Воскрешение майя

— Библия называет суккубами демонов женского пола, которые приходят по ночам к мужчинам и соблазняют их во сне.

— И с какой радости я должна интересоваться этими суккубами?

— Потому что первого суккуба звали Лилит, и она была очень могущественна.

Лилит отвлеклась от покраски. Дон Рафаэло не говорил ей об этом.

— Расскажи.

— Лилит была первой женой Адама, созданной задолго до того, как появилась Ева. В Библии говорится, что суккуб была невероятно красива, совсем как ты, и она отказалась подчиняться Адаму и удовлетворять его прихоти.

— То есть, ты вроде как Адам?

— Ну, не об этом речь… Дело в том, что Господь создал Лилит для удовольствия Адама, но она сопротивлялась своему предназначению. Она покинула райский сад и вскоре забеременела. Дочери Лилит стали женами Каина и Авеля.

— Рада за нее.

— Суккуб обладала особой властью.

Лилит подняла глаза.

— Какой же?

— Под покровом ночи она подбиралась к своим жертвам, как бесплотный демон, и с помощью секса порабощала их. Даже самых сильных мужчин. Однажды став жертвой суккуба, никто уже не мог освободиться от ее чар.

Лилит позволила одной бретельке соскользнуть с плеча.

Квентон шагнул ближе, будто притянутый невидимым поводком.

Темная кожа девушки покрылась мурашками.

— Чую вонь твоей похоти, Квентон. Только посмей коснуться меня, и я изобью тебя еще сильнее, чем в прошлый раз.

— Ты в долгу передо мной. Я мог бы давным-давно отправить тебя подальше, но ведь не сделал этого.

— Лучше бы сделал. Тогда бы я не проклинала свою жизнь.

— А я проклинаю тот день, когда мы с женой приняли в дом твою мать. — Он придвинулся ближе. — Видишь ли, я знаю, кто ты. Меня не обманешь.

— И кто же я?

— Жена Люцифера. Суккуб Лилит. Возрожденная.

— Это пугает или радует тебя, Квентон?

— Закрой рот, язычница!

— Это я язычница? Как ты смеешь обзывать меня? Ты, который столько лет подряд пытался лишить меня девственности?

— Я делал это, чтобы изгнать Дьявола!

— А кто такой Дьявол и чем он может угрожать человеку божьему, человеку чистому? Почему ты боишься падшего ангела, преподобный ханжа? А может быть, это вовсе и не страх? Может быть, ревность подогревает твою ненависть, потому что Люцифер действительноангел удовольствия?

Квентон задрожал, не в силах отвести взгляд от нее.

— Ты ведь жаждешь удовольствия, Квентон?

Нитка слюны потянулась из уголка его рта.

— Отвечай, преподобный грешник. Ты хочешь меня трахнуть?

— Да! — Он потянулся к ней, но Лилит вскинула сжатые кулаки, и священнику пришлось отшатнуться.

— Зачем ты меня дразнишь?

— За удовольствие нужно платить. Сколько стоит суккуб Лилит? Назови цену, преподобный раб!

Его глаза расширились. Игра внезапно обрела неожиданное направление.

— Назови!

— М-м-м… я-а-а…

— Хорошо.

Она взяла его руку, облизала кончики пальцев, втянула их в рот, пососала, отчего у Квентона чуть не выпрыгнуло сердце.

— Тогда хоть имя мое назови.

— Лилит.

— Кто я?

— Суккуб.

Влажные пальцы скользнули по его ширинке.

Квентон выронил кисть и потянулся к девушке.

— Нет! — Она оттолкнула его. — Кто здесь главный?

— Ты.

— Верно, раб. Я. И больше никакой болтовни об Иисусе или Боге. Я ненавижу Бога. Он бросил меня в ту самую ночь, когда отнял мать и оставил наедине с таким чудовищем, как ты! Бог спокойно смотрел, как ты насилуешь мое тело и душу. Бог сделал меня твоей жертвой. Но теперь, когда мне повинуются все темные силы, я буду властвовать над тобой!

Синие глаза начали светиться все ярче по мере того, как набирал силу ее голос.

— Назови… мое… имя!

— Лилит.

— Кто я?

Слезы потекли по его щекам.

— Господи, помоги мне…

— Бог тебе не поможет, Квентон. Он всего лишь зритель в театре жизни. Сидит себе в золотой ложе и наблюдает, как монстры вроде тебя насилуют маленьких детей… Только я могу помочь тебе, потому что только у меня есть то, что тебе нужно.

Она расстегнула его штаны, потянула вниз.

— Да… пожалуйста…

— Прекрати скулить и ложись!

Дыша, как загнанная лошадь, Квентон поспешно опустился на пол и лег на спину, раскинув ноги.

— Вот мои условия, Квентон. Сегодня я подарю тебе наслаждение. Завтра ты пойдешь в банк и снимешь со счета все свои деньги. До последнего пенни. А потом перепишешь завещание, назвав меня единственной наследницей.

— Почему?

— Потому что я так хочу и потому что тебе придется платить мне, если ты хочешь получать удовольствие и завтра, и послезавтра, и потом… — Она стянула футболку, приподняла груди и лизнула соски. — Хочешь меня?

— Да!

— И как заплатишь?

— Пойду в банк!

Лилит выскользнула из юбки и встала над Квентоном в одном нижнем белье. Впервые за всю жизнь она чувствовала себя в полной безопасности.

— Сними трусы, раб.

— Да, суккуб!

Квентон задергался под ней, выполняя приказ.

Лилит посмотрела на его пах.

— Кто я?

— Суккуб!

— Слушай внимательно, раб. Я подарю тебе небывалое наслаждение, но только при условии, что ты получишь свое удовольствие только после меня, после того, как я получу его первой, понятно?

— Да, суккуб, да!

— Ты не посмеешь кончить без моего разрешения. Ты больше никогда не коснешься меня первым и не явишься домой пьяным. Это понятно?

— Да, суккуб!

— Отныне и присно я буду главной. Буду спать в твоей кровати, а ты на софе. Ты больше не будешь рассказывать мне про Иисуса и Бога. Суккуба тошнит от них обоих.

— Конечно, суккуб.

— Суккуб ненавидит Бога, ясно? Повторяй за мной. Я… ненавижу… Бога.

Квентон медлил.

Лилит сняла трусики и погладила себя между ног.

— Ты этогохочешь, разве не так, раб?

— О Боже, да!

— Мы ненавидим Бога, не так ли, Квентон? Скажи это!

— Мы… ненавидим Бога.

— Еще раз!

— Мы ненавидим Бога!

Лилит оседлала своего обезумевшего опекуна.

— Держи руки при себе. Не трогай меня и не двигайся. Я сама…

— Конечно, суккуб, как пожелаешь!

В дверь церкви просунулось детское личико.

— Уходи, Бренди, ты нам больше не нужна. Суккубу никто не нужен!

Видение исчезло в ночи.

— Уходить? С кем ты говоришь, Суккуб?

— Заткнись, дурак!

Она опустилась на Квентона, принимая его в себя. Священник закрыл глаза и застонал от наслаждения. Холодная, отрешенная, ничего не чувствующая Лилит раз за разом приподнимала и опускала бедра, не отводя взгляда от распятия над алтарем.

Ты видишь меня, Иисус? Слышишь меня, Джейкоб? Вы, два урода, довольны тем, что из меня сделали?!

Джейкоб погрузился в транс, игнорируя крики Лилит, и сконцентрировался на словах отца.

Я слушаю, папа. Что нашел робот?

Огромную, явно искусственного происхождения платформу, которая парила в шестидесяти метрах над поверхностью вулканического плато… Настолько огромную, что она тянулась под небом чужого мира на тысячи квадратных километров. Из днища этой циклопической структуры уходили вниз бесчисленные ряды металлических цилиндров, размерами напоминающих силосные башни. Они свисали со дна платформы, как пещерные сталактиты. По показаниям датчиков робота, от этих цилиндров исходило мощное электромагнитное излучение. Если бы наш аппаратик влетел в силовое поле, ничто бы тогда не спасло его электронику.

Мы настроили робота на большую высоту в надежде увидеть верхнюю часть невероятной летающей конструкции. То, что мы увидели, Джейкоб… мои мысли, мои слова просто не в состоянии передать это.

Платформа была размером со штат Техас. На ней возвышались медно-оловянные дома — тысячи домов, — стены которых были в десять раз выше суперстадиона в Новом Орлеане, и все они были соединены между собой наподобие секций картонной подставки для яиц.