Страница 1 из 45
Алексей Ивакин
«ТИГРЫ» НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ
Вся наша СМЕРТЬ — игра
ПРОЛОГ
Он — спит. Ему снится сон.
Ему снится такой простой сон, что он как будто бы спит.
Он будто бы спит. А вокруг будто бы ездят троллейбусы, фыркают сизым дымом авто, люди ходят… Люди ходят — улыбаются, разговаривают, целуются. Потом люди уходят и «ночами делают новых людей».
Люди запускают фейерверки, катаются на лыжах и велосипедах, ругаются, дерутся иногда.
А он — спит.
Он спит и ему снится, что с неба больше не падает гулкий ужас тонных бомб, что в него не стреляют, что он не горит, что он еще жив…
Он — спит.
И старая рана ноет чужим железом.
Люди идут на работу. Возвращаются с работы. Люди молчат, люди разговаривают. Они курят, читают, учатся, учат, переходят дорогу на красный свет.
Иногда они умирают. Умирают, хотя они младше его.
А он — спит.
День за год и год за день. И кто же считал эти дни и кто вычеркивал годы?
Он — спит.
Ему снится последний бросок. Ему снятся последние пять минут. Пять минут до конца войны. И маленькая ранка на упрямом лбу.
И крик экипажа.
Он все еще спит…
В баках пусто — так пусто в желудке. Заварен ствол — так нос заложен. И в триплексах — слепая выколотая тьма.
И гусеницы, залитые бетоном, вгрызаются в этот бетон.
А где-то там, за далеким-далеким горизонтом, скрытым бесчисленными домами, протирает мундштук горнист.
Время…
Время скачет вперед! Время — скорость Вселенной. Время — качество энтропии. Время может повернуть вспять, если там, за горизонтом, невидимый горнист протрубит…
С неба упадет снег. Глыбой такой, когда воспоет невесомыми звуками время:
— Вставай, вставай, штанишки надевай, на зарядку вылетай!
Пока другие будут слышать в этом призрачном зове:
— На! Девайс!
— Вы! Купайсссаунасссдефачками…
Пока другие будут слышать змеиное шипение, красными фонарями будут мелькать отсветы на зеленой броне. Он — проснулся.
Он проснулся и рыкнул. Рыкнул голодными баками, сдал назад с постамента. Чихнул длинным, восьмидесятипятимиллиметровым носом, остатками энергии в щитовидном аккумуляторе включил глаза. Газы выпустил. Не без того. А где вы видели мужика, который при пробуждении газы не пускает?
Увидев прямо перед собой забегаловку для малолитражек, тяжело взломал асфальт, ненароком отдавив какому-то мелкому «Матизу» все, что можно было отдавить. «Матиз» долго верещал сигнализацией. Пока не сдох.
Потом еще несколько сдохло каких-то мелких легкобронированных тварей.
«Да…» — подумал он и вспомнил Халхин-Гол. — «Японцы так и не научились нормальную технику делать!»
«О! А вот и Кюбельвагены!» И эмблемы «Мерседесов», «Опелей» и «Ауди», в девичестве «Хорьхов», по привычке укладывались под русские гусеницы. И вспомнил он Берлин сорок пятого…
Жрал дизель много. Шестьсот семьдесят четыре литра для пяти сотен лошадей… Пока испуганный персонал автозаправки со смешным названием «Оле-Лукойле» суетился вокруг огромной машины, танк хрустел асфальтовой крошкой, застрявшей в траках, и задумчиво размышлял.
С чего бы начать?
Он — спал.
Но он проснулся…
По крайней мере, ему снится, что он проснулся.
ГЛАВА 1
Митёк был сильно напуган. Еще бы…
Буквально полчаса назад ты сидел в теплом и удобном полифункциональном кресле оператора-наводчика и внезапно оказался в вонючей луже под мокрым снегом, а руки твои обожжены о броню — это все не способствует оптимизму.
А начиналось как хорошо?
Несколько месяцев назад на его «электрическое мыло», как любил он называть свой почтовый ящик, упало внезапное письмо. Его, Дмитрия Брамма, тихого скромного дизайнера из глубокой Пензы, вдруг пригласили на открытый чемпионат по онлайн-игре «Танковая война». И не просто пригласили, а пригласили за счет организаторов чемпионата. И не в сраную Рашку, а в Штаты. ШТАТЫ! Митёк даже не поверил. Нет, в танчики он с удовольствием резался, посвящая им все свободное от работы время, забросив даже поднадоевший троллинг в уютных жежешечках и форумах. Он обожал прийти к какому-нибудь военно-историческому совку и начать срач на тему: «Краснюки — козлы, а немецкая техника лучше всех!»
Но танчики завлекли и… И вот оно, счастье, садиться в «Тигр» [1]и неумолимой смертью вырезать полчища виртуальных «Тридцатьчетверок».
Хорошо, что жены нет. Жена — зло, когда есть танчики. Впрочем, танчики тут были вторичны… Первичным было — ОНО.
Оно?
Да, оно.
Вот сидишь ты в баре. Или пришел домой с работы. Или просто сидишь на лавочке в парке. Ты просто хочешь побыть один.
Один — это когда люди вокруг, но ты их не видишь и не слышишь. Они — ходящие и щебечущие манекены. Ты их разглядываешь. Или просто они где-то там. И вот ты только сел, взял бутылку дорогого пива. Такого, которое ты позволяешь раз в месяц. Или просто решил попробовать новое. Вот знаешь же, знаешь — ну что его пробовать-то? Оно такое же, как и то, какое ты пьешь раз в неделю. В ночь со вторника на понедельник. А все равно решаешь попробовать. Вот сидишь, пробуешь, и только ты сделал пару глотков, пытаясь казаться самому себе экспертом, достаешь сигарету, чтоб вкусно втянуть дым…
И тут приходит Оно.
Когда Оно приходит по мобильнику — Оно настойчиво и ему все равно на твое дегустирование и твое долгожданное одиночество. Оно требует голосом друга, подруги, клиента, начальника, заказчика, еще хрен-пойми-кого — чтобы ты все бросил и куда-то побежал, чтобы решать какие-то неотложные дела, которые, честно говоря, тебе совсем не нужны. И только попробуй не поднять трубку — телефон начнет дребезжать еще и еще. А когда мобильник устанет громыхать любимой когда-то мелодией, то посыплются эсэмэски. «Куда ты пропал?» «Срочно перезвони!» «Почему не берешь трубку?»
Наше время — это время дефицита одиночества. Тебя могут достать все всегда и везде. А если не достают — жутко удивляются. Ты был в ванной? «Я тут в магазине, посоветуй, какой сыр взять?» Ты ходил на концерт? «Слушай, а как найти в Интернете сайт с музыкой?» Ты расстегнул штаны перед унитазом? «Ты закончил с презентацией?»
Это все тебе не ново, но Оно приходит снова и снова.
И каждый раз ты думаешь — может быть, это что-то важное? Особенно когда на экране мобильника высвечивается незнакомый номер.
И в душе сразу два чувства — тревожное и радостное. Ты боишься, что тебе вот-вот позвонят из службы служебных приставов и арестуют за неуплату штрафа. Когда-то ты перешел дорогу в неположенном месте, а потом забыл. А вот теперь почему-то вспомнил и испугался. Или ты надеешься, что это тебе звонят из какой-нибудь нобелевской комиссии, чтобы сообщить, что ты внезапно получил какую-нибудь нобелевскую премию по чему-нибудь там.
Ты нажимаешь на кнопку с зеленой отметиной и отвечаешь: «Да?!»
И в голосе твоем — радость и опасение одновременно.
К счастью, это не приставы, к сожалению — не нобелевский комитет. Это твой старый друг, который поменял номер телефона. Даже не друг, а так… Приятель.
1
Panzerkampfwagen VI «Tiger I» Ausf E, «Тигр» —немецкий тяжёлый танк времён Второй мировой войны, прототипом которого был танк VK4501 (Н), разработанный в 1942 году фирмой «Хеншель» под руководством Эрвина Адерса. Наряду с прототипом фирмы Хеншель был представлен и проект Порше: VK4501 (Р), но выбор военной комиссии пал на вариант Хеншель, хотя Гитлер более благоволил к изделию Порше. В ведомственной сквозной классификации бронетехники нацистской Германии также обозначался как SdKfz 181.Изначально танк получил обозначение Pz.Kpfw.VI (Sd.Kfz.181) Tiger Ausf.H1,но после принятия на вооружение одноимённого нового тяжёлого танка Pz.Kpfw.VI Ausf в в название добавили римскую цифру «I» для отличия от более поздней машины, которая в свою очередь именовалась как «Тигр II». Хотя в конструкцию танка вносились небольшие изменения, модификация танка была всего лишь одна. В советских документах танк «Тигр» обозначался как Т-6или T-VI.Вы запутались в немецких определениях? Не волнуйтесь. В них все путаются. «Тигр» и «Тигр». Мощная машина. Очень. Но деды наши смогли ей хребтину переломать… Впервые танки «Тигр I» пошли в бой 29 августа 1942 года у станции Мга под Ленинградом, массированно начали применяться со сражения на Курской дуге, использовались вермахтом и войсками СС вплоть до окончания Второй мировой войны. На момент создания машина являлась сильнейшей по вооружению и бронированию среди всех танков мира; такое положение сохранялось как минимум до ноября 1943 года.
Общее количество выпущенных машин — 1354 единицы. Затраты на производство — 1 млн рейхсмарок (в два раза дороже любого танка тех времён). Впрочем, размышления немецких танкистов но поводу этой машины приведены в тексте.