Выжжено

Вернер казался потрясённым.

– Значит, в принципе всё сводится к горючему, – сказал он и посмотрел на жену. – Должен признаться, я об этом никогда не думал.

Доротея откинулась на диванные подушки и скрестила на груди руки.

– Ну и что делать? Вот нефть кончается, это факт. И бензин, и керосин, и так далее.

Кран с победной улыбкой наклонился к своей папке и вынул из неё большой проспект.

– А теперь наступает время термальной деполимеризации, – возвестил он тоном директора цирка, объявляющего аттракцион аттракционов. – Известной как ТДП.

Он торжественно развернул проспект и расстелил его на столе. Там были цветные диаграммы, проясняющие сложный химический процесс, фотографии зданий в промышленном районе, блестящих машин и, в конце концов, трубы, из которой текла тягучая чёрная масса: по виду нефть.

– Основополагающая идея – подражание тому, что делает природа, – объяснил Кран. – Другими словами: делать нефть самим. При этом процесс, конечно, должен идти чуть-чуть быстрее, поскольку миллионов лет у нас в запасе нет. Но не правда ли, ведь сегодня чего только не производят искусственно? Например, бриллианты. Природе требуются тысячи лет и гигантское давление, – а мы строим машину, и она за пару минут сжимает кусок угля в фианит. Итак, почему бы нам не создавать и нефть?

– Где это? – спросил Вернер.

– Снимки сделаны на фабрике в Канаде, где был разработан метод. ТДП одним ударом убивает двух мух, поскольку превращает в нефть отходы. Единственное условие, чтобы эти отходы базировались на углероде, в большинстве случаев так и бывает. – Он постучал пальцем по цветному листу. – Они умеют перегонять нефть из старых шин, из пластиковых бутылок, старых компьютеров, садовых отходов, макулатуры, больничных отбросов, шлама нефтеперегонных заводов и так далее; конкретно этот завод стоит рядом с фабрикой, перерабатывающей индеек в шницели, и использует её отходы.

– И это реально? – удивилась Доротея.

Кран осклабился, глядя на неё.

– Нефть – не волшебное вещество. Это комплексная смесь из углеводородов, вот и всё. – Он снова постучал пальцем по снимкам. – Если бы я свалился в эту машину, из меня бы получилось в итоге двадцать литров нефти, немного газа, три кило минеральных веществ и шестьдесят литров дистиллированной воды.

Доротея на секунду представила себе эту картину, и ей невольно пришлось подавить улыбку.

Кран порылся в своей папке и достал – с некоторым вроде бы колебанием – несколько документов, простых распечаток, скрепленных в одном углу.

– Итак, а теперь настоящая дружеская услуга. В Бадишене сейчас как раз проектируется такая установка, только больше, современнее, мощнее. Переработка отходов и производство синтетической нефти в одном – это будет пилотный проект для целого ряда других установок, которые запланированы по всей Германии. – Он передал бумаги Вернеру. – Финансировать всё это будет закрытый инвестиционный фонд, в котором я вам, если вы быстро решитесь, ещё смогу устроить долевое участие.

Вернер хмыкнул и полистал страницы, испещрённые цифрами.

– Я и сам вложил туда деньги, – добавил Кран. – Логично. Ведь иначе я не мог бы и рекомендовать. Но я уверен, что это будет ходкий товар. Это принесёт такую прибыль, что у нас голова пойдёт кругом. – Он засмеялся. – А самое лучшее то, что владельцы акций будут получать котельное топливо по специальным ценам, как только устройство заработает. Это пойдёт по статье расходов на собственные нужды, и стоить будет только налоговая составляющая.

Доротея глянула на Вернера, увидела выражение его лица и только и смогла подумать: «О Боже, нет!»

– Ты должен мне ещё раз объяснить, как оформляется ипотека на дом, – сказал Вернер, обращаясь к Крану.

Ночью, в два часа, натянув одеяло до подбородка и устав от долгих разговоров, Доротея наконец сдалась. На её вновь и вновь приводимый аргумент, что Кран-де подозрительный тип и совсем не симпатичен ей, Вернер отвечал только, что ей же не выходить за него замуж. А не могли бы они, если уж они берут дополнительный кредит, на эти деньги просто встроить новое отопление? Которое, например, работало бы на топливных таблетках из древесины, – их сейчас усиленно рекламируют. Или просто работало бы на разном топливе…

– Ты думаешь, дерево, или что уж там ещё, так и останется дешёвым, когда кончится нефть? – возразил Вернер. – Нет, это не решение. Вот установки ТДП – да, это наш шанс присоединиться к чему-то большому! Пусть даже расчёты прибыли в проспекте наполовину преувеличены, всё равно нам достанется хороший кусок, Доро, и я бы избавился наконец от этой вечной тревоги из-за денег раз и навсегда!

Она вздохнула.

– Ну ладно, как знаешь.

По Bare Hands Creek пошли слухи. Ребекка, дочь преподобного, беременна. Никто не знал, кто отец ребёнка; девушка его не выдавала.

Маркус не обращал внимания на эти сплетни. Его это не касалось, кроме того, у него были другие планы. От Абигейль он узнал, что на конец апреля запланировано что-то вроде экспедиции на двух грузовиках вниз, в Yellow Pine, а то и дальше, смотря по обстоятельствам. Целью было разузнать, как и чем торгуют в остальном мире, чтобы как-то выйти на медикаменты, если они ещё производятся, или на запчасти.

Маркус хотел попасть в эту поездку. Только не знал, как. Но время на это ещё оставалось.

Однажды вечером Брюс подкараулил его на улице, взял за локоть и произнёс:

– Слушай, старина. У меня к тебе вопрос, и я тебя прошу сказать мне правду: это ты отец ребёнка Ребекки?

Маркус выпучил на него глаза.

– Что? Нет.

– Она утверждает другое.

– Что? Это ложь.

Брюс крепче стиснул его локоть.

– Пока что она сказала это одному только Хайнбергу. Он мне этого, конечно, не рассказывал, но я видел, как она от него уходила, а Джеймс после этого расспрашивал меня о тебе, поскольку он знает, что мы часто патрулировали вместе. Об остальном мне было уже нетрудно догадаться.

У Маркуса было такое чувство, что на его шее затягивается удавка.

– У меня с ней ничего не было, ясно? Мы только один раз поговорили, и она пригласила меня на обед в главный дом.

– Только поговорили?

Маркус оглядел Брюса.

– Она… да, она хотела. Я это видел. Набивалась, можно сказать. Но я к ней не притронулся. Она даже дулась на меня за это.

Брюс испытующе посмотрел на него и, видимо, поверил, потому что отпустил наконец.

– Дело в том, что она была малолетка, когда это случилось. Будут неприятности. Я так думаю, Джеймс скажет об этом преподобному сегодня, когда они соберутся после церкви на свой триумвират. И если я сделал правильные выводы из своих наблюдений, тебе светит процесс в деревенском суде.

– В деревенском суде? – переспросил Маркус.

Брюс серьёзно посмотрел на него.

– Если это было изнасилование, мы тут приговариваем к смертной казни.

Глава 45

По всему телу расползался страх. Если поставить слово против слова, что тогда будет? Кому поверят? Ему, беженцу, чужаку, дармоеду?

Маркус оглянулся. Ему показалось, что он очнулся от дурного сна. Вот дома́, почти приникшие к земле. Небо, на котором собираются чёрные тучи близящейся бури. Лес кругом, тёмный, неведомый, грозный, чёрная стена, перед которой стоят деревья, словно часовые на страже. Что он здесь делает? Нет, настала пора уходить. Даже если они и сочтут его побег признанием вины.

У него есть машина. Никто пока её не отнял; она по-прежнему стояла в гараже. Единственное, что ему было нужно, это горючее. Он соображал. Запасы бензина и дизельного топлива хранились, как он уже узнал, в подземном склепе на восточном краю деревни. Это место обнесено забором, вход под замком, а внутри ограды живёт большое стадо гусей, которые при всяком приближении поднимают такой гвалт, что слышит вся деревня.

Там-то в первую очередь и будут искать. Нет, идея с растительным маслом была куда лучше. Сколько ему понадобится? Лишь бы хватило добраться до Yellow Pine. Как это далеко? Километров сорок, может, пятьдесят? Пять-шесть литров?