Обратный от­с­чет

– Ага, Шейн! – заревел он.– Обычно я не даю обещаний, но сейчас клянусь: вам больше никогда не придется…

– Не отвлекайте меня, Кроули,– ровным голосом прервал Шейн.– Мне было бы интересно посмотреть, какой у вас будет вид со сломанной челюстью, но это может подождать. Как дела в аэропорту, Уилл?

– Все по твоему сценарию,– добродушно ответил Джентри.– Три выстрела, никто не ранен. Затем сцену осветили прожекторами и попросили обе стороны сложить оружие. Ребята Кроули воздержались от стрельбы. Шестеро арестованных.

– Вы нашли в самолете автомобильный бензобак?

– Тяжелый, как свинец,– его ты и искал?

– Ему положено быть тяжелым: он обшит свинцом изнутри. Его нужно открыть со всеми предосторожностями, Уилл. Посмотрим, что внутри. А как с теми, кого взяли у портовых складов?

– Взяли троих, а не четверых, как ты говорил. Высокий детина со скверным пулевым ранением – валялся посреди дороги в бессознательном состоянии. Есть опасение, что он не выживет.

– Анне Бладен придется молиться, чтобы он выжил, иначе ее обвинят в убийстве второй степени. Остальных было двое, говоришь?

– Связанный водитель мусоровоза и девушка. Если хочешь поговорить с ней, она в соседней комнате.

– Вы достали деньги?

– Двести тысяч долларов. Банк открыли специально для нас. Команда с теплохода эвакуирована. Кроули привез специалиста из комитета по ядерной энергетике… где он там? Мэншип! – позвал Джентри.

Сутулый седой человек в гражданской одежде подошел к столу.

– Меня зовут доктор Мэншип,– сказал он.– Вы можете рассказать о характеристиках бомбы, мистер Шейн?

– Семнадцать фунтов плутония.

– Семнадцать фунтов,– как эхо, повторил Мэншип.

– Мощность взрыва – двадцать пять килотонн. Доктор Литтл говорил о возможности обширного радиоактивного заражения. Полевой армейский детонатор с часовым механизмом. Имя доктора Литтла вам что-либо говорит?

– Разумеется. Кэмберуэлльский ядерный центр.– Мэншип снял очки и аккуратно протер стекла.– Не самый ненормальный из англичан. У Литтла прекрасно развито чувство юмора.

– Чувство юмора! – заорал Кроули.– Какой, к черту, юмор, когда приходится объявлять атомную тревогу? К делу! Он сказал: один час.

– Начиная с того времени, когда он получит деньги,– напомнил Шейн.– К тому же он знает, что вы не выложите двести тысяч, если я не смогу убедить вас в реальности его угроз. У нас есть немного времени, чтобы поговорить с девушкой. Кроули, я попрошу вас присутствовать при разговоре. Тебя тоже, Уилл.

В дверях Шейн тронул окружного начальника ФБР за локоть.

– Говорить буду я, Кроули,– тихо сказал он.– Не сердитесь, но девушка очень нервная.

Кроули сердито пожал плечами. Они прошли в соседнюю комнату; Джентри попросил женщину в форме сержанта полиции подождать за дверью. Шейн уселся за стол напротив Сесиль. Девушка вертела в руках пачку сигарет, опустив голову.

– Здравствуйте, Сесиль. Дело не выгорело, верно?

– Привет, мистер Шейн. Спасибо за соболезнования, дело действительно не выгорело,– она обвела комнату жестом руки.– Земля свободных людей.

– Как зовут парня?

– Джек Лайтфут.

– Его развязал Дессау?

– Этот подонок Дессау думал только о своей шкуре,– она отложила сигареты в стороны.– Джек порвал веревку о край какого-то ящика. Сильно порезал себе руки. Меня он не развязал, заметьте.

– У него не было времени. Он говорит, бомба спрятана где-то на «Куин Элизабет», и он взорвет ее, если мы не заплатим ему двести тысяч долларов.

Сесиль подняла голову и удивленно взглянула на Шейна, затем на остальных. Шейн объяснил ей, кто они такие, и повторил ультиматум выдвинутый Джеком Лайтфутом.

– Оказывается, у него деньги на уме,– медленно сказала они.

– Вы хорошо его знали?

– Старину Джека? Слишком хорошо.

– Как вы думаете, он исполнит свою угрозу, если ему не заплатят?

Сесиль нервно вздохнула и вынула из пачки сигарету.

– Думаю, да. Сколько это будет в английских деньгах – двести тысяч?

Шейн объяснил. Сесиль закурила сигарету.

– По нынешним ценам – не так уж много,– с деланной небрежностью сказала она.

– Вы получили деньги от Дессау?

– Не понимаю, о чем вы говорите. Вы что, следили за нами от самого мотеля?

– Я ехал за вами, но не заметил, чтобы деньги переходили из рук в руки. Похоже, вы не получили ни цента.

– Ваша правда,– Сесиль выпрямилась.– Мистер Шейн, я собираюсь объяснить вам, как я попала в эту историю. Дессау позвонил мне – кстати, тоже крыса, та еще крыса, поверьте,– позвонил и сказал, что папа украл ядерную бомбу. Я чуть язык не проглотила от удивления. На папу это совсем не похоже,– ее лицо омрачилось.– Впрочем, у него теперь не спросишь.

– Кто вам сказал, что он умер?

– Пьер. Он сказал, что вы убили его ножом, в драке. Не пойму, как вы могли…

– Значит, до сегодняшнего дня вы ничего не знали о бомбе?

– Конечно, не знала. Я бы не позволила папе… А потом еще Джек. Не знаю, как ему удалось, но он смог… он вытащил эту штуку из папиного «бентли».

Она посмотрела на своих слушателей, оценивая впечатление, произведенное ее словами. Однако каждому из них на своем веку пришлось выслушать немало историй. Их лица оставались холодными и бесстрастными.

– Дессау хотел узнать, что я думаю по поводу бомбы,– продолжала она.– Я сказала ему, и Джеку я говорила то же самое: давайте первым делом уберем ее с теплохода, а затем либо взорвем, либо похороним навеки. В конце концов мы решили спрятать ее в мусорном контейнере и отправить в печь вместе с остальным мусором. Я знаю, плутоний нельзя сжечь, но что бы там от нее ни осталось – все попало бы на свалку.

– Вам не приходило в голову, что ее можно продать? – спросил Шейн.

Сесиль широко раскрыла глаза.

– Но вы же не можете поместить в газете объявление: «Продается одна атомная бомба, в хорошем состоянии»? Вот и я не могу. Дессау, правда, заговаривал на эту тему, но я сказала ему напрямик: «За кого вы меня принимаете, Пьер, за махровую реакционерку?»

– Джек стоит на тех же политических позициях, что и вы?

– Он еще левее! Он против всех правительств на свете. В дверь постучали, и в комнату вошел доктор Мэншип.

– Вы хотели знать, что было в бензобаке,– сказал он.

– Да,– ответил Шейн.

– Крышка была отрезана дважды, и во второй раз приварена крайне небрежно – не по периметру, а в нескольких местах. Внутри находится свинцовая оболочка двухдюймовой толщины. Больше ничего.

– Вот,– заметила Сесиль.– Типичная крыса, я же говорила.

– Это означает, что на борту «Куин Элизабет» действительно находится ядерная бомба,– вмешался Кроули.– Чего же мы ждем?

– Каков приблизительный радиус зоны поражения? – спросил Шейн.

– Четверть мили, возможно,– если взорвать на палубе. Если внутри судна, то меньше.

– Можно спросить? – Сесиль напряженно приподнялась со стула.– На каком расстоянии оттуда мы находимся?

– Примерно одна восьмая мили,– сказал Шейн. На самом деле расстояние составляет около двух миль, но Шейн рассчитывал на то, что Сесиль незнакома с географией Майами.

– Не волнуйтесь,– сказал он.– Мы ведь еще не заплатили ему.

– Да, но послушайте…

– Шейн, неужели вы не понимаете нашу первоочередную задачу? – нетерпеливо вмешался Кроули.– За час мы не успеем эвакуировать население! Нам понадобятся все люди и все машины. Джентри! Вы должны сделать объяв-чение по радио. Спокойствие и твердость. Паника – наш главный враг.

– Что скажешь, Майк? – спросил Джентри.

– Скажу, что это неплохая мысль,– неосторожно ответил Шейн.– Но мне нужно еще поговорить с Сесиль.

– Сначала отъедем на четверть мили от порта,– потребовала она.

В дверях появился сержант полиции.

– Еще один звонок мэру, шеф,– сказал он.– Мы подключили его к усилителю.

Джентри и Кроули пошли в соседнюю комнату, оставив дверь открытой.

– О чем вы хотите говорить? – испуганно спросила Сесиль.