Страница 18 из 48
Служащий банка, выслушав Мишину просьбу на его довольно слабом английском об абонировании сейфа и выяснив, что он из России, направил его к сотруднику, говорящему по-русски.
— По желанию вы можете выбрать несколько видов абонирования сейфа, — пояснил сотрудник. — Именной, цифровой, на предъявителя. Какой вы желаете?
— А чем они отличаются друг от друга?
— При именном абонировании вас пустят в хранилище лишь по предъявленному документу. При цифровом — при предъявлении карточки с присвоенной вам цифровой комбинацией. В случае же, если вы абонируете сейф на предъявителя, вам достаточно будет просто показать ключ, снабженный фирменной биркой банка.
— И все?
— Все. Естественно, при этом вы должны будете запомнить свой набор сейфа, чтобы его открыть.
— Ясно. А каков порядок оплаты?
— Если вы абонируете сейф на один день, оплата одна, но на более длительный срок банк делает клиенту скидку. Если вы абонируете сейф на месяц, мы возьмем с вас всего двести долларов. При этом, если вы, допустим, придете за своими вещами не через месяц, а через год, сейф все равно будет сохранен за вами. Конечно, если при этом вы оплатите задолженность.
Поразмыслив, Миша выбрал абонирование на предъявителя. После того как он заплатил за месяц вперед, служащий выдал ему ключ с биркой. Затем, спустившись в указанный ему зал хранилища, Миша установил на внутренней стороне дверцы сейфа мешочек с алмазами, захлопнул дверцу и, пройдя длинный коридор, снова поднялся на лифте в операционный зал. Найдя сотрудника, с которым уже имел дело, протянул кредитную карточку:
— У меня вклад в вашем банке. Я хотел бы снять с него некоторую сумму. Поможете мне?
— Конечно. Какую сумму вы хотите снять?
— Двадцать тысяч долларов.
— Прекрасно. В окошке напротив занимаются вкладами.
Подойдя к указанному окошку, Миша некоторое время наблюдал, как служащий, взявший его под опеку, и второй, сидящий на стуле перед окошком, переговариваются между собой по-турецки. В конце концов тот, что сидел перед окошком, взял у сослуживца Мишину кредитную карточку, воткнул край карточки в щель ЭВМ и пробежал пальцами по клавишам. Вглядевшись в экран дисплея, снова тронул клавиши. Застыл. Наконец, не поворачивая головы, что-то сказал коллеге. Тот посмотрел на Мишу:
— Простите, вы уверены, что у вас есть вклад в нашем банке?
— То есть как? — Миша пожал плечами. — Но вот же кредитная карточка. Я ею давно уже пользуюсь. А что — что-нибудь не так?
— Сейчас выясним. У вас есть еще какая-нибудь кредитная карточка?
— Нет. Только эта.
— В таком случае, чтобы все выяснить, нам нужен какой-нибудь документ, удостоверяющий вашу личность. У вас он есть?
«Черт, — подумал Миша, — неужели ментовка успела выйти на меня через Интерпол? Этого еще не хватало». По его расчетам, такого не могло быть. Никак не могло быть, при любом раскладе. Он был уверен: ограбив квартиру на Бережковской, они сумели скрыть все следы. Но даже если допустить, что ментовка каким-то образом до них докопалась, сообщить о них Интерполу она бы просто не успела. «Нет, — подумал Миша, — скрываться мне еще рано». Протянул паспорт.
— Да, конечно, вот мой паспорт.
Изучив Мишин паспорт, служащий, сидящий перед окошком, что-то сказал соседу. Тот спросил:
— Господин Каменский, простите, вы знаете господина Масуд-оглу, жителя Стамбула?
— Да, знаю. Собственно, он и оформил мне эту кредитную карточку.
— Тогда все намного проще. — Клерк что-то сказал сослуживцу, и тот, нажав несколько клавиш, утвердительно кивнул. Сотрудник банка, говоривший по-русски, объяснил:
— Кредитная карточка, которую вы нам предъявили, открыта на счет господина Масуд-оглы, предоставившего вам кредит. В прошлом месяце господин Масуд-оглу предоставил вам кредит со своего счета, определив его в девяносто тысяч долларов. Именно в счет этого кредита вы и получили возможность пользоваться кредитной карточкой, которую нам предъявили. За это время вы успели истратить в счет предоставленного вам кредита… подождите секундочку… — Служащий вгляделся в дисплей. — Да, все верно. За это время вы получили с открытого вам кредита тысячу шестьсот сорок один доллар. Затем, а именно вчера, по распоряжению господина Масуд-оглы кредит с его счета был вам отменен.
— Отменен? — Миша пока не очень точно понимал суть того, что объяснял ему служащий. Ясно одно: Масуд его предал.
— Да, отменен. Разве господин Масуд-оглы не предупредил вас об этом?
— Нет. — Миша помолчал. — И я уже ничего не могу получить по этой карточке?
— Совершенно верно. Если, конечно, господин Масуд-оглы не решит снова открыть вам кредит.
Глядя на улыбающегося служащего, Миша подумал: вот так кидают фраеров. Фраеров, которые решаются довериться своим друзьям. Выходит, за штучный многокаратный алмаз Масуд всучил ему одиннадцать штук с хвостиком вместо ста. Круто же он его заделал, ничего не скажешь. Он же, дурак, клюнул на кредитную карточку — тогда, на катере. Ведь Масуд просто-напросто повесил ему лапшу на уши, уверив, что карточка открыта на его собственный счет. Хотя на самом деле она была открыта на счет Масуда. Черт, будь это где-нибудь еще, он бы никогда такого не простил. Не пожалел бы никаких денег, отдал бы еще один алмаз, но обязательно рассчитался бы за такую подлость и с Масудом, и с Фимой. Но сейчас, увы, он ничего не может сделать. Что бы он ни придумал, отомстить он не сможет — ни тому, ни другому. Фима в Одессе, Миша же, как ни крути, вряд ли в ближайшее время окажется в России или на Украине. Что же касается Масуда — в Стамбуле он у себя дома. А Миша — чужак. Чужак, которого здесь никто не знает. А значит, и не окажет помощи.
Посмотрев на Каменского, служащий сложил вместе его паспорт и кредитную карточку:
— Мы всегда рады вам помочь. Но согласитесь: вопросы, касающиеся получения денег со счета господина Масуд-оглы, могут решаться только с участием хозяина этого счета.
— Да, конечно. — Усилием воли Миша, заставив себя улыбнуться, взял протянутые ему паспорт, карточку и вышел на улицу.
Какое-то время он шел по площади без всякой цели, бессмысленно вглядываясь в оживленную толпу. Думал только об одном: Масуд его кинул. Кинул, как последнего фраера.
Остановившись у столика небольшой открытой кофейни, Миша стал наблюдать, как хозяин осторожно трогает поставленные на раскаленный песок турочки с кофе. Несмотря на аппетитный аромат, ни один из столиков не был занят. Мелькнуло: надо позвонить Масуду. Конечно, позвонить и все выяснить. Мало ли, вдруг ничего страшного не произошло.
Вытащив бумажник и достав из него долларовую купюру. Миша протянул ее хозяину и сказал по-английски:
— Мне надо позвонить, у вас есть телефон? Вы меня понимаете?
Неуловимым движением взяв доллар, хозяин заулыбался. Жестом пригласил Мишу зайти за стойку.
Оказавшись у телефона, Миша достал из бумажника визитную карточку Масуда, набрал нужный номер. Трубку сняли почти тут же. Нежный девичий голос отозвался по-турецки. Помедлив, Миша спросил на своем ломаном английском:
— Это офис мистера Масуда-оглы?
— Да, — ответил голос после секундного колебания. — А кто его спрашивает?
— Его друг. Мне нужно поговорить с ним. Будьте добры, соедините меня. Это очень важно.
Помедлив, голос ответил:
— Хорошо, минуточку.
Наступила довольно долгая пауза, в конце которой Миша услышал наконец голос Масуда:
— Слушаю.
— Добрый день, Масуд, — как можно спокойнее произнес Миша. — Это Каменский из Одессы, помните?
Голос Масуда прозвучал, будто ничего не случилось:
— Конечно, Миша, я вас прекрасно помню. Вас очень хорошо слышно. Вы из Одессы или из Стамбула?
— Из Стамбула.
— О… — Масуд помолчал. — Как добрались?
— Прекрасно. Но возникла какая-то чепуха со счетом, который там, в Одессе, вы обещали открыть на мое имя.
В трубке раздались звуки, напоминающие шелест бумаги. Наконец Масуд произнес: