Брошенные тела

— И ищите любое оружие. В этих краях почти не охотятся. Здесь заповедник, и повсюду расставлены предупреждения. Но они все равно могут держать в доме ружье. Или хотя бы лук.

— Со стрелами? — спросила Мишель, ужасаясь самой возможности выпустить стрелу в человека. — Я не сумею. Просто не знаю, как им пользоваться.

Бринн доводилось пару раз играть с подобного рода оружием в летних лагерях много лет назад. Но в случае необходимости она, вне всякого сомнения, быстро вспомнит, как из него стрелять.

Пока она предавалась этим фантазиям, Мишель куда-то ушла, затем раздался щелчок, и что-то загудело.

Отопление!

Бринн рванулась в гостиную и застала девушку у термостата.

— Нет, нельзя! — сказала она, хотя у самой зуб на зуб не попадал.

— Но я продрогла до костей, — огорчилась Мишель. — Почему нельзя?

Бринн отключила устройство.

Мишель пыталась спорить:

— Я так замерзла, что все тело болит.

«И это ты говоришь мне?» — подумала Бринн, но вслух произнесла:

— Из трубы пойдет дым, и те двое могут его заметить.

— Но снаружи совсем темно. Они ничего не увидят.

— Мы не должны рисковать.

Девушка недовольно передернула плечиком.

Очаг включился не более чем на несколько секунд, и издали преступники едва ли что-то заметили.

— У нас очень мало времени. — Бринн бросила взгляд на встроенные в радиоприемник часы, на которых светились синие цифры — 20:21. — Они тоже могут наведаться сюда. Так что давайте искать быстрее. Телефон, компьютер, оружие.

Темнота снаружи становилась почти непроницаемой, и ее отчаяние возрастало: ведь спасение могло быть где-нибудь в двух шагах — телефон или пистолет. Но предвидеть ничего нельзя. Вести поиски приходилось главным образом на ощупь. Мишель теперь вела себя осторожно и еле двигалась.

— Живее! — поторопила ее Бринн.

— У них здесь водятся пауки «черная вдова». Я видела одного в своей спальне, когда навещала Стива и Эмму в прошлом году.

Последнее, чего им сейчас следовало опасаться.

Минут десять они продолжали беспорядочные поиски, роясь в ящиках и шкафах, среди бумаг и личных вещей. Бринн улыбнулась было, обнаружив мобильный телефон «Нокия», но он оказался старым, без батарейки и со сломанной антенной. Она вывалила содержимое ящика на ковер и постаралась нащупать зарядное устройство.

Его не оказалось.

— Дьявол! — пробормотала Бринн, выпрямляясь во весь рост и по-прежнему чувствуя пульсацию на лице.

— Я пойду проверю наверху. А вы продолжайте искать здесь.

Мишель неуверенно кивнула, явно не желая оставаться в одиночестве.

Пауки же…

Бринн поднялась по лестнице. Поиски на втором этаже тоже не дали результата: ни оружия, ни телефона, ни компьютера. На чердак она даже не взбиралась. Взглянула в одно из окон и увидела свет фонариков по-прежнему во дворе дома Фельдманов. Но где гарантия, что преступники пробудут там еще достаточно долго?

Ее так и тянуло включить свет, но она не осмеливалась это сделать и продолжила ощупью перебираться из одной спальни в другую, проверяя в первую очередь те, что побольше. Здесь она тоже открывала все подряд ящики и стенные шкафы, пока в одном из них не обнаружила кое-какую одежду. Она скинула куртку и мокрую, прилипшую к телу полицейскую форму, облачившись в самые темные вещи, какие только смогла найти: две пары сине-зеленых тренировочных брюк, две мужских футболки и плотную фуфайку. На ноги натянула сухие носки — пятки она уже натерла промокшей обувью, — но полуботинки пришлось обуть свои прежние. Замены им не нашлось. Наконец, она достала черную лыжную куртку с капюшоном, надела ее поверх всего прочего и только теперь почувствовала, что немного согрелась. Ощущение было столь приятным, что захотелось плакать от счастья.

В ванной она открыла шкафчик с медикаментами и принялась ощупывать пузырьки, пока под руку не попалось нечто прямоугольной формы. Понюхав содержимое и убедившись, что это действительно спирт для растирки, она смочила им комок туалетной бумаги и приложила к ране в щеке. От боли Бринн почти задохнулась, ноги подогнулись в коленях. Но она промокнула рану изнутри рта, и боль показалась намного сильнее. Она наклонила голову, чтобы не потерять сознание. Постаралась дышать глубже.

— Все о'кей, — прошептала Бринн, когда боль отступила, и, сунув пузырек со спиртом в карман, спустилась вниз.

— Нашли что-нибудь? Оружие или телефон? — спросила Мишель.

— Нет.

— Я тоже искала… Но здесь все так пугает. В подвал я не пошла. Слишком страшно.

Пришлось Бринн самой быстро обследовать помещения внизу. Поскольку ни одного окошка там не было, она отважилась включить свет. Однако ничего полезного для связи или обороны в длинной череде подвальных комнат и коридоров не обнаружилось. Она только отметила, что в нескольких прикрытых дверями чуланчиках можно было бы достаточно надежно спрятаться.

Когда Бринн вернулась в кухню, Мишель прошептала:

— Смотрите, что я нашла, — и указала на деревянный блок с кухонными ножами. «Чикагская сталь». Бринн вытащила один из них дюймов восьми в длину и попробовала фабричную заточку большим пальцем.

Она снова посмотрела в сторону дома Фельдманов и убедилась, что огни фонариков все еще светят во дворе. Обдумывая пришедшую в голову мысль, она огляделась по сторонам.

— Вам не попадался где-нибудь здесь бильярдный стол?

Мишель повела рукой в сторону столовой.

— Там есть, по-моему.

Пока они шли в указанном направлении, Бринн говорила:

— Когда я ехала сюда, дорога номер шестьсот восемьдесят ушла затем к востоку. За Клосеном я мало что видела — несколько трейлеров и хижин далеко от шоссе. Потом ничего на многие мили. А если бы я проехала дальше на запад, попался бы мне какой-нибудь магазин или автозаправка? Любое заведение, где есть телефон?

— Не знаю. Я в той стороне никогда не бывала.

Женщины вошли в комнату отдыха — просторное помещение с баром, бильярдным столом и тысячами книг на встроенных в стены полках. На часах под экраном огромного телевизора светились цифры — 20:42.

Бринн уже совершенно согрелась. Занятно, отметила она про себя, что у нее не осталось чувства холода. Нет, она, конечно же, помнила свои страдания, но вызвать в себе это ощущение физически не удавалось, хотя оно было совсем недавним и очень острым.

Она осмотрелась в комнате — спортивное снаряжение, бутылки спиртного, семейные фотографии, стойка для бильярдных киев, шары, аккуратно уложенные в деревянный треугольник, — и принялась за содержимое выдвижных ящиков под книжными полками.

Ни оружия, ни телефона.

— Нам нужно найти карту.

И они стали просматривать полки и стопки разного рода бумаг. Бринн перебирала брошюры из очередного ящика, когда Мишель вскрикнула.

Перепуганная Бринн повернулась к ней.

— Смотрите, кто-то едет!

Женщины на коленях встали у одного из окон. И Бринн увидела, что в нескольких сотнях ярдов от них по проселку Лейк-Вью медленно движется свет фар машины, направлявшейся в сторону шоссе.

— За домом Фельдманов есть еще жилье? — спросила Бринн. Ей-то вроде бы говорили, что здесь всего три загородных дома.

— Точно не знаю. Быть может, это сосед. Или даже полиция! Вдруг другие полицейские поехали вас искать и мы с ними разминулись? Если побежим сейчас, еще успеем остановить их. Давайте же! — Мишель поднялась и, спотыкаясь, устремилась к двери.

— Постойте! — окрикнула ее Бринн хриплым шепотом.

— Но они же через пару минут уедут! — В голосе девушки отчетливо звучала злость. — Мы не можем медлить! Это сумасшествие!

Бринн подняла руку, останавливая ее:

— Нет, Мишель. Посмотрите туда еще раз.

Луна поднялась немного выше и давала достаточно света, чтобы приблизившуюся машину можно было разглядеть. Это был «форд» преступников.

— О нет! — простонала девушка сквозь сжатые зубы. — Разве они могут ехать с пробитыми шинами?

— Вы прострелили им два колеса. Они поставили запаску вперед, а одно из задних по-прежнему спущено. У них автомобиль с передним приводом, и заднее колесо просто волочится на диске. Видите, сколько пыли?