовым десертом. Генерал всегда отдавал предпочтение более простой, солдатской, пище: рису и бобам, иногда с небольшим количеством мяса или курицы. Той пище, которая утоляла голод, но не заставляла потом долго сидеть, осоловев от обжорства. Пище, которую едят на Кубе — дома.

Вкусы его шефа были совсем иными, и Вега знал их достаточно хорошо, чтобы не навязывать Фиделю Кастро своих кулинарных пристрастий. Особенно перед тем, как предложить, чтобы Куба затеяла крупнейшую политическую и военную игру за всю свою короткую историю.

Вега потягивал вино, поверх очков изучая заполненный людьми зал. Это было поразительное зрелище. В небольшой гостинице на пустынном африканском побережье собралось сейчас, наверное, больше высших военных чинов Кубы, чем осталось в Гаване.

Их было так много, что отелю «Стрэнд» пришлось поднапрячься, чтобы разместить их всех. Сам Вега охотно уступил свои апартаменты Фиделю, но прежде, чем свободные комнаты были окончательно распределены между офицерами, оперативный состав двух штабов тщательнейшим образом проанализировал и взвесил иерархию съехавшихся чинов. В итоге нескольким зажиточным местным бюргерам пришлось уступить свои номера кому-то из младших офицеров.

Сегодняшний обед проходил в две смены: младшие офицеры и члены штаба отобедали быстро и рано, чтобы два военачальника и их помощники могли спокойно поесть в удобное для них время и лишь затем перейти к более важным делам.

Действительно важным, подумал Вега, строго контролируя выражение своего лица. Кастро и его свита должны видеть только внешнего Вегу — спокойного, хладнокровного, собранного и глубоко компетентного. Бушевавшие внутри страсти — волнение, нервозность, радость — никто не должен был замечать. Марксизм-ленинизм — это научная вера, и его истинные последователи не должны поддаваться чувствам, личным амбициям или мелочным обидам.

— Прекрасно, Антонио. Достойное завершение славного дня, — Кастро отодвинул от себя пустую тарелку и задумчиво погрузил пальцы в бороду, стряхнув мелкие крошки и остатки десерта.

Поставив на стол бокал, Вега лишь слегка склонил голову в ответ на похвалу.

Кастро на мгновение тоже опустил голову, раскуривая одну из своих фирменных сигар. Затем он поднял проницательные глаза на Вегу.

— Можете начинать брифинг, генерал. Медали и пропагандистские фильмы будут потом, а пока мы должны обсудить наши дальнейшие планы в этой войне. Как говорится, умный человек проверяет шнурки на ботинках прежде, чем отправиться в путешествие.

Вега улыбнулся. Кастро, как всегда, точно знает, как приступить к делу. Генерал кивнул одному из своих офицеров, а тот, в свою очередь, подал знак группе молодых лейтенантов, столпившихся в дверях.

Они, как по команде, рассредоточились по комнате, выпроваживая официантов и других гостиничных работников. Шум разговоров за другими столами стих, и несколько младших офицеров внесли большой стенд, задернутый полотном.

Вперед вышел начальник разведки штаба Веги полковник Хауме Васкес. Похоже, перед сегодняшним вечером Васкес, невысокий стройный мужчина с аристократическими тонкими чертами лица, особенно старательно приводил себя в порядок. Его мундир был отутюжен самым тщательнейшим образом, а черные ботинки начищены до ослепительного блеска. Безупречный внешний вид слегка портил выступивший на лбу от волнения пот.

Вега хорошо понимал это волнение. Немногим выпадает честь так близко стоять к поворотному пункту истории. И тем более странно было сознавать, что ход целой войны и судьба нескольких государств будет решаться здесь, в небольшом обеденном зале провинциальной гостиницы у черта на куличках.