Страница 47 из 81
В дальнем конце зала находился фонтан, из которого лилась темная жидкость, подсвеченная цветными лампами, пульсировавшими в такт музыке. За фонтаном в синем луче стоял не кто иной, как Бобби Акоста. Он держал в руках огромный золотой кубок, украшенный гигантским красным камнем, и наполнял из него стаканы проходивших мимо него танцоров. Он улыбался шире, чем следовало бы, очевидно, желая продемонстрировать окружающим произведение стоматологического искусства, сделанное доктором Лоноффом. Он поднял кубок над головой и окинул комнату восторженным взглядом; к несчастью, среди собравшихся он заметил Дебору. Он застыл на месте от ужаса, его рука задрожала, и содержимое кубка выплеснулось. Столпившиеся вокруг него люди нетерпеливо подносили стаканы и чуть ли не прыгали на месте, но Бобби никак не реагировал на них и видел только Дебору. Наконец он выронил кубок и рванул к черному ходу. Дебора выругалась и побежала за ним, лавируя между танцорами. У меня не было иного выхода, кроме как последовать за ней в толпу бешено извивающихся людей.
Танцоры плотной толпой двигались в одном направлении, и Дебора хотела пробиться сквозь них напрямик, чтобы попасть в коридор, куда скрылся Бобби Акоста. Нас хватали те, мимо кого мы пробирались. Худая рука с накрашенными черным лаком ногтями поднесла к моему лицу бокал и плеснула чем-то мне на грудь. Я проследил взглядом и обнаружил, что рука принадлежит стройной девушке в футболке с надписью «Тим Эдвард». Она призывно облизнула покрытые черной помадой губы. В этот момент меня сильно толкнули сзади, и я повернулся к моей сестре. Большой парень с совершенно отсутствующим взглядом, одетый в плащ поверх голого торса, пытался разорвать блузку на Деб. Она остановилась на мгновение только для того, чтобы найти точку опоры и получше врезать ему в челюсть, после чего продолжила путь. Несколько человек рядом с нами радостно закричали и принялись толкаться сильнее; все остальные услышали их, и в мгновение ока толпа, ритмично выкрикивая что-то вроде «Хай! Хай! Хай!», начала выдавливать нас к выходу, к двери, охраняемой Ларчем, через которую мы вошли.
Дебора пыталась сопротивляться, и я видел по ее губам, что она вспоминает все свои любимые ругательства, но от этого не было толку. Нас медленно вытолкали с танцпола, и когда мы оказались там, откуда пришли, пара сильных рук схватила нас за плечи и как маленьких детей вытащила в холл.
Я оглянулся, чтобы посмотреть на наших спасителей, и увидел двух на редкость здоровенных парней: белого и чернокожего. Фрачные рубашки без рукавов обнажали их не в меру развитые мышцы. Длинные блестящие волосы чернокожего были собраны в хвост, перевязанный чем-то похожим на бусы из человеческих зубов. Белый оказался выбрит наголо и носил в одном ухе большую золотую серьгу в виде черепа. Оба они выглядели вполне способными оторвать нам головы, если бы кто-то решил им это поручить.
Рядом с ними появился человек, от которого вполне могло исходить подобное поручение. Если привратник был Ларчем, то сейчас нашим взорам предстал сам Гомес Адамс: сорок лет, темные волосы, костюм в полоску, кроваво-красная роза в петлице и тоненькие усики. Но это был очень рассерженный Гомес. Он ткнул пальцем Деборе в плечо и сказал, пытаясь перекричать музыку:
— У вас нет права здесь находиться! Это злоупотребление властью; мои адвокаты ухватят вас за задницу.
Он глянул на меня и отвел взгляд, но тут же, будто спохватившись, посмотрел более пристально. Наши глаза встретились, и температура вокруг нас, казалось, упала на несколько градусов. Шелестя кожистыми крыльями, Пассажир поднялся со своего места и прошептал предупреждение. Между нами возник призрак некой черной рептилии, и в моем мозгу сложилась забытая головоломка. Я вспомнил, где видел название клуба — в недавно уничтоженной папке со списком кандидатов в товарищи по играм. И теперь я зная, что за хищник стоит передо мной.
— Джордж Кукаров, я полагаю?
Я заметил, как Дебора изумленно взглянула на меня, но на фоне встречи двух шипевших друг другу предупреждения Пассажиров это не имело значения.
— Кто ты, черт бы тебя побрал, такой? — спросил Кукаров.
— Я с ней. — И хотя это прозвучало безобидно, фраза содержала послание другому хищнику, и оно говорило: «Держись от нее подальше, или будешь иметь дело со мной».
Кукаров пристально посмотрел мне в глаза, и послышалось низкое почти рычание двух невидимых чудовищ. Но в этот момент Дебора сказала:
— Прикажи этим идиотам убрать от меня руки. Я офицер полиции.
Взгляд Кукарова метнулся в ее сторону, и встреча хищников была на этом закончена.
— У вас, вашу мать, нет никакого права здесь находиться, — прошипел он. И для того чтобы добиться большего эффекта, закричал: — Это закрытый клуб, и вас никто не приглашал.
— У меня есть причины полагать, что в этом помещении было совершено тяжкое преступление, — ответила Дебора с той же громкостью, но с куда большим чувством.
— У вас есть ордер? — огрызнулся он. — Нет у вас никакого ордера.
Дебора закусила губу.
— Мои адвокаты съедят вас заживо.
Белый вышибала счел это невероятно забавным, но Кукаров зыркнул на него, и тот был вынужден немедленно стереть ухмылку с лица и вернуться к созерцанию пространства перед собой.
— А теперь выметайтесь из моего клуба! — рявкнул Кукаров и указал на дверь.
Вышибалы двинулись с места и, ухватив нас за локти, чуть ли не отнесли к выходу. Ларч открыл дверь, и они выбросили нас на тротуар. Мы оба сумели удержать равновесие, но это стоило нам больших усилий.
— И держитесь от меня подальше, мать вашу! — проорал Кукаров.
Прежде чем дверь закрылась, я успел увидеть широкую улыбку Ларча.
— Похоже, ты ошибся, — хмыкнула моя сестра.
Она говорила так спокойно, что я начал тревожиться, не ушибла ли она все-таки голову. Насколько я знал, меньше всего ей нравилось, когда авторитет ее значка подвергался сомнению, а ее саму откуда-нибудь выталкивали. Только что ее постигли оба этих несчастья, но она стояла на тротуаре и отряхивалась как ни в чем не бывало. Я был так поражен, что не сразу понял смысл сказанного ею. А когда понял, мне он не понравился.
— Ошибся? — переспросил я, чувствуя, что наш разговор выглядит как-то странно. — В каком смысле ошибся?
— Разве кого-нибудь вышвыривают из ловушек? — спросила она. — И какой запутанный след приводит к паре вышибал, которые в две минуты выкидывают нас обратно на тротуар?
— Ну… — произнес я.
— Черт, Декстер! Там что-то происходит!
— Строго говоря, там много чего происходит, — признал я, и она стукнула меня кулаком по руке. Приятно видеть ее возвращение в форму, но, с другой стороны, было больно.
— Я серьезно! — настаивала она. — Или кто-то облажался и этот жетон попал в пакет случайно, а это звучит по-идиотски, или… — Она сделала паузу, но я уже понял, что имелось в виду. Это «или» действительно существовало, но какого рода? Я вежливо подождал продолжения, однако его не последовало, поэтому оказался вынужден сказать это сам.
— Или кто-то, связанный со всем этим, хочет обратить наше внимание на происходящее, но так, чтобы никто этого не заметил.
— Да, — согласилась она и повернулась к черной двери, словно бы хотела прожечь ее взглядом. Дверь сохраняла спокойствие. — И это значит, тебе придется туда вернуться.
Я открыл рот, но не смог произнести ни слова. После некоторых раздумий пришлось признать: мне послышалось что-то не то.
— Прости, что ты сказала? — переспросил я, как ни странно, несколько дрожащим голосом.
Деб схватила меня за плечи и встряхнула.
— Ты пойдешь обратно в клуб, — сказала она, — и выяснишь, что они там прячут.
Я вырвался из ее хватки.
— Деб, эти мордовороты убьют меня. Честно говоря, справится и один.
— Поэтому ты пойдешь туда позже, — проговорила она так, будто высказывала какую-то разумную мысль, — когда клуб закроется.
— О, замечательно, — согласился я, — то есть я не просто влезу туда, куда меня не просили, и получу по морде, это будет вторжение со взломом, и у них будет право застрелить меня. Замечательная идея, Дебора.