Черный Город

Мексиканка покачала головой.

— А мне кажется, что если мы полезем в воду, то нас ждет то же самое, — сказала она, а затем, показывая вокруг себя, добавила: — Эти гады притаились вон там, и нас они не пропустят. Как только мы войдем в воду, они тут же на нас нападут.

— Вполне вероятно, но я придумал, как можно их отвлечь и тем самым выиграть время.

— Собираешься спеть им песенку? — съехидничала Касси. — Если поднатужишься, то тебе, наверное, удастся их напугать.

— Я говорю серьезно, — пробурчал я. — У меня родился один замысел, который, скорее всего, сработает, — сказал я. — Но вы должны мне помочь. У нас, кстати, осталось уже совсем мало светлого времени.

13

Пока профессор и Кассандра разворачивали походную палатку, которую мы купили в Сантарене, я расстилал на песке одну из москитных сеток, растягивая ее на всю длину и ширину.

— Готово, — послышался за моей спиной голос Касси. — И что теперь?

— Несите ее сюда, — сказал я, — и положите сверху на москитную сетку.

Когда Кассандра и профессор это сделали, я быстренько привязал тонкую сетку с трех сторон к палатке при помощи имеющихся на краях палатки отверстий и тесемок.

— Я так до сих пор и не понял, — смущенно произнес профессор Кастильо. — Для чего тебе нужно, чтобы палатка была покрыта москитной сеткой? Ты думаешь, что это удержит кайманов?

— Это не убежище, в котором мы стали бы скрываться, проф, — ответил я, переворачивая палатку так, чтобы москитная сетка оказалась сверху. — То, что мы только что сделали, — рыболовная сеть.

Касси с озадаченным видом посмотрела на меня.

— Мы окружены кайманами… А ты хочешь заняться рыбной ловлей?

— Именно так, — кивнув, подтвердил я. — Но это будет совсем не та рыбная ловля, о которой ты подумала.

— Расскажи нам, чтоты собираешься делать, — попросил профессор.

Я взял самодельную сеть и, подойдя к воде, опустил ее в реку.

— Идея заключается в том… — стал объяснять я, зайдя в воду по колено и крепко ухватившись за один угол «сети», — что мы наловим рыбы и используем ее в качестве отвлекающей приманки для кайманов. Если нам удастся заманить их на один край этого островка, мы сможем беспрепятственно переплыть на нужный нам берег.

— Ты говоришь серьезно? — спросила Кассандра. — Ты что, собираешься привлечь сюда всех кайманов, какие только есть в радиусе одного километра?

— Мне эта затея тоже кажется крайне неудачной, — сказал профессор, проявляя солидарность с мексиканкой. — Мне приходят в голову буквально тысячи причин, по которым она может закончиться очень плохо.

— Мне тоже! — воскликнул я. — Но пока никому не пришло в голову ничего другого, это — единственный имеющийся у нас план нашего спасения. Или мы попытаемся его реализовать, или просто будем сидеть и пассивно ждать, чем все закончится.

Кассандра и профессор с сомневающимся видом переглянулись. И хотя они щелкали языком, закатывали глаза и качали головой, в конце концов все же согласились со мной и тоже зашли в воду, внимательно следя за тем, чтобы ни одно существо, превышающее по размерам форель, не приближалось к ним слишком близко.

— Нам нужно стараться держать ее так, чтобы она не двигалась, — сказал я им. — Река толкает рыб к нам, а потому нам всего лишь нужно быть начеку и резко поднять сеть, как только мы заметим, что в нее кто-то угодил.

— А если в нее никто не угодит? — спросил профессор, то и дело нервно озиравшийся по сторонам.

— Угодит, не переживайте. Вы только следите за тем, чтобы к нам не подкрался кто-нибудь со спины.

— Не бойся, не подкрадется. Уж я-то об этом позабочусь…

Темная, цвета крепко заваренного чая, поблескивающая вода текла между нашими ногами с ощутимой силой. Несмотря на то что она доходила лишь до колен, нам приходилось следить за тем, чтобы не поскользнуться на донном иле, потому что в противном случае течение могло отнести нас аж до водопада, находившегося менее чем в пятистах метрах от того места, где мы оказались.

Три минуты спустя Касси начала нервничать.

— Это какая-то глупость, — недовольно заявила она. — Рыбы, наверное, над нами сейчас смеются.

— Немножечко терпения…

— Нам следовало бы придумать что-нибудь другое.

— Терпение… Какие-нибудь рыбы обязательно попадутся в сеть.

— Ну, если ты думаешь, что рыбы — идио…

Она не договорила, потому что в этот момент сеть дернулась, причем так сильно, что мы едва удержали ее в руках.

— Там есть рыба! — восторженно крикнул профессор. — В сеть угодила рыба!

— Тяни, Касси! — крикнул я. — Тяни как можно сильнее!

Профессор тоже стал тащить «сеть» за один из ее концов, и мы втроем, изрядно потрудившись, вытянули ее из воды.

— Черт бы ее побрал, какая она тяжелая! — воскликнула Кассандра.

И это было неудивительно, потому что в сеть умудрился угодить огромный сом, который весил килограммов пятнадцать, не меньше.

Он лихорадочно извивался, угрожая порвать тонкую москитную сетку, а потому мы, начав с радостными криками пятиться на песчаный островок, немного погрузили «сеть» с угодившим в нее сомом в воду, чтобы ослабить тяжесть, которую ей приходилось выдерживать.

— Как нам повезло! — ликовал профессор.

— Ну, теперь у нас есть приманка для кайманов! — радостно улыбаясь, воскликнул я.

Не успел я произнести эти слова, как увидел краем глаза в паре метров справа от себя какую-то тень. Когда я с любопытством и все еще с улыбкой на губах повернул голову, рядом с «сетью», которую мы тащили, вдруг забурлила и запенилась вода. Пока мы втроем продолжали тащить самодельную рыболовную сеть, все еще не понимая, что начало происходить, из воды появилась огромная чудовищная голова. Открыв жуткую пасть c острыми желтоватыми зубами, речное чудовище набросилось на сома, и, не успели мы и глазом моргнуть, как оно силой вырвало «сеть» из наших рук. Чудовище потащило ее куда-то вниз по течению, ударило по воде мощным хвостом и погрузилось вместе с «сетью» в глубину реки.

Понятно, что через секунду мы все трое уже выскочили на песчаный островок и встали подальше от воды, тяжело дыша и пытаясь прийти в себя после перенесенного испуга.

— Ну что за сукин сын!.. — сердито пробурчал, отдышавшись, профессор. — Я даже… я даже не заметил, откуда он вообще взялся.

Кассандра, усевшись на песок и жадно втягивая воздух в легкие, подняла голову и посмотрела на меня.

— Мы же говорили тебе, что это плохая затея… Одна из самых худших затей, которые тебе когда-либо приходили в голову.

Я опустился на колени на песок и вдруг почувствовал, что меня почему-то охватывает желание расхохотаться.

— А вы посмотрите на позитивную сторону происшедшего, — оптимистическим тоном сказал я. — Мы, по крайней мере, утолили голод одного каймана. Так что забот у нас теперь немножко поубавилось.

Стоя в центре малюсенького песчаного островка, я отрешенно наблюдал за тем, как солнце постепенно пряталось за кроны деревьев и как река и ее берега погружались в темноту.

— Если бы у нас была хотя бы какая-нибудь древесина, мы развели бы костер и тем самым отпугнули кайманов, — громко посетовал я, глядя на верхушки деревьев.

— Мы могли бы пустить на костер одежду и часть оснащения, — предложил профессор, похлопывая по рюкзаку, на котором он сидел. — Многие из наших вещей будут гореть очень хорошо.

— Даже слишком хорошо, — съязвила Касси. — Через каких-нибудь полчаса мы уже все спалим и окажемся в той же самой ситуации, что и сейчас.

Пока мы разговаривали, я открыл металлический ящичек, в котором хранилось наше оснащение, чувствительное к влажности, и, достав из него три налобных фонарика, дал по одному профессору и Кассандре.

— Теперь, когда стало ясно, что входить в воду — это все равно что пытаться совершить самоубийство, — сказал профессор, — нам не остается ничего другого, как оставаться на острове, а потому необходимо как-то умудриться развести костер.