Водоворот

Адмирал потянулся к телефону, по которому отдавал приказы лично, а Крейг добавил:

— И еще: как только штурмовики вернутся на авианосцы, немедленно подвесить к ним бомбы и ракеты — пусть будут готовы к новому вылету. Похоже, они нам еще понадобятся.

— «Пантера», подходим к исходной точке. Сбавить скорость до четырехсот пятидесяти узлов.

В наушниках раздались два щелчка — ведомый подтверждал, что приказ понял. Тем временем Ли разворачивал свой «хорнет»для нанесения удара.

Он уменьшил скорость. Они быстро добрались до исходной точки, но теперь он собирался все делать медленно и тщательно. Местность была незнакома, о цели его информировали крайне скупо, поэтому он сам хотел как следует разобраться в ситуации.

Ли переключил компьютер в режим проверки и убедился, что оружие готово к применению. Он всегда уделял большое внимание пульту управления средствами поражения — с тех пор, как с ним произошел казус во время учений. Он аккуратно положил бомбы прямо в цель — а потом выяснилось, что на самом деле он сбросил подвесной топливный бак.

Под ним проносились дурбанские крыши — жилые дома и общественные здания мелькали с такой быстротой, что невозможно было как следует их разглядеть. Компьютер показывал расстояние до цели, которая на такой скорости ничем не отличалась от любого другого строения. Здание находилось точно в центре прицела. Одним глазом Ли посматривал на пульт управления вооружением, следя при этом, чтобы куда-нибудь не врезаться.

Обычно «ФА-18»наносил удар на скорости шестьсот узлов, но это чаще всего касалось морских объектов или открытой местности. Здесь же, в городе, дома проносились под ним так быстро, что даже меньшая скорость казалась вдвое выше звуковой.

Зенитного огня по-прежнему не наблюдалось, и, немного успокоившись, он начал примеряться к цели. Казалось, в прицеле находилась тонкая струйка дыма, поднявшаяся высоко в воздух. На какое-то мгновение внизу, под ним, промелькнула и сама цель.

Ли прищурился. Он увидел вовсе не то, что ожидал. Цель была ясно различима, но в его прицеле было здание, уже подвергшееся бомбовому удару. Оно было полностью разрушено — от него сохранилась только груда кирпичей и покореженная сталь. Ошибка против заданных координат была максимум один фут. Это и была его цель.

За ту долю секунды, что он находился над зданием, Ли успел заметить, как люди внизу показывают на него пальцем и разбегаются в разные стороны в надежде укрыться от бомбежки. Перед ним промелькнули мешки с песком, уложенные возле входа в соседнее здание, и спрятавшиеся между ними люди.

Ли проверил, где его ведомый. Льюис-«Пантера» был на прежнем месте. Заметив, что Ли смотрит на него, он помахал рукой.

— Что будем делать, босс?

— Полагаю, выполнять приказ.

В голосе «Пантеры» послышалось сомнение.

— Тут мало что осталось.

— Сам вижу. Но мы не знаем, что произошло, поэтому действуем в соответствии с планом «А».

К этому моменту самолеты отдалились от цели на достаточное расстояние, чтобы иметь возможность развернуться и снова пройти над ней. Ли опять взялся за микрофон.

— Меняем курс. Разворот налево. Давай!

Оба «хорнета»разом опустили левое крыло и аккуратно развернулись на сто восемьдесят градусов. Ли поравнялся с Льюисом, который на время стал ведущим, и немедленно перевел рычаг управления вперед, как только в наушниках раздалось:

— Форсаж!

Одно дело — облетать цель, это можно делать и на скорости четыреста пятьдесят узлов, но атаковать нужно на максимальной скорости. Таким образом бомбы будут точнее ложиться в цель, самолеты — находиться на большем удалении от взрывов и к тому же менее досягаемы для встрепенувшихся сил противовоздушной обороны.

Внизу промелькнули крыши, и Ли последовал за своим напарником.

Солдаты, охранявшие телефонную станцию, видели, как пролетели американские самолеты, но успели заметить только острые носы и прямоугольные серые крылья да услышать рев, все продолжавший звучать у них в ушах.

Самолеты противника представляли собой опасность, но били они, казалось, наугад. Часа два назад они сровняли с землей какое-то учреждение напротив, даже не поцарапав здание АТС.

Один из защитников станции предположил, что в учреждении шла разработка секретных военных операций, потому-то американцы и решили его разбомбить. Хохоча, солдаты продолжали строить разные догадки и наконец постановили, что американцы — просто мазилы, а им самим повезло. Такие вещи солдаты понимают очень хорошо.

«Конфедерат» следил одновременно за крышами внизу, за сигналами на экране и за своим напарником, который находился теперь в миле от него. При скорости шестьсот узлов они пролетали над одним и тем же местом с разрывом в шесть секунд. Этого было едва достаточно для того, чтобы от сброшенных «Пантерой» бомб перестали разлетаться осколки. Смысл их действий заключался в том, чтобы всего в два приема выполнить задание, пока противник еще не успел прийти в себя.

У «Конфедерата» на экране монитора были сплошные линии и цифры. Там беспорядочно теснились данные о высоте, скорости полета, вооружении, наведении и прицеливании. По сравнению с ударами по наземным целям, воздушный бой — это одно удовольствие. Компьютер по-прежнему указывал, что надо бомбить разрушенное здание, но сама цель пока была скрыта за соседними постройками.

Самолет «Пантеры» качнуло, и «Конфедерат» испугался, как бы что-нибудь не помешало ему нанести удар. Тем временем самолет впереди выровнялся и резко нырнул, на несколько секунд устремившись к земле.

«Конфедерат» увидел, как с крыльев «Пантеры» посыпались бомбы и в тот же момент с земли полетели трассирующие пули, едва не задев самолет. Конечно, разглядеть поточнее было трудно, но ему показалось, что огонь ведется с того здания, которое он заметил раньше. Непонятно было, из какого оружия стреляют. Должно быть, пулемет, но при всех условиях, это была первая зенитная установка, встретившаяся им за все время полета.

Через мгновение взорвались сброшенные «Пантерой» бомбы, и когда над целью оказался «Конфедерат», он тоже постарался добиться прямого попадания.

Черт побери, подумал «Конфедерат». Кто-то в том здании пытался подстрелить моего ведомого! Мысленно он уже переключился с задачи «нанесение удара» на задачу «подавление зенитных средств противника».

Он опустил нос машины.

Солдаты поздравляли друг друга: американцы снова бомбят другое здание. Прячась за мешками с песком, защитники АТС радовались своей удаче.

Но удача уже отвернулась от них.

Вновь раздался рев, и что-то огромное и серое пронеслось прямо у них над головой. С крыльев чудовища сорвались какие-то темные предметы, и восемь пятисотфунтовых бомб угодили в здание АТС. Те, кто не был убит осколками или взрывной волной, оказались погребены под обломками.

Внезапно артобстрел прекратился, и сержант Джим Купер, выглянув из укрытия, оглядел летное поле. Большая часть его отделения пряталась рядом в ангаре, спасаясь от безжалостного артиллерийского огня. Однако четверо его ребят, оказавшихся не такими проворными, лежали на бетонированной площадке перед ангаром. Одни были ранены, другие убиты, но с такого расстояния он не мог как следует разглядеть, кто именно убит.

Перед Купером стояла серьезная дилемма. Если он выйдет из укрытия, чтобы их подобрать, то тем самым рискует ненароком привлечь внимание противника к ангару, который обеспечивал укрытие, но не мог служить надежной защитой от огня.

В то же время нельзя было оставлять ребят в таком положении — они могли умереть от потери крови. Сержант Купер не мог этого допустить.