Мертвая хватка

Он увидел ее, она его тронула и полностью изменила.

Нэш вдруг обрел все. Обрел любовь. Обрел надежды и мечты, а также желание проснуться однажды утром и провести всю оставшуюся жизнь с другим человеком. Они встретились в Уильямсе, в последний год обучения. Кассандра была красива, но не только: кроме красоты здесь было нечто большее. Все парни колледжа были в нее влюблены, хотя она не принадлежала к расхожему типу сексуальной красотки, что обычно привлекает молодых людей. Робкая походка и всезнающая улыбка на устах. Кассандра относилась к тому разряду девушек, которых хочется привести домой и познакомить с родителями. При виде ее сразу хотелось купить дом, жить в нем, подстригать газон на лужайке, жарить барбекю по праздникам и вытирать ей пот со лба, пока она рожает от тебя ребенка. Ее внешность очаровывает, но еще больше чарует внутренняя красота этой девушки. Она особенная, никому и никогда не может причинить вреда, и ты сразу понимаешь это.

Часть этих качеств он увидел в Ребе Кордова, совсем чуть-чуть, а потому ему вдруг стало больно, когда он ее убивал. Не слишком сильно, но все же больно. Он подумал о ее муже, о том, через что ему придется пройти. А потом вдруг решил, что муж не сильно будет убиваться. Нэш в таких вещах разбирался.

Кассандра…

У нее было пятеро братьев, и все они ее обожали, родители тоже. А когда она проходила мимо и улыбалась, пусть даже и незнакомцу, каждый чувствовал, как стрела вонзается в сердце. Дома все называли ее Касси. Нэшу это не нравилось. Для него она всегда была Кассандрой, и он любил ее, и в день свадьбы вдруг впервые ощутил, как на него нисходит благословение Господне.

Они часто ездили в Уильямс навещать родителей и друзей, а жили в Норт-Адамсе в гостинице «Порчес». Он так и видел ее там, в этом доме из серых камней. Видел, как голова ее покоится у него на животе, а глаза устремлены в потолок, как он поглаживает ее волосы, и они разговаривают обо всем и ни о чем. Такой, оглядываясь назад, он всегда представлял ее — до того, как она заболела, и врачи сказали, что это рак, и искромсали его красавицу Кассандру. А потом она умерла, как умирает любой другой ничего не значащий организм на этой мелкой, как песчинка, планете, затерянной во вселенной.

Да, его Кассандра умерла, и, осознав, что это всерьез, а не чья-то злая шутка, Нэш перестал противиться своему безумию. Больше не было нужды. И безумие поперло, хлынуло из него с новой неукротимой силой. Он позволил джинну вырваться из бутылки, и загнать его назад было уже невозможно.

Семья Кассандры пыталась его утешить. Они были верующие и объясняли, что Господь благословил его, дав в награду Кассандру, что теперь она будет ждать его в неком прекрасном месте, чтоб души их слились и остались неразлучны уже навеки.

«Это нужно им, а не мне», — догадался Нэш.

Семья уже успела пережить одну трагедию — старший брат Кассандры Кертис погиб три года назад в перестрелке (ограбление пошло как-то не так). Но по крайней мере в этом случае умершего никак нельзя было назвать праведником. Кассандра страшно сокрушалась, узнав о гибели брата, сутками лила слезы. Нэш из кожи лез вон, пытаясь хоть как-то ее утешить. Не получалось. Зато получилось у тех, кто называл себя «верующими», — они придали некое рациональное зерно смерти Кертиса. Вера позволила им объяснить Кассандре, что это есть часть некоего высшего замысла.

Но разве можно этим же объяснить потерю столь любящего и доброго существа, как Кассандра? Никак нельзя.

Ее родители много говорили об этом и позже, но сами по-настоящему не верили в свои слова. Да и никто не верил. К чему оплакивать умершего, если веришь, что он проведет вечность в блаженстве? К чему скорбеть о потере кого-то, если он попадает в лучшее место? И разве это не эгоистичный поступок — стараться как можно дольше удерживать любимого при себе, не пускать в рай? И если ты действительно веришь, что проведешь вечность в раю с любимым, чего тебе бояться? Что есть земная жизнь в сравнении с вечностью? Один лишь вздох.

Нэш знал: ты плачешь и скорбишь потому, что в глубине души понимаешь — все это чушь собачья. И Кассандра со своим братом Кертисом вовсе не купаются в лучах белого света и блаженства. То, что осталось от Кассандры, обожаемой и любимой, что не сожрали онкология и химиотерапия, гниет сейчас в земле.

На похоронах ее семья говорила о будущем, разных планах и прочей ерунде. Мол, такова уж судьба была у его любимой — прожить короткую жизнь, радовать окружающих одним своим видом, вознести его на вершины блаженства, чтоб потом он с треском рухнул вниз. Это и его судьба тоже. Нэш часто думал об этом. Даже когда был с ней рядом, наступали моменты, когда сдерживать истинную свою, данную от Бога сущность становилось трудно. Смог бы он и дальше держаться? Может, в один несчастный день не выдержал бы, завелся, вернулся во тьму и вызвал жуткие разрушения, даже если бы Кассандра находилась рядом?

Как знать. Но то была его судьба.

— Она никогда ничего не сказала бы, — заговорила вдруг Пьетра.

Нэш понял: она говорит о Ребе.

— Мы не можем знать.

Пьетра отвернулась, смотрела в окно.

— Рано или поздно полиция установит личность Марианны, — сказал он. — Или же кто-то спохватится, что она пропала. И копы займутся этим делом всерьез. Переговорят со всеми ее друзьями. Реба наверняка раскололась бы, точно тебе говорю.

— Ты пожертвовал жизнями многих.

— Пока только двумя.

— И выжившие. Отныне их жизнь изменится.

— Да.

— Зачем?

— Ты знаешь зачем.

— По-прежнему считаешь, что начала все Марианна?

— Начала — не то слово. Она изменила динамику, ход событий.

— И поэтому должна была умереть?

— Она приняла решение, которое изменило и потенциально могло разрушить жизнь многих людей.

— И поэтому должна была умереть? — повторила Пьетра.

— Все наши решения имеют последствия. Каждый день мы играем в Бога. Когда женщина покупает новую пару дорогих туфель… Она могла бы потратить эти деньги на еду для умирающего с голоду. Но туфли ей дороже человеческой жизни. Все мы убиваем, желая сделать нашу жизнь комфортнее. Мы не привыкли рассматривать человеческие ценности в таком аспекте. Но приходится.

Спорить она не стала.

— Что происходит, Пьетра?

— Ничего. Забудь.

— Я обещал Кассандре.

— Да. Ты говорил.

— Нам надо сдержать обещание.

— Думаешь, получится?

— Уверен.

— Так сколько еще людей надо убить?

Вопрос озадачил его.

— А тебе не все равно? С тебя уже хватит, так, что ли?

— Я спрашиваю об этом сейчас. Сегодня. Сколько еще людей мы должны убить?

Нэш призадумался. Теперь он понимал, что, возможно, в самом начале Марианна говорила правду. Если так, ему необходимо вернуться к началу, вычислить, кто бы это мог быть, уничтожить проблему в зародыше.

— Если повезет, — ответил он, — только одного человека.

— Вау!.. — протянула Лорен Мьюз. — Ну и женщина, занудней не придумаешь!

Кларенс улыбнулся. Они разбирались с кредитной картой Ребы Кордова. Никаких сюрпризов. Она покупала бакалейные товары, школьные принадлежности, детскую одежду. Купила в «Сиарс» холодильник, затем вернула его. Купила микроволновку в «Пи-эс Ричард». Расплачивалась той же кредиткой в китайском ресторане «Баумгартс», где вечерами по вторникам брала еду навынос.

И послания, поступившие ей по электронной почте, были столь же скучными. Она напоминала другим родителям о дате взносов. Контактировала с тренером дочери по фигурному катанию и тренером сына по футболу. Поддерживала связь с членами группы по игре в теннис, уточняла расписание, искала замену тому, кто по каким-то причинам не мог прийти. Она заглядывала на рекламные сайты «Уильямс-Сонома», [20] «Фаянс и керамика», «Домашние питомцы». Писала сестре, просила помочь найти логопеда, поскольку у Сары, ее дочери, оказались проблемы с произношением.

20

«Уильямс-Сонома» — американский интернет-магазин, где найдется все, что связано с приготовлением пищи.