Девушка с голубкой

Тристан говорил, не глядя на Тома. Его взгляд был устремлен вдаль, на озеро в сумеречных тенях и башню в саване тумана. На волевом лице играли желваки.

— Я могу что‑то сделать? — спросил Том тихо.

Тристан сверкнул короткой язвительной улыбкой, входя во влажную, пропитанную алкогольными парами полутьму шатра:

— Меня уже давно никто не видел в свете, так что я собираюсь кинуть репортерам хорошенькую косточку. Если в прессу просочится хоть слово о том, где я был и что делал на самом деле, служба безопасности сойдет с ума.

Улыбка Тома не выдавала его истинных эмоций, пока они протискивались к барной стойке, приветствуя гостей.

— Это легко организовать, — прошептал он. — У меня здесь есть несколько ручных репортеров светской хроники. Они, конечно, стоят на эволюционной лестнице выше папарацци, но моментально опустятся до бульварщины, если ты публично приударишь за какой‑нибудь более или менее известной куколкой.

Взяв со стойки два стакана, Том протянул один Тристану:

— Будь здоров, старина. Так кто станет твоей счастливой избранницей?

— Лили.

Тристан опрокинул стопку, алкоголь приятно обжег горло. Открытое лицо Тома выразило неодобрение, которое его друг предвидел.

— Нет. Ни за что. Очень плохая идея.

— Почему нет? Она более‑менее известна.

И очень красива, этого нельзя было отрицать. Ее красота встряхнула даже усталого и измученного Тристана, чему он несказанно удивился.

— Если ты ранишь чувства лучшей подруги Скарлет — а ты их непременно ранишь, давай смотреть правде в глаза, — ты нанесешь урон и моей личной жизни.

— Кто вообще говорит о чувствах? — Тристан взял со стойки еще одну стопку. — Она — модель, Том. Крепкий орешек, к тому же, как я успел заметить, слегка не от мира сего. На прощание подарю ей дорогую блестяшку, плюс она получит тонны бесплатной рекламы.

— Мне кажется, Лили не такая.

— Ты слишком добр, друг. Они все такие.

Глава 2

Сумерки принесли с собой новое очарование. Китайские фонарики освещали деревья таинственным, бледным светом, а россыпь бриллиантовых звезд на бордовом покрывале неба выглядела так, словно ее поместили туда специально для того, чтобы доставить удовольствие гостям праздника.

Чуть раньше, когда официанты разносили зеленые коктейли со вкусом дыни и шампанского, из‑под деревьев вокруг лужайки появились одетые лесными нимфами девушки в масках верхом на белых лошадях, ко лбам которых были прикреплены изящные витые рога. Под мистические завывания струнного оркестра наездницы заставляли лошадей танцевать, делать свечки и пируэты. Один раз Лили поймала сквозь кружение танцующих единорогов взгляд Тристана, который стоял на противоположном от нее краю лужайки, обнимая за плечи молодую голливудскую звездочку в костюме Покахонтас. Электрическая волна пробежала по телу девушки.

Когда Лили взглянула в том направлении еще раз, Тристана там уже не было.

Лили почти не притронулась к коктейлю. Она чувствовала себя усталой и размякшей, но не спокойной — внутри настойчиво пульсировали вожделение и нетерпение, которые только усиливались под воздействием алкоголя. Конное шоу закончилось, единороги растворились в сгустившейся за деревьями тьме. Лили обернулась, ища глазами Скарлет, но внимание подруги было поглощено Томом. Он держал возлюбленную за талию в кольце рук и, пока Лили смотрела на них, притянул к себе, чтобы прошептать ей что‑то на ушко.

Внезапно охваченная душевной болью и тревогой, Лили отвернулась.

Они со Скарлет были единой командой так долго, начиная со школы в Брайтоне, где их обеих дразнили за высокий рост и худобу. В один прекрасный день владелица модельного агентства Мэгги Мэйсон заметила девушек в магазине и пригласила обеих в Лондон на кастинг. Лили была настроена поступать в университет — если бы не Скарлет, она не взяла бы карточку Мэгги. Но тем не менее девушки вдвоем вошли в мир модной индустрии — две части одного целого, такие разные, но всегда вместе.

Именно поэтому, убеждала себя Лили, она так рада за подругу, которая влюбилась в достойного человека. В кругах, где они вращались, было так много неподходящих мужчин, которые могли бы вскружить Скарлет голову…

Тристан Ромеро де Лосада Монтальво, например.

Нежное скрипичное соло разносилось над пологими холмами и полями, укутанными в туман. На лужайке появилась еще одна лошадь, нарядную сбрую украшала пара фантастических крыльев. Пробежавший по толпе гостей шепот восторга сменился вскриками радостного удивления, когда всадница открыла притороченную к седлу корзинку.

Словно белое облако, мягко шурша крыльями, стайка голубок взмыла в фиолетовое небо. На мгновение они зависли в воздухе, словно не зная, что делать с неожиданной свободой. Краем глаза Лили уловила движение в толпе и повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как мужчина в костюме Робин Гуда поднял лук и выстрелил.

Одна из голубок дернулась и начала терять высоту. Лили видела в боку птицы стрелу, которая тянула ее к земле. Чудом голубка удержалась в воздухе и, двигаясь неравномерными рывками, улетела в сторону озера.

Лили не помнила себя от ярости. Насладившись голубками, толпа двинулась к следующим развлечениям, а она побежала по пологому склону к воде. Земля становилась мягче, босые ноги утопали в прохладной мокрой траве. Пробившись через заросли сорняков на берег, Лили увидела в центре озера островок с башней, отделенный от нее стеклянной водной гладью.

Полуразрушенные каменные стены неприступно темнели на фоне закатного неба, в тишине Лили слышала возбужденное трепыхание множества крыльев. Голуби кружили над бойницами, но она напрасно напрягла зрение, стараясь рассмотреть среди них раненую птицу.

Узкий, отполированный временем до блеска деревянный мостик привел ее на остров. Все вокруг казалось зыбким, потусторонним, нереальным, словно Лили вдруг шагнула в мир теней. Нерешительно, почти надеясь, что башня заперта, она коснулась рукой неровной занозистой двери.

Дверь распахнулась сама собой. Лили чуть не вскрикнула от ужаса, увидев в проеме человеческую фигуру в белой рубашке, которая в мутном умирающем свете могла сойти за одеяние призрака. Девушка отшатнулась, прижав руку ко рту, но мужчина поймал ее за локоть и притянул к себе.

— Елена Троянская, — сказал глубокий язвительный голос. — Следили за мной, полагаю?

Лили почти оглохла от собственного панического сердцебиения, но высокомерие его слов вывело ее из полуобморочного состояния.

— Нет! Я искала птицу… раненую голубку. Какой‑то кретин выстрелил в нее на празднике, но она сумела улететь. Я пошла за ней, увидела, что голуби слетаются к башне… Я понятия не имела, что вы здесь… — Ее слегка помутившийся от испуга разум выдвинул самое вероятное предположение, какого рода дела привели Тристана Ромеро на уединенный остров в разгар праздника. — Простите за вторжение. Я уже ухожу.

— Не смею препятствовать миссии милосердия. — Он крепче сжал руку девушки. — Голубятня на крыше, идите искать свою голубку.

Лили заколебалась, вспомнив красавицу в костюме Покахонтас:

— Вы здесь один?

— Да.

По сравнению с белизной рубашки его кожа казалась еще более смуглой. Лили не могла разглядеть выражение лица, но в бархатном голосе Тристана проскальзывали наждачные нотки, а в смехе не было ни капли юмора.

— Полагаю, Том предупредил вас, что я опасен. — Его рука ласкала запястье девушки, пульс лихорадочно бился в подушечку большого пальца. — Если хотите, можете вернуться попозже в сопровождении взрослых.

— Не говорите ерунды. — Лили предприняла смелую попытку осадить его. — Мне просто не хотелось бы помешать вашему… чему‑нибудь. Покажете, куда идти?

Внутри башни было прохладно и сыро. Босые ноги девушки бесшумно ступали по ледяным камням винтовой лестницы. На полпути им попалась небольшая площадка, сумеречный свет падал сквозь стрельчатое окно на закрытую дверь. Девушка остановилась, но Тристан решительно прошел мимо, приглашая ее подниматься дальше.