Смертельный выстрел

Ларсон выглядел все таким же вялым и безразличным, но когда Григгс, добродушно улыбаясь, помахал ему рукой, в его глазах появился интерес.

– Счастливый же вы сукин сын! – объявил Григгс.

– Я? – ошеломленно спросил Ларсон.– Почему?

– Потому, что в Майами отличное полицейское управление, где при расследовании не упускают из виду ни одной детали,– с ударением произнес Григгс, и Шейн осознал, что он подготовил свою маленькую речь заранее.– Прежде всего, можете больше не беспокоиться насчет своей жены. Она дома, в полной безопасности. Я разговаривал с ней пятнадцать минут назад.

– Замечательно,– пробормотал Ральф.– Я рад…

– Во-вторых,– продолжал Григгс.– Вы не застрелили вчера вечером Уэсли Эймса, хотя и очень старались. А знаете, почему, Ларсон?

– Он все отлично знает,– холодно сказал Шейн.– Перестаньте шутить с ним, сержант. Он отлично знал, что стреляет в мертвеца, потому что сам заколол Уэсли Эймса кинжалом за полчаса до этого.

– А ведь вы чертовски быстро раскусили его, сержант,– быстро продолжал Шейн, в то время как Григгс глядел на него, разинув рот. Ларсон стоял чернее тучи и порывался выступить с протестом.

– Помнишь, в кабинете, когда мы обсуждали исчезновение ножа для бумаг, ты выдвинул теорию? Ты сказал, что Ларсон заколол Эймса во время своего первого визита, затем вернулся с револьвером и обеспечил себе отличное алиби, изобразив убийство из огнестрельного оружия. Замечательная работа, Ларсон,– продолжал Шейн.– Вы чуть было не сняли с себя подозрение. Единственной и очень серьезной ошибкой был выстрел прямо в сердце, в ту рану, которая осталась после удара ножом. Это и имел в виду сержант Григгс, когда говорил об отличной работе полицейского управления. Если бы вы застрелили его, то это было бы заранее обдуманное намерение: убийство первой степени и электрический стул. Какая ирония судьбы! Но теперь суд примет во внимание тот факт, что вы схватили нож и убили Эймса, находясь во невменяемом состоянии. Вы получите всего лишь пять-шесть лет тюрьмы, так что в известном смысле вы и в самом деле счастливчик. Благодарите Григгса: он не удовлетворился очевидными фактами и распорядился о патологоанатомическом обследовании.

Шейн остановился, чтобы перевести дыхание. Григгс качал лысой головой, печально и укоризненно глядя на него.

– Ты кое о чем забыл, Майк,– сказал он.– Не бы ли недавно говорил, что Ларсон не мог заколоть Эймса и уйти, закрыв дверь на задвижку изнутри?

– Правильно,– вмешался молчавший до сих пор Ральф Ларсон.– Бог ты мой, я вообще не понимаю, о чем он тут говорил! Если Эймса убили до того, как я выстрелил в него, то мне об этом никто не говорил. Когда я уходил, он был жив и здоров. Я слышал, как он запер за мной дверь.

– Скажи ему, Григгс,– снисходительно бросил Шейн.

– О чем сказать? – Григгс был в полном замешательстве.

– О том, что мы обнаружили на задвижке отпечатки его пальцев… дальнейшее не составило труда,– Шейн в упор посмотрел на Ларсона.– Вы закрыли задвижку на задней двери, затем вернулись и застрелили мертвеца. Потому-то вы и заперли за собой входную дверь: чтобы иметь несколько лишних секунд про запас.

– Нет! Это клевета! Я клянусь…

Шейн повернулся к Григгсу.

– Когда приведут Конроя, первым делом спроси у него, во что был одет Ларсон, когда он явился на встречу с боссом. Десять против одного, на нем был пиджак. Ему предстояло всю ночь шататься по кабакам и ночным клубам, а пиджак ночью принято носить даже в Майами. Но вернулся он почему-то в рубашке. Почему? А потому, что, убив Эймса, он неосознанно спрятал нож в карман пиджака и выбежал из дома. Отправь полицейского на квартиру Ларсонов, пусть поищет пиджак. Десять против одного, он висит в каком-нибудь шкафу. Ему казалось более безопасным спрятать пиджак дома, чем выбросить по дороге. К тому же он торопился: ему нужно было застрелить Эймса до того, как труп обнаружат домашние. Ну а в кармане пиджака вы найдете следы крови. Ножа там, возможно, и нет: его легче выбросить.

Пока Шейн произносил свою речь, Ральф Ларсон в ужасе отступал к стене и, наконец, осел на пол, закрыл лицо руками. Григгс, нахмурившись, наблюдал за ним.

– Боже мой, Майк, ты попал в самую точку,– тихо сказал он.– Я готов поставить даже сотню против десяти центов за то, что мы обнаружим следы крови в кармане пиджака.

Раздался резкий стук в дверь. Пауэрс ввел в комнату белого как мел Шустера.

– Вот он, сержант,– отрапортовал Пауэре.

– Уведи его,– рассеянно сказал Григгс.– Мы заняты, сынок. Пусть он уходит. Какое мне дело, чью машину он водил этой ночью? Мы с Майком Шейном только что раскрыли убийство.

ГЛАВА 16 

Сидя за рулем такси, взятого взаймы, Шейн ехал в восточном направлении по Майами-Авеню. Он закурил сигарету и повернул налево, припарковавшись через пару кварталов рядом со своим собственным автомобилем, затем вытащил ключ зажигания и сунул его в карман пиджака. В кармане брюк приятно топорщились конверты с деньгами;

Шейн вынул один из конвертов, вытащил пятисотдолларовую бумажку и переложил ее в карман пиджака, рядом с ключами.

Он вышел из машины и через некоторое время вошел в освещенный бар. Обогнув несколько столиков, он остановился возле человека с добродушным лицом, изрытым оспой. Человек поднял голову и улыбнулся.

– Джим! – крикнул он.– Принеси моему другу глоточек коньяка! Ну как, Майк, все в порядке? – спросил он, повернувшись к Шейну.

– Все отлично,– ответил Шейн.– Твоя колесница стоит снаружи, рядом с моей. Ну что, поменяемся? – он выложил на стойку ключ зажигания. Его собеседник пошарил у себя в кармане и выложил рядом ключи от машины Шейна.

Бармен принес рюмку коньяку и бокал с ледяной водой.

– Случилась лишь одна неприятность,– неторопливо продолжал Шейн, осушив рюмку.– Я где-то потерял твою кепку. Кроме того, я накрутил на твой счетчик несколько долларов,– Шейн извлек из кармана смятую пятисотдолларовую бумажку и протянул ее таксисту.

– Это была старая кепка, Майк,– запротестовал тот, разворачивая бумажку.– Тебе вовсе не нужно…– он взглянул на цифру.– Святые небеса! Откуда здесь эти два нолика?

– Все верно,– добродушно сказал Шейн.– Сегодня у меня была удачная охота. Купи своей старушке меховое пальто или что-нибудь в этом роде.

Отхлебнув глоток воды из бокала, он встал и похлопал таксиста по плечу.

– Спасибо за выпивку и до свидания.

Шейн взглянул на часы. Он обещал Люси Гамильтон, что вернется и расскажет ей обо всем если не слишком припозднится. Придя к выводу, что еще не слишком поздно, он взял курс к дому своей секретарши.

Окна ее квартиры на втором этаже были темны. Шейн поднялся на второй этаж, вынул из кармана кольцо с ключами и выбрал один. Много лет назад Люси дала ему этот ключ на всякий случай, и с тех пор он пользовался им лишь два или три раза.

Открыв входную дверь, он включил свет в коридоре и в гостиной и задумчиво ущипнул себя за мочку уха, увидев закрытую дверь, ведущую в спальню.

Затем о решительно сунул руку в карман и вытащил кучу смятых банкнот. Подойдя к спальне, он распахнул дверь и на цыпочках вошел внутрь.