Опасное искушение

— Если тебе так будет комфортнее. — Рул повернулся к ней. И улыбнулся, потому что его тело выразило явный интерес при виде Лили.

— Я бы выпила кофе, — сказала она и удалилась в кухню. — Где Гарри?

Поел и убежал. Надеюсь, я правильно сделал, выпустил его.

— Его не удержишь. Он слишком долго жил на улице, чтобы счастливо сидеть взаперти целыми днями. — Лили обратила внимание на то, что миска кота была заполнена чуть ли не до краев. Рул дал ему еды куда больше, чем следовало.

Она налила кофе и стояла посреди кухни, делая маленькие глоточки. Учитывая размеры квартиры, в кухне она могла обрести лишь подобие уединения. Но даже эта видимость ей была ох как нужна.

Много времени прошло с тех пор, как Лили просыпалась подле мужчины. И еще больше — как тот мужчина приходил сюда, на ее территорию. Она никак не могла понять, как теперь себя чувствует. В основном растерянной. Ей нравилось, что Рул здесь, хотя, может, это не ей самой нравилось, а так поворачивался ее ум из-за той чертовщины с узами.

Позже она разберется, что чувствует. А сейчас. Как действует штука под названием узы Избранных? Как бы узнать? Даже если Рул предельно честен с ней, он ведь сам мог что-то не так понять. Похоже, что во всем этом он видит религиозную подоплеку, а религия порой удерживает человека от расспросов. Когда считаешь, что получил все ответы, перестаешь спрашивать.

Но у Лили вопросы были. И пришло время задать кое-какие из них. Она сделала последний глоток кофе и вернулась в гостиную.

Рул надел джинсы и собрал разбросанные диски. Что по-своему, неплохо, но…

— Диски сгруппированы по жанрам, а также внутри каждого жанра стоят в алфавитном порядке по исполнителям.

Рул удивленно повел бровями.

— Надеюсь, ты не ставишь в алфавитном поря и специи?

— Если бы я готовила, то поставила бы, возможно Рул принялся расставлять диски так, как это делала Лили.

— Сложная задача нам предстоит.

— Ты о чем?

— Поймешь, когда увидишь мою квартиру.

Лили потерла грудь — кожа казалась так странно туго натянутой. Вернулось то чувство, словно она не и своей тарелке.

— Ты строишь предположения, основываясь на своих верованиях. Я же склоняюсь скорее к фактам.

— Думаю, это свойственно полицейским. — Он поставил последний CD на место и повернулся к Лили. — Я решил, что тебе, должно быть, нравится опера, поскольку у тебя много дисков с классической музыкой.

— С инструментальной музыкой. Было время, я играла на скрипке. — Она поймала себя на том, что подходит ближе к нему, остановилась и нахмурилась. — Меня тянет к тебе, так? Заставляет желать коснуться тебя.

— Да, нам нужно быть рядом. — Рул подошел к ней и обнял за плечи. — Что, это так ужасно?

— Не люблю, когда меня вынуждают. Мне не нравится, когда что-то заставляет меня иметь в этом потребность.

Но стоило Рулу притянуть ее к себе, Лили прижалась к нему и положила голову на грудь.

Рул был слишком высок. Ей никогда не нравились мужчины намного выше ее, но биение его сердца успокоило Лили, нервозность улетучилась, она одновременно обрела покой и наполнилась силами, приготовилась ко всему.

— Дело не в сексе. То есть я хочу сказать, что не только в сексе.

— Да — Он провел рукой по ее спине. — На первых порах, особенно в течение нескольких недель, нам обоим очень важен физический контакт, нужно постоянно чувствовать друг друга.

— Ага, примерно как наркоману надо ввести дозу. — Она отстранилась от Рула. — Пока что я свою получила.

— Ты не заметила, что нас вообще-то двое? Что если я своей дозы не получил? — расстроился Рул.

— Я… — И что же теперь делать? Заставить его страдать — значит, мучиться им обоим? Но если она сдастся, позволит желанию взять над ней вверх, тогда она перестанет быть самой собой.Потеряет контроль над ситуацией, сдаст позиции. — Я боюсь.

— Знаю. Но ты имеешь дело не с какой-то там привычкой, которую можно изжить с помощью пошаговой программы в двенадцать пунктов. Чем быстрее ты свыкнешься, тем легче тебе будет.

— Посмотрим. — Ну вот, вернулась противная дрожь. Стоило ей отдалиться от Рула, как все сначала. — Насколько мы можем отходить друг от друга, избегая головокружения?

— Расстояние варьируется, но… недалеко, — сказал Рул. — Нас не всегда будет тянуть друг к другу так сильно. Иногда, но это бывает редко, Избранную пару может разделять даже много миль. И хоть особого комфорт при этом не ощущаешь, но для некоторых это вполне возможно. Секс укрепит связь между нами, так что на протяжении нескольких следующих недель мы должны держаться поблизости. А потом…

— Погоди. Ты ничего не говорил о том, что секс укрепляет связь, — запаниковала Лили. — Ты хочешь сказать, что сейчас нас стало еще больше тянуть друг к другу.

— Какое-то время так будет, Лили, у нас нет выбора. Мы вольны обращаться с притяжением, как нам будет угодно. Но избавиться от него не можем.

— Это ты так считаешь.

— Это факт. — Казалось, он хочет взять ее и тряхнуть хорошенько. — Если слишком долго бороться с тягой друг к другу, можно сойти с ума.

— Скорее свихнешься от твоих фактов. — Она уступила другой своей потребности и принялась расхаживать по гостиной. — Но с этим я разберусь позже. Список того, что она собиралась обдумать позже, становился все длиннее и длиннее. — Ну а теперь, — добавила она с мрачным юмором, — похоже, ты становишься важной частью моего расследования.

— Я думал, что тебя отстранили.

— Поэтому мне придется извернуться и попотеть.

— Лили… — Рул замер, глядя на дверь. Через две секунды раздался звонок.

Лили ровным счетом ничего не слышала. Зато Рул явно что-то услышал.

— К такому не сразу привыкнешь, — пробормотала она себе под нос и пошла к двери.

В дверном глазке маячило шоколадное лицо Крофта. Вот здорово. Может, попросить Рула спрятаться? Дурацкая идея. Ведь доказать, что он провел тут всю ночь будет совсем несложно. В любом случае сокрытие фактов до добра не доводит.

Лили вздохнула и открыла дверь.

— Вы сегодня рано на ногах.

— Нам нужно с вами поговорить, — сказал Крофт. За ним хмурился Каронский. — Можно войти?

— Проходите. Угощу вас кофе.

— Со сливками? — чуть оживился Каронский.

— У меня есть молоко. — Давая им пройти, Лили шагнула в сторону.

20

Федералы совсем не удивились, застав у нее в гостиной полуголого Рула. Каронский ему кивнул, а Крофт привело в замешательство наличие в комнате всего одного кресла.

— Можете пока побороться за право восседать на кресле. Желтая подушка — моя, — сказала Лили, удаляясь в крохотную кухню. — Сообщите, кто победил.

Кресло так никто и не занял. Когда Лили вернулась с четырьмя чашками, сахаром и небольшим стаканом молока на подносе, мужчины сидели вокруг квадрант го журнального столика, который в квартире Лили выполнял функцию обеденного.

Парочка федералов смотрелась весьма забавно, сиди в костюмах прямо на полу. Рул был почти совсем раздет и ничуть этого не смущался. Он говорил Каронскому:

— Наверняка вы можете что-то сделать.

— Не получится, — покачал головой Каронский. Если мы попытаемся вмешаться, то возмутятся не только тамошние полицейские. Мы не…

— А вот и наш кофе

Лили поставила поднос на столик со словами:

— Пожалуйста, угощайтесь, — и посмотрела на Рула. — Ты просил, чтобы они поговорили с капитаном насчет меня?

— Да, — пожал он плечами.

— Как уже было сказано, так никто не делает.

Лили направилась к большому креслу за папками, вторые вчера принесла домой, и с ними вернулась к столику.

Желтая подушка лежала на полу рядом с Рулом. Лили заколебалась. Лучше бы их разделял стол. Слишком сильна и коварна была потребность коснуться его. Будет ужасно неприлично, если она вдруг в присутствии этих двоих начнет лапать его или что-нибудь в том же духе.

Хотя так же глупо будет просить всех передвинуться, чтобы ей не пришлось сесть рядом с тем, подле копрою она проснулась утром. Придется последить за собой.