Красное платье для коктейля

– Послушай-ка! – его голос стал резким, но затем он рассмеялся: – Хорошо, развлекайся. Перезвони через пару дней, идет?

– Постараюсь, милый. Ты тоже не скучай. Спокойной ночи.

Герберт Гаррис из Нью-Йорка пожелал ей в ответ спокойной ночи, и связь прервалась.

Опустив трубку на рычаг, она встала, подошла к восточному окну и стала зачарованно смотреть на океан. В конце концов, зябко поежившись, она вернулась в комнату, стянула с себя шелковый жакет и бросила его на одну из кроватей. Выскользнула из юбки, подошла к открытому чемодану и выбрала платье с низким вырезом из переливающегося шелка цвета пламени. Через десять минут зазвонил телефон, она вышла из ванной с губной помадой в руках и подняла трубку. Швейцар отеля сказал, что машина, взятая напрокат, стоит у дверей и ждет ее. Она поблагодарила, сказал, что немедленно спускается вниз. А десять минут спустя Джустас Лоуфорд вновь имел возможность наблюдать, как Эллен Гаррис пересекает вестибюль. «Платье для коктейля,– отметил он,– явно шаг вперед по сравнению с тем костюмом, который я видел на ней в первый раз». Затем представив, как она выглядит в прозрачной ночной сорочке, Джустас Лоуфорд со вздохом посмотрел на вертящуюся дверь, за которой исчезла Эллен.

Асфальт ярко сиял от послеполуденного тропического солнца, и так же ярко сияла форменная фуражка швейцара, когда Эллен подошла к нему и сказала:

– Я миссис Гаррис из 326-го. Моя машина здесь?

– Да, миссис Гаррис,– он протянул ей ключи на брелочке и подвел к открытому кремового цвета «понтиаку» с опущенным верхом. Швейцар открыл дверцу, Эллен скользнула на мягкое сиденье машины и спросила:

– У отеля есть гараж?

– С другой стороны отеля есть бесплатная стоянка, мадам.

Он указал на бумажку, приклеенную к ветровому стеклу, на которой было написано: Отель «Бич-Хэвен».

– Вы можете оставить машину у дверей, чтобы я поставил ее. А как только она вам понадобится, мы ее подгоним. Вы также сами можете поставить ее и взять в любое время, когда захотите. Все бесплатно. Но когда будете ставить, ключи обязательно возьмите с собой, мадам – ночью у нас нет служителя.

Мотор тихо заурчал, и машина мягко тронулась с места.

ГЛАВА 3

В коктейль-баре отеля «Бич-Хэвен» в семь часов вечера было безлюдно. Первая волна посетителей уже схлынула, и у стойки бара лениво проводили время несколько завсегдатаев. Два кабинета были заняты, а несколько пар за маленькими столиками, не торопясь на ужин, наслаждались коктейлями.

Бармена звали Тайни-Малыш. Он был ростом в шесть футов и в талии четыре. Весил немногим больше, чем триста фунтов, носил двадцатый размер воротничка. Когда-то он был профессиональным борцом, но теперь решил, что работа у стойки подходит ему больше. Особенно в таком баре, как бар отеля «Бич-Хэвен». Здесь может произойти все, что угодно, в любое время. И зачастую что-то действительно происходит. Взять, например, вот эту блондинку, которая вошла через дверь, выходящую на стоянку машин отеля. Ей-богу, красотка! И новенькая. А это броское красное платье для коктейля! Свободно ниспадающее и в то же время подчеркивающее формы. К тому же элегантна. И держится гордо, уверенно. Задумчивый взгляд больших светлых глаз скользил по незанятым столикам и высоким стульям у бара, пока не остановился на физиономии Тайни, наблюдавшего за ней. Она улыбнулась ему, как знакомому, хотя Тайни точно знал, что она никогда прежде здесь не бывала. С безупречной грацией она пересекла бар и остановилась за рядом пустых стульев перед Тайни.

– Есть ли какие-то ограничения в баре для женщины без спутника?

– Нет, конечно… Будьте как дома.

Она легко и уверенно устроилась на обитом кожей стуле, положила локти на стойку и, сняв перчатки, подперла голову руками.

– Я всегда удивлялась, почему это в некоторых местах женщине прилично сидеть одной за столом, а в баре нет.

– В Майами этому не придают значения. Вы здесь в первый раз?

– Да.– Она еле заметно вздохнула. Взмахнув длинными ресницами, вопросительно взглянула на него:

– Что бы вы порекомендовали выпить?

– Даже не знаю. Все зависит от вашего вкуса.

– Дома я почти не пью. Моему мужу это не нравится. Но сейчас чувствую потребность. Хочу как-то расслабиться. Не слишком, но…– затем, с вызывающей ноткой: – А почему бы действительно не расслабиться?

– Нет причины для отказа, мадам. Назовите только, что вы хотите.

– Дайкири? – она очаровательно вздернула голову.

– Тот, который делается с ромом?

– С удовольствием.

– Сейчас мы приготовим дайкири.

Тайни повернулся, чтобы заняться коктейлем. Она открыла сумочку, достала сигарету, прихватила ее губами и стала наощупь искать зажигалку, и тут приятный мужской голос позади нее произнес:

– Можно мне? Вы позволите? Слева от ее сигареты возник огонек.

Эллен посмотрела в зеркало над баром, где отразилось худощавое, улыбающееся лицо, загорелое, белозубое. Она заметила еще, что у мужчины каштановые волосы. Эллен прикурила, затянулась. Выпуская дым, вежливо произнесла: «Спасибо». Он также вежливо ответил: «Не стоит благодарности»,– и сел на стул рядом с ней. Она спокойно опустила ресницы и защелкнула сумочку. Тайни поставил на бумажную салфетку перед ней полный, на высокой ножке и расширяющийся кверху бокал. Мужчина заказал:

– Бурбон и воду, пожалуйста, Тайни.

– Один момент,– голос Тайни прозвучал ворчливо.

– Так его зовут Тайни? – обернулась Эллен к незнакомцу.

Он в ответ усмехнулся.

– Конечно. Если это его настоящее имя.

– Понятно,– сказала она и медленно сделала глоток из бокала.– Великолепно, Тайни. Это то, что меня спасет.

– От чего? – с интересом спросил мужчина.

– От того, что беспокоит меня. Какое-то чувство потерянности, неопределенности. Не знаю, чем бы мне заняться…

– Почему бы просто не поразвлечься? Ведь Майами-Бич предназначен для этого.

– Я очень хочу,– было что-то жалобное в ее тоне.– Но не знаю, как.– Она сделала еще один долгий глоток из бокала.– Впрочем, это мне, кажется, поможет.

– А я не смогу вам помочь? – спросил он.– Не хочу слишком навязываться, но… меня зовут Джин Блейк.

– Мне вовсе не кажется, что вы навязчивы. Меня зовут Эллен Гаррис. Миссис Герберт Гаррис,– быстро добавила она.

Он сделал большой глоток из бокала и покрутил его между пальцев. Не глядя на нее, он спросил:

– Что Герберт делает сегодня вечером?

– Он в Нью-Йорке,– в ее голосе прозвучала едва заметная враждебная нотка,– он искренне убежден в том, что мужья и жены должны время от времени расставаться.

– Совершенно с ним согласен,– сказал Джин.– Я одобряю Герберта. Определенно одобряю. Почему бы вам не допить дайкири, Эллен?

Она мягко сказала:

– Да, вероятно, надо допить, прежде чем я помчусь отсюда.

– Куда же вы помчитесь?

– Подальше от вас.

– Обратно к Герберту?

– О, нет. Я не могу вернуться раньше, чем через две недели.

– Две недели? – Он повернулся, изучая ее лицо пока она допивала бокал.– Не было ли когда-то книги, которая называлась «Три недели» Элеоноры Глинн, а?

– Не знаю, а что?

Джин проглотил остаток виски и сказал Тайни:

– Еще два, пожалуйста,– а затем ей, когда Тайни отвернулся, чтобы смешать напитки:

– Мне только что пришла в голову блестящая идея: бьюсь об заклад, что если бы мы с вами объединили наши усилия, то добились большего, чем смогли действующие лица этого романа за три недели.

– Чего добились бы? – спросила она, сощурив глаза и покусывая нижнюю губу с таким видом, будто не очень-то следит за темой разговора.

– Веселья,– сказал он.– Разве не за этим мы сюда приехали? Простого, неомраченного, чистого, безудержного веселья, когда забываешь обо всем.

Тайни подал им напитки. Джин Блейк достал чековую книжку и попросил:

– На один счет, Тайни.

– О, нет. Не надо. Я могу за себя заплатить, спасибо. И за вас тоже.