Партизаны

– Видите огни впереди? Это «Коломбо». Идите и попросите Карлоса выключить фонари на трапе.

– Да! – воскликнула Лоррейн. – О да! Она бегом бросилась к катеру, но Петерсен задержал ее.

– Я сказал – идите. Идите медленным шагом. В Плоче никто никогда не бегает.

Через три минуты фонари, освещавшие трап «Коломбо», погасли. Спустя еще пару минут пленники поднялись на борт судна. Грузовик отъехал от причала, и огни на трапе вспыхнули снова.

Карлос сидел в своем вертящемся кресле. Здоровой левой рукой капитан обнимал за талию Лоррейн. Он улыбался, хотя выглядел несколько обескураженным.

– Погодите, погодите, дайте подумать... Правильно ли я вас понял, или же мне это только почудилось? Вы хотите запереть меня и команду по соседству с Киприано и его людьми, а затем угнать мой корабль?

– Я бы не смог выразиться более лаконично, – ответил Петерсен. – Конечно, если вы согласитесь на это. Решение зависит только от вас. И от Лоррейн. Но Лоррейн, думаю, уже сделала свой выбор.

– Да, сделала, – твердо сказала Лоррейн.

– Меня же выгонят с флота, – нахмурясь промолвил Карлос. – Нет, меня отдадут под трибунал и расстреляют.

– Ничего с вами не случится. Вероятность этого равна нулю. Мы с Джордже прокручивали ситуацию многократно.

– Но члены экипажа будут говорить...

– Говорить? О чем? Они сидят в кают-компании под прицелами автоматов. Если вам в голову нацелили автомат, вряд ли вы будете сомневаться в том, что корабль захвачен.

– А Киприано?

– Что Киприано? Даже если майор переживет тюремное заключение, это, к сожалению, вполне вероятно, поскольку англичане не расстреливают военнопленных, то он ничего не сможет доказать. Ваша версия совпадает с версией всего экипажа, а официальная версия неопровержима. К тому же Киприано не посмеет предъявить вам персональное обвинение. Когда наступит мир, вы сможете вызвать в качестве свидетелей некоторых солидных и уважаемых граждан Югославии, которые подтвердят в суде факт похищения вашего сына. Похищение людей в Италии, как известно, карается пожизненной каторгой.

– Ну же, решайся, Карлос! – нетерпеливо воскликнула Лоррейн. – Это на тебя не похоже – так .долго колебаться. Все равно другого выхода нет, – она наклонилась и ласково посмотрела в глаза капитану. – Теперь за Марио можно не волноваться.

– Правда, – Карлос улыбнулся. – Это все, что имеет сейчас для тебя значение, не так ли?

– Нет, не все. Мы с тобой снова вместе. Это тоже кое-что значит. Ты можешь предложить другой вариант, Карлос? Петер не хочет убивать Киприано. Если тот останется на свободе, нам конец. Киприано должны заключить в тюрьму в надежном месте. Его нужно передать в руки британцев. Переправить его можно одним-единственным способом – на твоем катере. Петер прав.

– Поправка, – нежно сказала Зарина. – Петер никогда не допускает ошибок.

– Женщина переменчива...-сказал Петерсен.

– О, перестаньте...

– Когда меня и мою команду освободят? – спросил Карлос.

– Завтра. Когда корабль выйдет в море, Джакомо вас выпустит.

– А Лоррейн и Марио останутся у ваших друзей?

– Только на несколько дней. Пока мы не снабдим их новыми документами. Близкий друг Джордже – большой специалист по фальшивым бумагам. Лоррейн Тремино – по-моему, неплохо звучит. В наши беспокойные времена не будет проблем с оформлением законности ваших супружеских отношений. Как насчет свидетельства о браке, Джордже?

Толстяк опустил на стол кружку с вином.

– Для моего друга это пустяк. Где будем венчаться? Венеция? Рим? Пескара? Суэц? Где вы хотите? Впрочем, посмотрим, какие у него под рукой окажутся бланки.

Дверь каюты отворилась, и вошел Алекс. На руках он держал малыша с темными курчавыми волосами. Мальчик огляделся, поймал взгляд Карлоса и, распахнув ручонки, бросился к капитану. Тот усадил его к себе на колени. Марио прижался к отцу и настороженно посмотрел на Лоррейн.

– Он еще маленький, – сочувственно сказал Джордже. – Для такого крохи, Лоррейн, шесть месяцев – значительный срок. Он вспомнит...

Харрисон откашлялся.

– И что же, я вместе с Джакомо должен отправиться в это опасное путешествие? На рандеву с вечностью?

– Выбирайте сами, Джимми, – сказал Петер-сен. – Вы хорошо знаете, что Иллирийские Альпы – не ваша родина. Ничего полезного здесь вы уже сделать не сможете. Важнее другое: вы как офицер британских вооруженных сил подтвердите – и вам поверят – то, что расскажет властям Джакомо. Кроме того, у вас будет возможность описать истинное положение дел в Югославии.

– Я еду, – решительно произнес Харрисон. – Скрепя сердце, но еду.

– У вас полегчает на сердце, Джимми, когда британский королевский патрульный катер выйдет навстречу «Коломбо». Мы пошлем радиограмму в Каир. У меня нет британских позывных, но они должны быть у Зарины. А в качестве последней страховки напишем письмо, полностью объясняющее ситуацию. Оно будет подписано генерал-майором и мною. Карлос, у вас есть пишущая машинка?

– В соседней каюте, – капитан передал сынишку Лоррейн. Малыш не сопротивлялся, хотя на лице его сохранялось некоторое сомнение.

– Вы умеете печатать, Зарина? – спросил Петерсен.

– Естественно.

– Естественно. Как будто это самое простое дело на свете. А вот я не умею печатать. Ну, пойдемте.

Карлос сказал:

– Не хотелось говорить, Петер, но все же вы кое-что не учли. Предстоит долгий-долгий путь к югу от Италии, где, как я предполагаю, и произойдет обещанная вами встреча.

– Ваши баки полны? Двигатель прочищен?

– Да. Речь не об этом. Уверен, Джакомо сможет ориентироваться по солнцу и компасу, как он делал это когда-то на своей яхте. Однако место встречи должно быть определено очень точно: широта такая-то, долгота – такая-то.

– В самом деле. Но вы не все знаете о Джакомо. Карлос улыбнулся.

– Конечно, не все. А что я о нем не знаю?

– У вас есть международный диплом помощника капитана?

– Нет, – Карлос вновь улыбнулся. – Не продолжайте. Уже догадался – он есть у Джакомо.

За дверью соседней каюты Петерсен внезапно спросил:

– Зарина, вам нравилось жить в Каире?

– Да, – девушка слегка удивилась вопросу. – Да, нравилось... – Ее недоумение тотчас сменилось подозрительностью. – А почему вас это интересует?

– Такие юные леди, как вы, не приспособлены для здешней жизни. Весь этот холод, лед, снег, горы... К тому же вы страдаете болезнью «вертиго».

– Я остаюсь с вами, – голос Зарины свидетельствовал – решение принято окончательно.

Петерсен взглянул на нее и с улыбкой произнес:

– Партизанка.

– Я остаюсь с вами, – повторила Зарина.

– Достаточно того, что с нами останется Михаэль.

– Я остаюсь с Михаэлем. И с вами. С вами. Вы хотите этого, Петер?

– Если вы говорите... то я... Я думаю...

– Похоже, мне придется ждать ответа до старости.

Рассмеявшись, Петерсен коснулся ладонью каштановых волос девушки.

– Давайте вернемся к письму.

– Романтика, – сказала Зарина. – Жизнь обещает наполниться ею.

– Одна небольшая деталь, которую вы, Петер, упустили из виду, – заметил Харрисон.

– Петер никогда ничего не упускает из виду! Майор посмотрел на Зарину и воздел глаза к потолку.

– " Женщина переменчива ".

– Не надо, пожалуйста!

– Нам с Джакомо пора удалиться, – деликатно промолвил Харрисон. – Мы должны как следует выспаться. Иначе как же мы будем сторожить пятерых опасных мужчин?

– Алекс!

– Да, майор?

– Вам тоже есть, чем заняться. Спуститесь в машинное отделение.

– Газовая сварка? – спросил Алекс и понимающе улыбнулся...