Мертвая хватка

Совсем недавно. И это совсем не трогало. Истинной скорбью тут не пахло. Они устроили шоу, публичные выражения соболезнования для тех, кого на самом деле ничуть не опечалила смерть ее сына. Хотя в целом работу провели добросовестно, всячески подчеркивали, какая случилась трагедия, но больше всего это походило на резюме для вступления в «клуб своего ключа» [6]или при выборах на должность казначея в студенческом совете.

От настоящих друзей — Кларка, Адама и Оливии — высказываний было мало. Но, наверное, так бывает всегда. Те, кто по-настоящему скорбит, предпочитают делать это не на публике. Боль столь велика, что они стараются держать ее при себе.

Она не заглядывала на сайт недели три. И новых комментариев было немного. Так всегда, особенно с молодыми. Им есть чем заняться. Бетси рассматривала шоу из слайдов. Множество фотографий. Впечатление такое, словно их смешали в одну большую и беспорядочную кучу. Возникали образы, на миг замирали, затем сменялись все новыми и новыми.

Бетси смотрела, глаза ее увлажнились.

Тут было много старых снимков еще из начальной школы в Хилл-Сайде. Миссис Роберт, учительница первого класса. И миссис Рорбек — из третьего. Мистер Хант вел четвертый класс. Здесь же разместился групповой снимок его баскетбольной команды, сделанный в закрытом помещении, — Спенсер такой радостный и возбужденный, они одержали победу. Тогда во время предыдущей игры он повредил запястье — ничего серьезного, небольшое растяжение, — и Бетси плотно забинтовала ему руку. Она помнила, как покупала специальный эластичный бинт. На фотографии Спенсер победно вскинул руку.

Спенсер не был выдающимся спортсменом, но в баскетболе мог забросить победный мяч за шесть секунд до конца игры.

Седьмой класс. Наверное, самый счастливый для него год.

Местный полицейский нашел тело Спенсера на крыше школы.

На мониторе продолжали мелькать снимки. Слезы застилали глаза, зрение затуманилось.

Крыша школы… Ее красавец сын лежит среди мусора и разбитых бутылок…

Все они получили прощальное послание Спенсера. Текст. Текст, в котором сын писал, что собирается сделать. Первое сообщение он отправил Рону, который в то время находился в Филадельфии по торговым делам. На мобильный телефон Бетси поступило второе сообщение, но в тот момент она сидела в пиццерии «Чак и Чиз», где рождаются все родительские мигрени, и не слышала, как пришла эсэмэска. Лишь час спустя, когда Рон уже успел послать ей на мобильный целых шесть сообщений, одно истеричнее другого, она нашла в телефоне предсмертную записку от своего мальчика:

Прости, люблю вас всех, но мне слишком тяжело. Прощай.

У полиции ушло два дня на то, чтобы найти тело. На крыше школы.

Что же тяжело, Спенсер? Она так этого и не узнает.

Он послал то же сообщение еще нескольким людям. Ближайшим своим друзьям. Спенсер часто говорил, что идет к ним. Провести время, прошвырнуться с Кларком, Адамом и Оливией. Но ни один из них не видел в тот день Спенсера. Он у них не появился. Он пошел один. Взял с собой таблетки — украл из дома — и проглотил слишком много. Видимо, желание уйти из жизни было слишком сильным. И умер один, на крыше.

Сообщил ей об этом Дэниел Хафф, местный полицейский, с сыном которого, по прозвищу Ди-Джей, Спенсер дружил, впрочем, недолго.

Подошел, постучал в дверь. Она открыла, увидела лицо Хаффа и потеряла сознание.

Бетси смахнула слезы. Пыталась сфокусировать внимание на снимках, где сын был еще жив.

И тут вдруг увидела фото, которое перевернуло все.

Сердце у Бетси замерло.

Снимок промелькнул и исчез. На него поспешно наслаивались другие. Она прижала руку к груди, пыталась сосредоточиться. Снимок… Как же вернуть теперь этот снимок?

Она зажмурилась. Старалась сообразить.

«Так, прежде всего надо выключить. Это всего лишь часть шоу из слайдов. Оно повторится. Просто надо подождать. Но как долго придется ждать, прежде чем нужное фото появится снова? А потом что? Промелькнет на секунду и исчезнет? А его необходимо рассмотреть. Можно ли остановить изображение, когда снимок вернется? Должен быть способ».

Она следила, как мелькают фотографии, совсем не те, что нужно. Она хотела вернуть тот снимок. Тот, с перебинтованным запястьем.

Бетси пыталась вспомнить групповой снимок в седьмом классе, потому что потом заметила нечто странное. Вроде бы Спенсер носил эластичный бинт? Да, точно. Это и удивило.

Потому что в день самоубийства Спенсера случилось нечто похожее. Он упал и растянул запястье. Она предложила перебинтовать, как тогда, в седьмом классе. Но Спенсер попросил купить специальный нарукавник. Она купила. И он носил его в тот день, когда умер.

В первый и, как позже выяснилось, последний раз.

Бетси щелкнула кнопкой. Вернулась к страничке слайдов. Компьютер потребовал ввести пароль. Наверное, пароль придумал кто-то из детей. Значит, он не должен быть слишком сложным, верно? Это ведь просто для того, чтобы твои соученики могли использовать сайт для просмотра снимков. Так что это должно быть простое слово.

Она напечатала: «СПЕНСЕР». Потом нажала на кнопку «Ввод». Сработало!

На мониторе вновь стали возникать снимки. Согласно статистическим данным, здесь их было сто двадцать семь. И она довольно быстро нашла то, что искала. Рука так дрожала, что с трудом удалось навести курсор на изображение. Навела и щелкнула мышкой.

Фотография увеличилась. Бетси не сводила с нее глаз.

Спенсер улыбался, но как-то очень грустно. Такой улыбки у него она прежде не замечала. И еще он вспотел: лоб, лицо отливали нездоровым блеском. Точно пьяный или избитый. На нем была черная футболка, та самая, в которой его нашли. Глаза красные — от алкоголя или таблеток. Ну и еще, конечно, от вспышки камеры. У Спенсера были такие красивые голубые глаза. А при вспышке фотоаппарата в них появлялся отблеск, и он становился похож на дьявола.

Находился он на улице и, судя по освещению, снимок сделали вечером. Тем самым вечером.

В одной руке Спенсер держал банку с напитком, и на этой же руке был нарукавник.

Бетси застыла. Существовало одно-единственное объяснение. Снимок был сделан в тот день, когда Спенсер умер.

Она всматривалась в фотографию, видела на заднем плане прохожих, а потом вдруг поняла: в день своей смерти Спенсер был не один.

Глава 7

Последние лет десять Майк привык просыпаться по будням в пять утра. Так было и сегодня. Собрался и выехал из дома. По мосту имени Джорджа Вашингтона въехал в Нью-Йорк и прибыл в Центр трансплантологии ровно в семь утра.

Надел белый халат и совершил обход пациентов. Были времена, когда этот процесс грозил перерасти в рутинное занятие, но Майк выработал привычку все время напоминать себе, как важно это для больного, находящегося в постели. Человек в больнице. Он чувствует себя ужасно уязвимым. Он болен, он боится и понимает, что может умереть. Единственной преградой между ним и страданием, между жизнью и смертью становится врач.

Как тут не почувствовать себя немножко Богом?

Более того, порой Майку казалось, что иметь комплекс всемогущества даже полезно. Ты так много значишь для пациента. И вести себя надо соответственно.

Есть врачи, пренебрегающие этим. Были времена, когда и Майку хотелось принадлежать к их числу. Но истина заключалась в том, что если ты отдаешь всего себя, на одного больного уходит минута или две, не больше. И вот он слушал их, держал за руку или оставался в отдалении, если требовали обстоятельства, в зависимости от пациента и его состояния.

В кабинет он зашел ровно в девять. Первого пациента уже привезли. Люсиль, старшая медсестра, занималась их подготовкой. Это даст Майку минут десять — просмотреть карты, результаты вчерашних вечерних анализов. Он вспомнил своих соседей и стал искать результаты анализов Лоримана в компьютере.

Но там ничего не было.

6

Имеется в виду частный клуб, открытый только для тех, у кого есть собственный ключ от его двери.