Посейдон

— Понятия не имею. Надеюсь, что не очень. Но тут уж ничего не поделаешь: надо идти, а когда дойдем, то сами все и увидим. А ты у меня молодец!

— Мэнни, если мы действительно выберемся отсюда когда-нибудь, я обещаю тебе, что никогда не уйду дальше угла Амстердам-авеню и 89-й улицы. Клянусь!

— И правильно сделаешь, мамочка. Да и зачем куда-то вообще уходить из нашего чудесного гнездышка, правда ведь?

Мюллер поджидал Линду на опасном участке, где нужно было обогнуть стальную стенку, выпирающую вбок. Он протянул ей руку. Она взялась за нее, пролепетав:

— Ой, мистер Мюллер, я так напугана! Держите меня покрепче, пожалуйста!

— Хорошо, — кивнул тот.

Она так недвусмысленно сжала его ладонь, что Мюллер, повидавший на своем веку немало женщин, безошибочно определил, к какой группе представительниц слабого пола относится Линда. «Вот ведь сучка! — подумал он. — Бедный Рого! Нелегко ему, наверное, с ней приходится!»

Группа продолжала восхождение, и тут Линда обратилась к мужу:

— А почему мы тащимся именно этой дорогой? Я уже вижу, как можно срезать часть пути. Посмотри-ка вон туда!

Но Рого только вздохнул и повторил:

— Крошка моя, я тебя очень прошу: не нужно больше твоих выкрутасов. Мы ведь, кажется, договорились. Скотт уже давно все просчитал. И у него пока что все неплохо получается. И, кстати, не забывай, что следующий после тебя в этой связке я.

— Ну, как всегда, — хмыкнула Линда. — Ты всегда крайний. Причем во всем.

Между тем отряд достиг платформы, еще раньше намеченной Скоттом для «привала». Она оказалась достаточно просторной, чтобы на ней уместились все путники.

— Кто хочет, может присесть, — объявил Скотт. — И выключите фонари. Здесь мы передохнем несколько минут.

И их осталась дюжина

— Ну, и что мы тут делаем? — раздался в темноте голос Белль Роузен.

Никто ей не ответил. Непонятно было, вернулось ли к женщине чувство юмора или же этот вопрос продиктовало отчаяние. Но она не успокоилась и повторила:

— Я спрашиваю совершенно серьезно. Что мы тут делаем? Как все это могло с нами случиться? Всего пару часов назад мы все мирно ужинали, а потом еще собирались посмотреть выступление артистов или, например, поиграть в карты. Но вместо этого теперь мы, измученные и почти голые, вынуждены, как мартышки, карабкаться вверх, спасая собственные жизни.

— А ведь вы совершенно правы, миссис Роузен, — вздохнул Шелби.

Было странно слышать, как они, столько пережив вместе, все еще называют друг друга по фамилиям. Опасное путешествие и общее горе не сблизило их. Шелби и Роузены раньше только раскланивались при встрече, и Шелби по-прежнему не мог заставить себя называть эту женщину Белль. Особенно теперь, когда она была почти нагая. Кроме того, он считал, что она достойна обращения «миссис Роузен».

— Только подумать, — добавил Ричард, — современное судно, оборудованное новейшими приборами, обеспечивающими его полную безопасность, вдруг переворачивается вверх дном, как какое-нибудь примитивное каноэ…

— Все мои друзья и подружки!.. — снова расплакалась Нонни.

Джейн Шелби, сидевшая рядом, нежно обняла ее за плечи:

— А я потеряла своего сына.

— Не надо так говорить, мэм, — постарался успокоить ее Рого. — Когда ищут пропавшего человека, он не считается погибшим, пока мы не найдем… — он не сразу продолжил, подыскивая нужное слово, — …доказательств, что шансов действительно не осталось никаких. Не исключено, что мы обнаружим его, когда дойдем до самого верху.

— Благодарю вас, мистер Рого, — понимающе кивнула Джейн. — Я знаю, что вы имеете в виду. Но только он давно бы услышал нас, если бы находился поблизости. И увидел бы свет наших фонарей.

— Не забывайте, что «Посейдон» — очень большой корабль, мэм. Мальчик мог выбрать другой путь и отправиться в противоположную сторону.

«Вот именно этого я и боюсь, — пронеслось в голове Джейн. — Что там находится, в противоположной стороне? И что это за путь среди грязи и вони? И зачем я его оставила? Подумаешь, мальчик начал стесняться своей матери. А он еще такой маленький! И теперь, скорее всего, я так никогда и не узнаю, где, когда и как он расстался с жизнью. И о чем думал в последнюю минуту?»

— Я бы сделал все, что в моих силах, чтобы найти его, мэм, — продолжал Рого. — Я бы наизнанку вывернулся, если бы только это помогло. Может быть, мне действительно следовало задержаться там одному и еще раз проверить все закоулки этого поганого «Бродвея»? — Как опытный полицейский, он прекрасно понимал чувства убитой горем матери и совершенно искренне сочувствовал ей.

— Спасибо, мистер Рого. Но только все бесполезно. Его там не было.

— Он найдется, — послышался голос Скотта. — Этот мальчишка очень смышленый, он не пропадет. — Священник говорил с такой уверенностью, что в душе Джейн Шелби снова зародилась надежда.

Правда, уже в следующее мгновение она подумала, что священник убеждал не ее, а себя самого.

— Вперед! — снова приказал Фрэнк и высветил стальной лист наверху, который путникам еще предстояло как-то обойти. — Не буду лукавить, — вздохнул он, — вторая половина пути будет труднее, утомительней и опасней первой.

Недалеко от вершины «горы» Скотт разглядел нечто, напоминающее винтовую лестницу, — зубцы колеса редуктора, зажатые между другими железками. Там было за что держаться, было и куда ставить ноги, но двигаться на этом участке пути пришлось бы, чуть отклонившись назад, и человек в эти секунды угрожающе зависал над пропастью.

И вновь путешественники встретились с перевернутой лестницей. Дважды они удачно справлялись. Сейчас же все было иначе: каждому придется сначала отклонить свое тело насколько возможно назад, потом выровнять его, снимая напряжение с рук и бедер.

— Кто-нибудь скажет, сколько сейчас времени? — поинтересовался Мартин. — Мои часы остановились в четверть третьего.

— Вот черт! — выругался Мюллер. — И мои тоже. Они встали, когда мы ныряли в то проклятое озеро-болото.

— С тех пор прошло не менее получаса, — подсчитал Шелби. — Сейчас где-то около трех.

— Значит, — подытожил Мартин, — мы находимся в пути примерно шесть часов. Господи, да что же до сих пор удерживает судно на плаву?

Мисс Кинсэйл поправила канат на талии:

— Вот вы сами же и ответили на свой вопрос, мистер Мартин, — заметила он. — Конечно, Господь!

— И, наверное, не без помощи преподобного доктора Скотта, — угрюмо пробурчал Мюллер себе под нос.

— Что ты сказал, дорогой? — насторожилась Нонни.

Слово «дорогой» неприятно резануло его слух, но взглянув на девушку, он вновь почувствовал, как сильно влюблен в нее.

— Недолго ему остается плавать на поверхности моря, — фыркнул Рого.

— Ну, а тогда имеет ли смысл продолжать карабкаться вверх вот так, выматываясь до последнего? — пожал плечами Мэнни.

Скотт уже шагнул было вперед, но тут обернулся на секунду и проговорил:

— Имеет. Хотя бы потому, что все мы — люди и ответственны за свою жизнь.

Скотт немного изменил порядок движения наверх. Он переставил Мэнни Роузена и Кемаля. Теперь сначала шел Мэнни, за ним Белль, а уже потом турок. Он отвел матроса в сторону и жестами попытался объяснить, что он него потребуется.

Кемаль понимающе закивал:

— О’кей, о’кей, — заулыбался он и показал свои могучие ладони, взглянув на полную миссис Роузен.

— Ну, теперь я уверен в том, что у нас получится все, — кивнул Скотт.

Последний участок восхождения действительно был опасен. К тому же мышцы путешественников, не привыкшие к подобным упражнениям, начали сдавать. Они ныли, нестерпимо болели, а кое у кого начались даже настоящие судороги. Скотту приходилось часто останавливаться и объявлять перерывы. В основном, конечно же, из-за толстушки Белль. Несчастная женщина стонала и жаловалась при каждом шаге, однако продолжала идти, как и все остальные. Скотт гипнотически действовал на людей, а сейчас еще сумел убедить всех, что для достижения цели следует беспрекословно соблюдать строжайшую дисциплину. И его слушались, повторяли каждое движение, передавая его по цепочке следующему. К тому же эта необходимость внимательно следить за предыдущим членом команды и в точности копировать его отвлекала от мрачных мыслей.