Страница 19 из 86
Германн кивнул Марии и протянул руку вначале Фабелю, а затем Браунеру. Фабель обратил внимание, что на плече его короткой форменной куртки из черной кожи поблескивает лишь одна серебряная звездочка.
— Это комиссар Хенк Германн из местной полиции, — представила его Мария.
— Почему вы позвонили прямиком нам, герр комиссар? — с улыбкой спросил Фабель.
Согласно существующим правилам роль патрульно-постовой службы, к которой принадлежал Германн, ограничивалась тем, что она окружала место преступления специальной лентой и отгоняла зевак; расследование же самого преступления входило в обязанности уголовной полиции. Информировать уголовную должна была специальная служба, а проведение следствия в связи с любой внезапной смертью ложилось на плечи Комиссии, в которой служил Фабель.
Германн неуверенно улыбнулся, и его тонкие губы стали еще тоньше.
— Значит, так… — Он посмотрел на трупы. — Я знаю, что ваша команда специализируется на делах такого рода.
— Какого рода? — поинтересовалась Мария.
— Это явно не самоубийство. Кроме того, преступление произошло не здесь, а в другом месте…
— Почему вы так решили?
Германн ответил не сразу. Офицеры патрульно-постовой службы редко решаются высказать мнение по поводу места преступления, а следователи уголовной полиции и сотрудники Комиссии по расследованию убийств соглашаются их выслушивать и того реже. А начальники в чине Фабеля имеют тенденцию вообще не замечать всякую мелкую полицейскую сошку. Германн приблизился к телам на такое расстояние, чтобы не нанести ущерба возможным уликам, присел и, балансируя на пятках, показал на рассеченное горло мужчины.
— Не перемещая тело, нельзя быть полностью уверенным, но мне представляется, что мужчина был убит двумя ударами. Первый пришелся в середину шеи, и жертва начала быстро истекать кровью. Второй удар рассек дыхательное горло. Что касается второй жертвы, — Германн показал на девушку, — то она, как мне кажется, умерла от единственного удара в горло. Кровь, — он показал на широкую кровавую полосу на джинсах, — принадлежит не ей. Это почти наверняка кровь мужчины. Когда на него напали, женщина находилась с ним рядом, и струя из шейной артерии брызнула на нее. Отсутствие значительных следов крови в иных местах указывает на то, что убийство произошло не здесь. Не опасаясь ошибиться, можно предположить, что тела доставил сюда убийца, что, в свою очередь, приводит к допущению, что мы имеем дело с крупным… или по меньшей мере весьма сильным мужчиной. Кроме того, имеются следы волочения, о чем, кстати, свидетельствует и потерянная туфля. Для транспортных средств это место недоступно, и это также говорит в пользу версии о том, что убийца перенес тела.
— Еще что-нибудь? — спросил Фабель.
— Это лишь догадка, но мне кажется, что первым погиб парень. Нападение скорее всего было неожиданным, и убийца избрал наиболее простой путь. Вторая жертва была более слабой и не представляла собой серьезной угрозы для нападавшего.
— Весьма спорное допущение, — произнесла Мария с горькой улыбкой.
Германн выпрямился и пожал плечами.
— Вы описали способ и характер убийства, — сказал Фабель, — но пока я не услышал от вас, почему им должна заняться именно моя команда.
Германн отступил на шаг назад и склонил голову чуть набок, словно стоял перед картиной, которой следовало дать оценку.
— Вот почему… — сказал он. — Взгляните на это…
— На что именно?
— Дело в том, что убийца не просто бросил тела. Он мог сделать это в лесу в двадцати метрах отсюда, и на то, чтобы их найти, у нас ушли бы недели, если не месяцы. Это сигнал. Или послание, если хотите. Он нам что-то говорит… выбор места, положение тел, носовой платок, крошки хлеба на нем. Все это сделано для нас. Своего рода мизансцена.
Фабель взглянул на Хольгера Браунера, и тот понимающе улыбнулся.
— Мизансцена… — повторил Германн, и Фабелю показалось, что молодой полицейский расстроился. — Это означает, что убийства связаны с психическим расстройством, и мы, таким образом, скорее всего имеем дело с потенциальным серийным убийцей. Именно поэтому я позволил себе информировать непосредственно вас, герр криминальгаупткомиссар, и, — он повернулся лицом к Хольгеру Браунеру, — вас, герр Браунер, поскольку считал, что вы способны обнаружить здесь нечто такое, что наша команда может пропустить. Я с интересом слежу за вашей работой и даже посещал ваши семинары.
Браунер добродушно улыбнулся и, театрально потупив глаза, произнес с нарочитой скромностью:
— Сегодня я могу констатировать, что вы были очень внимательным слушателем.
Фабель в ответ на слова друга широко улыбнулся и сказал:
— Боюсь, что вы, герр Германн, не совсем правильно поняли мои слова. Я вовсе не хотел дать вам понять, что мы зря теряем время. Если это прозвучало именно так, то прошу прощения. Все ваши слова, включая вывод о том, что убийство произошло в другом месте, абсолютная истина. Мне просто хотелось познакомиться с логикой ваших рассуждений.
Маловыразительное лицо Германна стало чуть менее напряженным, однако его светло-зеленые глаза по-прежнему сверкали сталью.
— Теперь перед нами стоит вопрос, где находится подлинное место преступления… и как нам его найти, — продолжил Фабель.
— У меня на этот счет есть теория, герр криминальгаупткомиссар, — выпалил Германн, прежде чем кто-то другой успел вставить слово.
— Я в этом не сомневался.
— По моему мнению, как я уже сказал, тела сюда перенесли. На дороге имеются следы. Размер следов говорит о том, что мы имеем дело с высоким человеком. В тех местах, где земля мягкая, но нет грязи, следы очень глубокие, из чего можно сделать вывод, что преступник нес какой-то тяжелый предмет.
— Нельзя исключать, что он нес просто свой избыточный вес, — вставил Браунер. — Это вполне мог быть толстяк, который ходил по лесу, чтобы сжечь излишние калории.
— В таком случае его усилия увенчались полным успехом, — ответил Германн, — поскольку мы имеем два набора следов — входящие и исходящие. Следы, ведущие в район парковки, менее глубоки. Это позволило мне сделать вывод, что он нес что-то тяжелое до этого места (по крайней мере один раз) и возвращался к месту парковки налегке.
— Итак, вы хотите сказать, что убийство произошло в районе парковки?
— Нет. Совершенно необязательно. Он, конечно, мог убить их и здесь, но пока мы не нашли на этом месте никаких доказательств. Поэтому я принял решение выставить ограждение на ближайшей к живописной тропе стоянке. Я считаю, что жертвы были убиты где-то в другом месте, а тела доставили сюда на машине. Нельзя исключать и того, что они были убиты в автомобиле на самой парковке. Но из того, что их перенесли сюда, вытекает — убийца постарался оставить машину как можно ближе к тропе.
Фабель одобрительно кивнул. Браунер хохотнул и дружески хлопнул Германна по плечу, но Германн, судя по его виду, не очень хорошо воспринял этот жест.
— Я целиком и полностью согласен с коллегой, — сказал Браунер, — хотя и опасаюсь, что нам предстоит пройти долгий путь, прежде чем мы сможем доказать, что следы оставил наш убийца. Но вы, герр комиссар, отлично поработали. Среди наших коллег очень мало нашлось бы тех, кто сообразил бы оградить парковку.
— В тот момент, когда обнаружили тела, машины на парковке были? — спросил Фабель.
— Нет, — ответил Германн. — И это позволило мне сделать вывод, что транспортное средство, которое служило местом убийства или являлось средством доставки тел, давно исчезло. Его увели подальше отсюда, бросили или даже сожгли, чтобы надежнее уничтожить все следы. — Показав на тропу в направлении, противоположном тому, по которому они пришли, Германн продолжил: — Живописная тропа ведет к еще одной автомобильной стоянке. Она находится примерно в трех километрах отсюда, и я на всякий случай направил туда патрульную машину. Обнаружить там ничего не удалось.
До Фабеля вдруг дошло, что Мария за все время разговора не открыла рта. Отойдя к телам, она внимательнейшим образом вглядывалась в мертвую женщину.