Возвращение: Тень души

Деймон сказал тихо:

— Беги.

Елена почувствовала напряжение в ногах:

— Шиничи?

— Нет. Ты должна бежать.

Елена почувствовала, как медленно расслабляются ее бедренные мускулы, было приятно не пытаться доказывать, что она умеет бегать, или даже ползти, смотря что, потребовалось бы. Ее кулаки крепко сжались.

— Ты хочешь сказать, что это все из-за того, что ты сволочь? — сказала она.

— Ты снова решил меня ненавидеть? Тебе нравится?.. — Деймон снова пришел в смятение, неподвижность в движение быстрее, чем ее глаза могли уловить это. Он выбил оконную раму, вдруг, нанеся удар практически в последний момент. Оно разбилось и тысячи маленьких осколков стекла, как алмазы посыпались в темноту улицы.

— Это привлечет сюда людей, чтобы помочь тебе.

Деймон не пытался подобрать слова, которые, казалось, пришли слишком поздно.

Теперь, когда он отвернулся от нее, он казалось, не беспокоился о сохранении приличия.

Мелкая дрожь пробежала по его телу.

— Сейчас уже поздно, гроза, мы далеко от главного здания, я сомневаюсь, что кто-то услышит.

Тело Елены, наконец, почувствовало приток адреналина, который позволял ей бороться с захватом Деймона. Она ощущала дрожь, и должна была что-то делать, чтобы просто не затрястись всем телом. И они вернулись к самому началу, Деймон смотрел в ночь, а она на его спину. Или, скорей всего, это было место, где он хотел ее видеть.

— Ты мог просто попросить, — сказала она.

Она не знала, возможно, ли было вампиру это понять. Она до сих пор не научила Стефана. Он жил без того, чего бы ему хотелось, потому что не понимал, что можно  просто попросить об этом. У Деймона, думала она, обычно не было такой проблемы. Он брал все, что он хотел, как бы небрежно собирая продукты с полок в тележку в магазине. И сейчас он про себя смеялся, что означало, что он был по-настоящему поражен.

— Я приму это как извинение, — мягко сказала Елена.

Теперь Деймон смеялся вслух, и Елена почувствовала озноб. Вот, она старалась помочь ему, и…

— Ты думаешь, — он прервал ее размышления, — это все, что мне нужно?

Деймон мог легко выпить ее крови, пока она была неподвижно зажата в его объятьях. Но, безусловно, он хотел не только этого. Ее аура…она знала, как ее аура влияла на вампиров. И Деймон постоянно защищал ее от всех вампиров, которые могли видеть ее ауру. Разница, исходя из откровений ее знакомого, была в том, что она ни капли не заботилась о других. Но Деймон был другим. Когда он поцеловал ее, она почувствовала изменения внутри себя. Что-то, что она никогда прежде не ощущала… до Стефана.

И она предала Стефана — неужели это была действительно она, Елена, когда поддалась возникшей ситуации? Деймон был лучше, чем она. Он говорил ей, что ее притягательная аура должна находиться подальше от него. И завтра его мучения начнутся заново. Елена была во многих ситуациях, когда ей следовало уйти, пока не стало слишком жарко. Проблема в том, что теперь она не может повернуться и уйти не оборачиваясь, чтобы уберечь себя от большей опасности.

И, кстати, потерять шанс найти Стефана.

Если бы она поехала с Мэттом? Но Деймон сказал, что они не смогут попасть в темное измерение, не два человека. Он говорил, что они нуждались в том, чтобы он сопровождал их.

У Елены были еще некоторые сомнения относительно того, что Деймон сделал бы хоть шаг по Аризоне, не говоря уже о том, чтобы искать Стефана, если бы она не сопровождала бы каждый шаг его пути. Кроме того, как можно было затащить Мэтта на этот опасный путь? Елена знала, что Мэтт готов умереть за нее, и он это сделает, если они столкнутся с вампирами и оборотнями.

Умрет.

Оставив Елену одну с ее врагами. Ах, да Елена знала, чем занимался Деймон каждый вечер, когда она спала в машине. Он накладывал какое-то темное заклинание вокруг нее, подписанное его именем, и оно охраняло ее от случайных посетителей до утра. Но их заклятыми врагами были китцуны-близнецы Шиничи и Мисао.

Вот о чем думала Елена прежде, чем поднять голову и посмотреть в глаза Деймону. Глаза, которые в этот момент напоминали ей ребенка, прикованного к скале.

— Ты не собираешься бежать? — прошептал он.

Елена покачала головой.

— Ты действительно не боишься меня?

— Я боюсь.

Елена опять почувствовала дрожь. Но сейчас она стремилась по направлению к своей цели, и ничто не могло ее остановить. Особенно когда он на нее так смотрел. Это напомнило ей ощущение огромной радости, торжествующей гордости в момент их схватки с лисами.

— Я не могу быть твоей Принцессой Тьмы, — сказала она ему. — Ты знаешь, что я не могу бросить Стефана.

Тень его старой иронической ухмылки, коснулась его губ:

— У нас много времени, чтобы я смог убедить тебя, рассуждать, как я, по этому поводу.

«Не надо», —   подумала Елена.

Она знала, что Стефан поймет. Но даже сейчас, когда казалось, весь мир кружился вокруг нее, Елена находила в себе силы спорить с Деймоном.

— Ты говоришь, что это не Шиничи. Я верю тебе. Но, ты сделал это из-за того, что сказала Кэролайн? — Она почувствовала внезапную жесткость в собственном голосе.

— Кэролайн? — Деймон моргнул, сбитый с толку.

— Она сказала, что прежде, чем встретить Стефана, я была просто… — Елена не смогла произнести последнее слово.

— Что я была… я вела беспорядочную половую жизнь.

Челюсть Деймона упала, а щеки вспыхнули так быстро, как будто его застали врасплох.

— Эта девушка… —   пробормотал он. — Она уже решила свою судьбу. Если бы это был кто-то другой, я бы еще мог проявить какую-то жалость. Но она зашла слишком далеко дальше любых приличий. — Каждое словом он произносил все медленнее, и к концу речи его лицо приобрело выражение неподдельного удивления.

Он смотрел на Елену, и она знала, что он видел слезы на глазах, потому что он вытер их пальцами. Когда он это сделал, он остановился в недоумении и поднес одну руку к губам, пробуя слезу на вкус. Каковы бы ни были они на вкус, казалось, он все равно не верил своим ощущениям. Он поднес к губам вторую руку. Елена, не скрывая взгляд, прямо смотрела на него. Это должно было смутить его, но не смутило. Вместо этого по его лицу пробежала масса разных эмоций, сменяющиеся одно другим так быстро, что ее человеческий взгляд не мог их различить. Но она выделила удивление, недоверие, смущение, еще большее удивление и потом, в конце концов, какой-то радостный шок и потрясение, он выглядел так, будто у него стояли слезы в глазах.

А потом Деймон засмеялся.

Это был короткий смешок, больше похожий на насмешку над собой, но это смех был настоящим, даже эйфорическим.

— Деймон, — прошептала Елена, все еще продолжая бороться с собственным желанием заплакать, — что это было? Что не так?

— Ничего не случилось, все хорошо, — сказал он, поднимая палец вверх. — Ты никогда не должна пытаться обмануть вампира, Елена. У вампиров много способностей, которых нет у людей — и о некоторых из них мы сами не знаем, пока они нам не понадобятся. Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что я знаю о тебе. Потому что все говорили мне одни вещи, а мои собственные ощущения убеждали меня в чем-то ином. И я понял наконец-то в чем. Я знаю, какая ты на самом деле, Елена.

Примерно полминуты Елена сидела в пораженном молчании.

— Если хочешь, я могу сказать это прямо сейчас, то, чему никто не поверит.

— Может и не поверит, — сказал Деймон, — если они люди. Но вампиры запрограммированы видеть ауру девушек. И она является приманкой, Елена. Я не знаю, и мне все равно, как ты получила такую репутацию. Я обманывался долгое время, но, наконец, я нашел истину.

Внезапно он наклонился к ней, чтобы она не видела ничего кроме него, его волосы падали прядями на лоб, губы приблизились к ее, бездонные темные глаза завладели ее взглядом.

— Елена, — прошептал он, — это твой секрет. Я не знаю, как тебе удалось, но ты… девственница.

Он наклонился к ней, его губы дотронулись до нее, разделяя несколько вдохов. Они оставались так долго, долго, будто находились в плену, и Деймон давал возможность Елене получать кислород из его тела, как и она, давала, то, что нужно ему. Для многих людей тишина их тел, постоянный контакт глаз, когда ни один не отводит взгляда, показались бы слишком долгими.