Страница 116 из 123
— А я, кстати, никогда и не думал, что вы банальный серийный убийца.
— Правда? — Эдди расплылся в улыбке. — Между прочим, в юности я мечтал стать футболистом и играть в НФЛ. Я действительно очень неплохо играл в футбол и считался в колледже одним из лучших игроков. Возможно, при благоприятном стечении обстоятельств мне даже удалось бы попасть в профессиональную команду. Говорят, у меня имелись для этого все данные. Я был силен как бык, хорошо бегал, бил с обеих ног и, что самое главное, не любил проигрывать. Я и сейчас терпеть этого не могу. Но футболистом так и не стал. Не знаю почему. Наверное, карты так легли. Кстати, вы совершенно правы относительно того, что я слишком поздно родился. Девятнадцатый век подошел бы мне как нельзя лучше. А в этом времени я всегда чувствовал себя каким-то неприкаянным.
— Когда вы узнали правду о брате?
Эдди внимательно посмотрел на пленника, после чего обозрел корму. К тому времени Сильвия успела уже кое-как подняться на ноги и вновь устроиться на деревянной скамье, помещавшейся ближе к корме. Вновь сосредоточив внимание на Кинге, беглец медленно произнес:
— Почему вы спрашиваете меня об этом?
— Думаю, с этого все и началось. Вот почему.
— Это служит мне оправданием?
— Большинство людей в вашем положении взывали бы к справедливости и обязательно попытались оправдаться или хотя бы объясниться.
— Полагаю в таком случае, что я отношусь к меньшинству.
— Сифилис… Когда вы поняли, что ваш брат страдает именно от этой болезни?
Бэттл еще немного сбросил газ, и скорость «фастека» уменьшилась до тридцати узлов. Катер по-прежнему шел очень быстро, но теперь у него не так часто обнажались винты.
— Когда мне было девятнадцать. — Эдди очень медленно выговаривал слова и смотрел остановившимся взглядом в пространство, словно производя при этом в уме какую-то важную калькуляцию. — Родители не знали, что я догадался об этом, и продолжали скармливать мне лживые историйки относительно причин смерти брата. Но я узнал правду. Да, узнал. Так что их вранье ничего, кроме презрения, у меня не вызывало.
— Насколько я понимаю, вскоре после этого вы и придумали план собственного похищения?
Бэттл хохотнул.
— Самому не верится, что мне удавалось сохранить его в тайне все эти годы. Представляю, как удивился Чип Бейли, когда узнал об этом.
— Удивился — это еще мягко сказано. — Кинг бросил взгляд на Сильвию. Последняя смотрела ничего не выражающим взглядом в бушующий водный простор, вздрагивая всякий раз, когда на небе вспыхивала молния и раздавался удар грома. Неожиданно Шон почувствовал, что им начинает овладевать самая настоящая морская болезнь. Не без труда подавив позыв к тошноте, он повернулся к Эдди и спросил:
— Вы когда-нибудь вступали в противостояние с отцом из-за этого?
— Это не имело особого смысла, ибо отец всегда считал себя правым. Так и не признал, что наградил брата этой болезнью, хотя именно он в результате общения с проститутками принес заразу домой. Ему было наплевать, что тем самым он погубил родную плоть и кровь. Между тем у брата развилась деградация мозга, гнили зубы, а глаза едва не вылезали из орбит. Все последние годы своей жизни он ужасно страдал. Каждый час, каждую минуту. И это происходило у меня на глазах. Как если бы кто-то взял написанный маслом портрет и начал медленно стирать скипидаром изображение. Я знал, что это Бобби, но не мог больше его видеть. — Эдди часто заморгал, словно пытался подавить подступившие слезы, но потом справился с собой и продолжил: — Итак, день за днем я наблюдал, как он деградировал и угасал. Когда болезнь взялась за него по-настоящему, я отправился к родителям и сказал, что надо срочно показать его врачу. «Помогите же Бобби! — кричал я. — Помогите!» Но они сказали, что я еще дитя и ничего не понимаю. Но я понял. Со временем все понял, но было уже слишком поздно.
— Я слышал, ваш брат был светлым человеком, несмотря на выпавшие ему испытания.
У Эдди просветлело лицо.
— Жаль, что вы не знали его, Шон. Это был чудный мальчик, обладавший всеми лучшими душевными качествами, каких нет у меня. А до того как у него началась деградация мозга, был еще и очень умен. Он научил меня множеству разных вещей, помогал во всем и заботился обо мне. Хотя мы близнецы, Бобби играл в нашем тандеме роль старшего брата. Не существовало ничего, чего мы не могли сделать друг для друга. Хорошие это были времена, просто чудесные. — Кинг заметил, как из глаз Бэттла потекли, смешиваясь с дождем, крупные слезы, которые он на этот раз не сдерживал. — Но брат все время болел, и ему становилось все хуже, и мать наконец отвела его к специалисту. Она не сказала мне, какой диагноз поставил врач, но его состояние и после посещения врача продолжало ухудшаться. Бобби умер на четвертый день после того, как нам исполнилось восемнадцать. Отец отсутствовал, что нисколько меня не удивило, мать же входить в его комнату не захотела. Так что это я держал его в объятиях, перед тем как он умер, и долго еще после этого, пока его у меня не забрали. — Эдди с минуту молчал, потом добавил: — За всю мою жизнь Бобби был единственным близким другом и единственным человеком, который любил меня по-настоящему.
— Вы вот сказали, что отсутствие отца вас не удивило. А вообще во всей этой истории что-нибудь вызывало у вас удивление? — с любопытством осведомился детектив.
— Вы действительно хотите знать, что тогда удивляло меня и вызывало недоумение? Правда хотите?
В этот момент Бэттл показался Кингу похожим на маленького мальчика, стремившегося поделиться своим оберегаемым долгое время секретом.
— Конечно, хочу.
— Более всего меня удивляло то, что моя дорогая мама, обладающая непреклонным характером и сделанная словно из стали, не пошевелила даже пальцем, чтобы спасти собственного сына. Свою плоть и кровь. Может, вы объясните мне это?
— Не могу, Эдди. Потому что не знаю, в чем тут дело.
Бэттл с шумом вздохнул.
— Что ж, запишем и вас в клуб незнаек. — Убийца обозрел черное пространство озера и еще больше сбросил газ. — Ну вот, почти приехали.
Когда скорость упала, Кинг завертел головой в надежде понять, где они находятся. Хотя вокруг стояла почти чернильная тьма, нечто в очертаниях берега показалось ему знакомым.
Бэттл достал из водонепроницаемого кармана нож, отщелкнул лезвие и продемонстрировал его острие Кингу, который от неожиданности и неприятного чувства часто-часто заморгал.
— Эдди, вы ведь не хотите делать это, не так ли? Мы с Сильвией могли бы помочь вам…
— Мне уже никто не поможет… Но все равно спасибо за предложение.
Сидевшая на скамейке на корме Диас крикнула:
— Прошу вас, Эдди, не делайте этого…
Тот посмотрел на нее, расплылся в улыбке и поманил к себе пальцем. Но, поскольку пленница не сдвинулась с места, вытащил пистолет.
— Следующая пуля продырявит вам голову, док. Так что отрывайте зад от скамьи и тащите сюда.
Сильвия поднялась с лавки и, содрогаясь от страха, крохотными шажками приблизилась. Эдди разрезал рыболовную леску, стягивавшую ей запястья и ноги в коленях, после чего столкнул пленницу вниз по трапу в каюту, располагавшуюся в носовой части судна, и захлопнул дверь. Потом повернулся к детективу и разрезал путы на его щиколотках.
— Идите на корму, Шон. — Для большей выразительности он ткнул в указанном направлении пистолетом.
— Что вы собираетесь делать, Эдди?
— Совершить циркуляцию, старина, или, если угодно, замкнуть кольцо, — произнес он в ответ загадочные слова и добавил: — Что же вы стоите? Как я уже сказал, идите на корму, встаньте на планширь, а потом повернитесь ко мне лицом.
— Вы пристрелите меня там или когда я окажусь в воде?
Вместо ответа Бэттл перерезал леску на руках пленника, полностью освободив его.
— Ничего не понимаю, Эдди… — протянул Кинг, вскарабкиваясь на планширь.
— И не поймете. Я по крайней мере не собираюсь давать вам никаких объяснений. — С этими словами он, перегнувшись через ограждение кокпита, с силой толкнул детектива мускулистой рукой. Тот словно кегля слетел с планширя и рухнул в воду за кормой судна, после чего его сразу же накрыло большой волной.