Солнце взойдет

На следующий день родители Ли пригласили их на ужин.

Холт согласился, но только ради Кори, который нескрываемо радовался, что увидит не просто дом, а настоящую гостиницу, к тому же бывшую в прошлом постоялым двором.

— Какой большой! — восхитился Кори.

— Помни, что на втором и третьем этажах живут люди. Нам нужно подняться на четвертый этаж, — напомнила Ли. — Всем привет. — Она подошла к родителям и по очереди их обняла.

— Я боюсь, — вдруг прошептал Кори. — Вдруг я им не понравлюсь?

— Не думай об этом, и все будет нормально. — Холт ободряюще сжал его плечо. — Родители Кори очень милые и добрые люди. Просто следи за…

— За манерами, — закончил за него Кори. — Я помню.

— Какой симпатичный молодой человек, — с улыбкой приветствовала его Клэр.

— Здравствуйте, мэм, — сдержанно отозвался Кори, пожимая протянутую руку.

— А вы, должно быть, Холт Ролинс.

— Добрый вечер, миссис Кинан, — Холт наклонил голову в знак приветствия и пожал руку Тиму. — Добрый вечер, мистер Кинан. Спасибо за приглашение.

— Вообще-то, основной нашей целью было вытащить Ли, — с виноватой улыбкой пояснила Клэр. — Мы ее уже давно не видели, а тут… — Она пожала плечами. — А вот и Морган, старшая сестра Ли.

К ним подошла высокая стройная женщина с темно-рыжими волосами.

— Добрый вечер всем. — Она по очереди улыбнулась Холту и Кори.

— Вы мэр города? — все еще сомневаясь, спросил Холт.

Она посмотрела на него и улыбнулась еще шире.

— Вы совершенно правы, — просто ответила она.

— Вот и познакомились, а теперь прошу всех к столу. Моя Клэр — настоящая кудесница и к такому случаю приготовила кое-что вкусненькое, — пробасил Тим.

— Мы от хорошей еды не отказываемся, верно? — подмигнул Холт.

— Точно, — поддержал его Кори.

Все это время рука Холта лежала на плече Кори, и Ли не могла не нарадоваться. Они с каждым часом становились все ближе друг к другу, чего она даже не могла предположить в самых смелых мечтах.

— Так, — суетилась Клэр. — Холт, Кори и Ли сядут здесь, а мы здесь.

В центре стола красовалась большая кастрюля с жареным мясом и корзинка с выпечкой. После краткой молитвы все приступили к еде. Атмосфера за столом царила непринужденная, разговор затрагивал самые разные темы. После десерта Тим предложил Кори подняться на чердак и поискать там настольные игры и игрушки. Кори с энтузиазмом одобрил его предложение.

— Из того, что мне стало известно, вы собираетесь стать настоящим фермером, — потягивая кофе, сказала Морган.

— До этого еще далеко, но благодаря Заку Шоу, возможно, скоро я им и стану. Все будет зависеть от отчета, который я получу на следующей неделе.

Морган повернулась к сестре:

— Насколько я помню, ты несколько раз помогала Джону составлять отчет.

— Когда это было. — Ли метнула быстрый взгляд на Холта. — Я тогда еще была ребенком.

— Не слушайте ее, Холт. Она просто скромничает.

— Это ты преувеличиваешь, — возразила Ли, взглядом призывая сестру закрыть эту тему.

На ее счастье, в их разговор вмешалась мать:

— Холт, а на ранчо есть еще работники, кроме Зака?

— Зак пригласил двоих, Джима Бейкерсфильда и Барта Янга.

— Хорошие люди, — кивнула Клэр. — Я очень рада, что вы приняли наше приглашение. Пора бы вам уже начать вылезать из своей берлоги и знакомиться с другими жителями, если вы собираетесь остаться здесь жить.

— Должна сказать, — вмешалась неугомонная Морган, — что удивительно встретить жителя Нью-Йорка, готового поменять жизнь большого города на жизнь в провинции.

— Я родился здесь. — Холт пожал плечами. — Когда мы отсюда уехали, никто не интересовался моим мнением. Думаю, вам известно, что мои родители были женаты и четыре года я жил здесь? Ну так вот, теперь у меня есть шанс самому решать, где я буду жить. И пока я хочу остаться. Мне нравится Колорадо и нравится быть фермером.

— Ваш отец, Джон Ролинс, был бы рад услышать это, — раздался голос Тима. — Он стал мечтать об этом с того самого дня, когда узнал, что у него родился сын.

Глава шестая

Ночью Ли не могла уснуть и спустилась на кухню немного поработать над снимками для нового номера. Если и было в ее работе то, что приносило ей немного утешения, так это надежда, что чем больше людей посмотрят на фотографии, на которых запечатлены ужасы войны, последствия стихийных бедствий и голодные дети — особенно дети, — тем больше сочувствующих проникнется состраданием и желанием помочь.

Когда на экране возникли недетские глаза шестилетней Сореи, на ее глаза навернулись слезы. Сирота, потерявшая своих родителей при землетрясении, она жила в палаточном лагере, питаясь теми крохами, которые ей удавалось выпросить или найти.

— Не спится?

Услышав голос Холта, она поспешно смахнула слезы.

— Да так… — Она обернулась и замерла на полуслове. Он стоял, прислонившись к косяку и сложив руки на груди. Из одежды на нем были только низко сидящие джинсы. — Решила поработать, — сглотнув, закончила она. — А ты почему не спишь?

— Я слышал, как ты спустилась вниз, но обратно не вернулась, и решил узнать, в чем дело. — Холт пожал плечами.

— Просто не спится. — Ей не хотелось говорить о себе. — Кажется, мои родители понравились Кори.

— Я тоже так думаю. — Он подошел к столу и внимательно посмотрел на нее. — Что случилось?

Ли чуть натянуто улыбнулась.

— Ничего. Просто с головой ушла в работу. Так, некоторые снимки из последней поездки.

Холт чувствовал, что она что-то недоговаривает, но не мог понять причину этой скрытности.

— Могу я взглянуть?

Пока она сомневалась, он нагнулся над ее плечом и со свистом втянул воздух:

— И все эти снимки сделала ты?

Его глаза впились в экран, на котором были снимки детей. Он не мог от них оторваться. Дети, изнуренные голодом. Дети, с неподвижными пустыми глазами и с крохотной искрой надежды в глазах… Десятки, сотни снимков, сделанных, несомненно, человеком чутким и переживающим чужое горе как свое собственное.

— Ты не можешь спасти их всех, Ли, — вполголоса произнес он. Сев рядом, он обнял ее за плечи.

Она закрыла лицо руками.

— Сколько раз я говорила себе это, но легче мне не становится. И еще Сорея… — Рыдания сотрясали ее тело. — Если бы ты только знал… Я нашла ей убежище, обещала прийти снова. Я хотела забрать ее в Штаты и удочерить, но не успела. Она умерла почти на моих руках.

Ее хрупкие плечи подрагивали в его объятьях под тяжестью невидимой ноши. Холт прижал ее к себе и стал убаюкивать.

— Это не твоя вина.

— Но я обещала ей, я должна была…

— Ты сделала все, что могла. — Он не сомневался в этом, даже не зная всех подробностей. — Если даже ты не смогла ей помочь, этого не смог бы сделать никто. Ты должна верить в это. — Его голос звучал убежденно, и эта уверенность рождала в ее сердце надежду.

— Ты правда так думаешь?

Ком встал в его горле, и Холт просто кивнул. Его взгляд снова упал на монитор. Страх прошел вдоль позвоночника, когда он осознал, насколько опасна ее работа.

— Ты ведь говорила, что у тебя шесть недель отпуска.

— Так оно и есть. На бумаге. Фактически меньше. После празднования годовщины свадьбы родителей я уеду.

— Это нарушение трудового законодательства.

— Может быть, — кивнула она. — Но я смотрю на это под другим углом: тогда я смогу сделать больше снимков.

— Но ты ведь не можешь спасти всех детей!

— Нет, не могу, — с вздохом признала Ли, вытирая слезы. — Но я должна делать хотя бы такую малость. Привлечь как можно больше людей к проблеме голода детей и условий, в которых они живут, и не отворачиваться от их беды, когда мы в состоянии им помочь.

— Ты помогаешь. — Его взгляд задержался на экране. — На твоих фотографиях дети словно живые. И их страдания тоже. От них непросто отмахнуться и нелегко забыть.

— Спасибо. — Она робко улыбнулась. — Это самая большая похвала, которую хочет услышать каждый фотограф.