Страница 21 из 48
— Вот.
Хозяин дома взял камень двумя пальцами, развернулся к свету, покрутил его и спросил бесстрастно:
— Сколько же вы за него хотите?
— Я сказал, если вы мне поможете, цену будете назначать вы.
— Допустим, я назначу цену в один доллар?
Миша ответил, помедлив лишь секунду:
— Пожалуйста. Один доллар, так один доллар. Только помогите.
— Смелое заявление, — усмехнулся Юсиф. — Вы не против, если я дам проверить этот камень своим людям?
— Пожалуйста.
Включив стоящий на столе селектор, хозяин что-то сказал по-турецки. Через минуту в его кабинет вошел сухонький старичок в белой рубашке и черных брюках. Обменявшись с Юсифом несколькими словами, кивнул, взял алмаз и вышел из кабинета. Дождавшись, пока за ним закроется дверь, Юсиф посмотрел на Мишу:
— Объясните, кто и как вас кинул?
— Вы знаете Масуда Масуд-оглы?
Закатив глаза вверх, Юсиф состроил еле заметную гримасу:
— Я знаю многих Масудов Масуд-оглу. Чтобы я понял, что это за человек, вы должны сказать, кто он.
— Вот, — достав из бумажника визитную карточку Масуда, Миша протянул ее Юсифу, — это его визитная карточка. Заодно здесь и его расписка, которую он мне дал в Одессе.
Взяв карточку, Юсиф сначала прочел выбитое на турецком и английском имя хозяина визитки. Затем повернул картонку, внимательно изучил написанную от руки долговую расписку. Посмотрел на Мишу:
— Да, я его знаю. Это Масуд-галерейщик. Он, по-моему, тоже из Союза?
— Да. — И Миша более-менее подробно рассказал Юсифу, как Масуд его предал. Выслушав, Юсиф потер лоб.
— Да-а… А что вы хотите конкретно от Масуда? Девяносто тысяч наличными?
— Нет, этого не нужно. Масуд открыл мне кредит в девяносто тысяч, вот пусть и даст распоряжение перевести остаток этого кредита на мое имя. В том же банке. Все. Его расписка у меня есть.
В этот момент вспыхнула лампочка селектора. Нажав кнопку и переговорив, Юсиф сообщил Мише:
— Ваш камень в порядке.
— Рад слышать.
— Я тоже.
После того, как вошедший в кабинет старичок положил алмаз на стол и удалился.
Юсиф некоторое время сидел с ничего не выражающим видом. Неожиданно спросил, посмотрев на Мишу исподлобья:
— Вы надолго приехали в Стамбул?
Юсиф спрашивал об этом второй раз, и Мише показалось, что за этим вопросом стоит какой-то скрытый смысл, поэтому он ответил неопределенно:
— Не знаю. Может, и надолго.
— Ладно, попробую вам помочь.
— Спасибо.
— Камень я могу спрятать? С учетом, что буду должен вам один доллар?
«Ладно, плевать, я ведь так и этак иду на риск, — подумал Миша, — лишь бы Юсиф не кинул меня в разборке с Масудом, остальное не так важно».
— Прячьте, — сказал он спокойно, — мы ведь договорились.
Встав, Юсиф спрятал алмаз во вмонтированный в стене сейф. Нажал кнопку у края стола. Дождавшись, пока войдет Бабур, спросил:
— Какая из машин готова?
— Обе готовы, хозяин. И «ягуар», и «БМВ».
— Едем в город на «БМВ», втроем: ты, я и Коля.
24
Проведя «БМВ» по хорошо знакомому ему маршруту к центру Стамбула, Бабур остановил машину. Здесь, у высокого современного здания, на стене у входа в которое буквально не оставалось места от всевозможных вывесок, была людская толчея. Это здание Бабур знал отлично: здесь, в месте расположения всевозможных контор, ему не раз приходилось бывать по самым разным делам. Главным образом, конечно, это касалось дел его хозяина.
Не без труда втиснув широкий корпус «БМВ» в щель у самого входа, Бабур обратился к хозяину по-русски:
— Ну я пойду? А вы?
— Мы с Колей подождем тебя здесь. Если возникнут какие-то сложности, спустишься. Хотя я не думаю, что этот дохляк заартачится.
Выйдя из машины, Бабур не спеша двинулся к главному входу. Поднялся в лифте на восьмой этаж и, пройдя по устланному ковром широкому коридору, толкнул стеклянную дверь. Перед тем как сюда прийти, Бабур получил от хозяина подробные инструкции, поэтому никаких сомнений, как себя вести, у него не было. Он должен был выбить из Масуда то, что ему велел хозяин. Как он это сделает, хозяина не интересовало, но Бабур знал, что из такого человека, как Масуд, он сможет выбить все, что ему потребуется.
В большом, шикарно обстановленном холле за необъятным столом сидела красотка секретарша. Чуть поодаль в кожаных креслах о чем-то негромко переговаривались два посетителя. Судя по их виду, они ожидали приема. Не глядя на них, Бабур подошел к секретарше вплотную. Пригнувшись, спросил грозно:
— Шеф у себя?
Секретарша возмущенно вскинула голову:
— Простите, господин, вы знаете, где находитесь?
— Слушай, не зли меня, ради Бога… Лучше скажи, что делает твой шеф?
— Разговаривает по междугородному телефону…
— Один?
— Один. Если вы хотите попасть к нему на прием…
— Вот именно. Сиди здесь и никого не впускай.
Бабур резко толкнул ореховую дверь и вошел в кабинет.
Увидев его, Масуд оборвал фразу на полуслове, сразу же положив трубку. Тут же из динамика послышался взволнованный голос секретарши. Она пыталась что-то сказать в свое оправдание, но Масуд, выключив динамик, изобразил улыбку:
— Привет, Бабур. Присаживайся. Вот уж не ждал.
— Это точно, давно не виделись. — Бабур уселся в стоящее у стола кресло. Нужно было сразу брать быка за рога, поэтому он сказал, не затягивая: — Масуд, у меня с хозяином к тебе претензии.
Галерейщик прореагировал точно так, как и ожидал Бабур. Подняв руки, он покачал головой:
— Претензии… Дорогой Бабур, ты ведь знаешь, как я уважаю господина Юсифа. И к тебе я всегда относился с огромным уважением, в этом ты не раз мог убедиться…
Глядя в потолок, Бабур прищелкнул языком, бросил небрежно:
— Учти, у меня нет времени, я пришел по делу. Ты знаешь Мишу Каменского из России?
Масуд потянулся к стоящей на столе серебряной сигаретнице. «Все понятно, — подумал Бабур, — галерейщик пытается выиграть время». Искоса посмотрев на хозяина кабинета, он по случайно пойманному им взгляду понял: Масуд раскололся.
— Значит, ты его знаешь.
— С чего ты взял? Я еще ничего тебе не сказал.
— Знаешь, Масуд. Это же видно.
Масуд молчал. Наверняка он сейчас лихорадочно соображает, что ответить. Бабур же, наоборот, был абсолютно спокоен, ведь доказывать, что Масуд знает русского, сначала назвавшегося Колей, но потом объяснившего, что Масуду он известен как Миша Каменский, ему не было нужды, поскольку этот русский сидел внизу, в «БМВ», вместе с хозяином.
Видимо, почувствовав уверенность Бабура, Масуд в конце концов сказал:
— Хорошо. Допустим, я его знаю. Что дальше?
— Дальше — ты должен ему девяносто тысяч долларов. И ты ему их отдашь. Прямо сейчас. Понял?
Масуд долго клялся, что не знает ничего ни о каких девяноста тысячах. Длилось это, наверное, минут десять. Наконец, дав гале-рейщику выговориться до конца, Бабур спросил:
— Да, кстати, Масуд, ты ведь жил в Союзе?
Масуд пожал плечами:
— Ну и что? Во-первых, это было очень давно. Во-вторых, какое это имеет отношение к нашему разговору?
— Самое прямое. И ты, наверное, не забыл, что такое капуста, то есть долговая расписка? — Достав из кармана визитку Масуда, которую дал ему русский, Бабур положил ее на стол: — Вот, гляди!
Взяв карточку, Масуд сделал вид, что внимательно ее изучает. Однако Бабуру было достаточно одного взгляда, чтобы понять: все это чистый театр. Расписка в самом деле выдана галерейщиком, а значит, от выплаты девяноста тысяч зеленых ему не отвертеться. Тем не менее даже после того, как Масуд признался, что расписка в самом деле написана его рукой, Бабуру пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить его: без девяноста тысяч долларов, которые он, Бабур, намерен получить сейчас же, немедленно, он отсюда не уйдет. Наверняка Масуд сопротивлялся бы еще, если бы Бабур не пригрозил спуститься вниз за хозяином, а заодно и за русским. Неизвестно, кого больше испугался Масуд, однако это подействовало. Потрогав лежавшую в пепельнице недокуренную сигарету, он в конце концов со страдальческим видом достал чековую книжку. Спросил, не глядя: