Страсть

Кейтлин жестко смотрела на Габриэля, подозревая, что он не знал, что осколок может излечить Марисоль. Может, ей и стояло сказать, но она не хотела давать мистеру Зи дополнительную информацию. Он бы нашел способ использовать ее против них самих.

Сейчас Габриэль замер. Казалось благодарность и юмор Тони выбил почву у него из-под ног. Сбил его с толку.

— Ну, Габриэль конечно помог раздобыть осколок, — сказала Кейт, и это была правда. Если бы Габриэль не предал Братство, кристалл бы не распался на осколки. — И он бы хотел, чтобы Марисоль поправилась.

Роб снова тихонько вытер кровь. Он немного успокоился, когда пришел Тони, Кейтлин ощутила это в сети. Габриэль взглянул на него, затем на Кейтлин и, наконец, на Тони.

— Мы устроим большую вечеринку, когда все это закончится, — сказал Тони. — Просто отпад. У меня есть друзья среди гаражных групп. Как только Марисоль станет лучше. — Он прошелся рукой по своих темных кучерявых волосах.

Кейтлин прижала кристалл и взглянула на Габриэля.

Он поймал ее взгляд своими темными бездонными глазами, которые походили на штормовую тучу. Впервые за весь вечер она обратила внимание на его шрам на лбу в форме полумесяца, который остался после встречи с кристаллом мистера Зи. Сейчас он очень выделялся на его бледной коже.

Тогда, выглядя немного усталым, он пожал плечами. Его веки сомкнулись, прикрывая бездонные глаза.

— Мне нужно идти, — сказал он.

— Ты можешь остаться, — предложил Тони. — У нас масса свободных комнат.

— Нет, я не могу. Но я вернусь. — Последнее он сказал Кейтлин и Робу, делая ударения на слова так, что Кейт не могла не понять их значение. — Я вернусь очень скоро.

Он поднял свою куртку и вышел за дверь. Кейтлин громко выдохнула. Она поняла, что сжимает кристалл так сильно, что это причиняет боль.

Тони зевнул.

— Так вы ребята будете ложиться спать? Я оставил спальные мешки на полу.

— Дай нам минутку, — сказал Роб. — Нам нужно кое-что обговорить.

Тони ушел. Роб закрыл за ним дверь и развернулся к остальным.

«А он не такой спокойный, как я думала», — поняла Кейтлин.

Челюсть Роба задвигалась, его бледная кожа была покрыта коркой.

— А теперь, — сказал Роб. — Что будем делать.

Кейтлин шагнула.

— Он ушел, — подметила она. — Без кристалла.

Роб бросил на нее острый взгляд.

— Ты его защищаешь?

— Нет, но…

— Хорошо. Потому что не имеет значения, что он ушел. Он вернется. Ты его слышала.

Анна открыла рот, но потом закрыла его и вздохнула. Она положила руку себе на лоб. От ее обычного спокойствия не осталось и следа, но она, казалось, его восстанавливает, собирая вокруг себя, словно мантию.

— Роб прав, Кейтлин, — медленно проговорила она. — Габриель сказал то, что и подразумевал.

Кейтлин разжала руки и взглянула на кристалл.

Он был тяжелым и холодным, а на одной грани было красноватое пятно. Кровь Габриэля.

— Что мы будем делать? — спросила она.

— Я бы тоже хотел знать. — Круглое лицо Льюиса было натянутым. — Что мы с ним будем делать? Он знает, где мы…

— Нам следует убраться, — сказал Роб. — Это же очевидно. А еще очевидно, что Габриэль теперь наш враг. Я понял это когда сказал, что хочу с ним подраться. Нам следует делать то, что необходимо.

Кейтлин стало очень холодно.

Льюис был серьезным.

— Ну, — выдохнул он, и сказал, — Думаю, если нам нужно его остановить, мы это сделаем.

— Не только это. Если нам придется причинить ему боль, мы тоже это сделаем. Нам необходимо уничтожить мистера Зитса, а это включает в себя и Габриэля. Что есть, то есть. Мы сделаем все, что од нас потребуется, — сказал Роб. — У нас нет другого выбора.

Льюис стал еще более несчастным, но он медленно кивнул, почесав нос. Кейтлин испуганно повернулась к Анне.

Красивое лицо Анны осело.

— Я согласна, — тихо сказала она. — Еще я думаю, не стоит пробовать вернуть его, в этом нет необходимости, теперь он наш враг. И мы должны обращаться с ним как с врагом. — Ее темные глаза были печальными, но настойчивыми. Кейтлин поняла, что Анна, натура миролюбивая, но она себя переубедила. Иногда нужно делать и сложный выбор, даже если без жертв не обойтись.

Они все согласились, все объединились против Габриэля. И смотрели на Кейтлин.

Тогда Кейт поняла, что должна сделать.

Это пришло к ней, словно яркое вдохновение, почти как сюжеты ее картин. Сумасшедший план, полностью безумный, но ей нужно что-то сделать. Она не могла позволить Робу уничтожить Габриэля, не только из-за безопасности Габриэля, но и Роба тоже. Если все получиться, он изменится навсегда.

Для начала, ей необходимо убедиться, что никто не догадался о ее планах.

Поэтому она сделала невозмутимое выражение лица и скрыла свои мысли. Было совсем не просто скрыть мысли от друзей, но за последнюю неделю или около того, она хорошо потренировалась это делать. Кейт попыталась выглядеть настолько спокойной и целеустремленной, насколько это возможно и сказала:

— Я тоже согласна.

Кейтлин забеспокоилась, что они могли что-то заподозрить, но она сидит с тремя самыми доверчивыми людьми в мире. Роб кивнул, выглядя покорным и зловещим, Анна печально покачала головой, а Льюис просто вздохнул.

— Будем надеяться на лучшее, — сказал Роб. — А тем временем, думаю, нам лучше поспать. Ведь завтра утром вставать.

«Что означает, что времени у меня не много»,— подумала Кейтлин, и тут же попыталась это скрыть.

— Хорошая идея, — сказала она, подходя к столу, чтобы положить осколок обратно.

Льюис пожелал спокойной ночи, и, с тоскующим видом грызя ноготь, вышел.

«Из-за Габриэля? — удивилась Кейтлин. — Или Лиды?»

Анна скрылась в ванной, и Кейт с Робом остались наедине.

— Я извиняюсь за все это, — сказал Роб. — Особенно за то, что он причинил тебе боль. Это было ужасно. — Его глаза потемнели. Темно-золотой цвет.

— Ничего страшного. — Кейтлин все еще было холодно, и она нуждалась в тепле Роба, как бабочка в свете. Особенно учитывая, что произойдет завтра… но он этого не знает. Она подобралась к нему, и он обнял ее.

Их первый поцелуй был немного отчаянным. Затем он успокоился, и его спокойствие передалось и Кейт. Как мило. Теплый золотой туман.

Сейчас стало сложнее прятать от него свои мысли. Ему не нужно знать, что они расстанутся впервые с тех пор как встретились. Кейтлин вцепилась в него, и начала думать о том, как сильно она его любит. Как она хочет запечатлить его в своей памяти.

— Кейт, ты в порядке? — прошептал он. Он взял в руки ее лицо, и стал всматриваться в глаза.

— Да. Я просто хочу быть поближе. — Она не могла подобраться ближе.

«Ты изменил меня, — подумала она. — Не просто показал, что не все мальчики козлы. Ты сделал меня другой, заставил смотреть на широкую картину. Дал мне обзор».

«О, Роб, я люблю тебя».

— Я тоже тебя люблю, — прошептал он в ответ.

И это означало, что пора остановиться. Она теряла контроль над собой, и Роб опять мог читать ее мысли. Кейтлин неохотно отступила.

— Ты сам сказал. Нам нужно поспать, — сказала она ему.

Он, гримасничая, поколебался. Затем кивнул.

— Увидимся завтра.

— Спокойной ночи, Роб.

«Ты такой хороший, — подумала Кейт, когда он закрыл за собой дверь. — И так за меня беспокоишься. Ты бы не разрешил мне этого сделать…»

На столе лежала карта Окленда. Они купили ее на пути к дому Марисоль. Кейт положила ее в дорожную сумку, к мировому запасу одежды, которую она взяла с собой, деньгами Братства и набором для рисования, затем накрыла все это бельем. Можно было оставить сумку в ванной… да, и надеть ночнушку поверх одежды…

— Что-нибудь нужно? — спросил голос Анны позади нее. Чувство вины поразило Кейтлин, и она замерла.

«Очисть свои мысли!» — говорила она себе.

Она попалась на том, что думает о вещах, которые могут вызвать у Анны подозрения, если та прочтет ее мысли. И все этим вечером заключилось в том, чтобы убедиться, что Анна ничего не заподозрила.