Страница 2 из 14
— Таранис!!! — Ах, с какой силой обрушился клинок и тут же взвился снова. — Езус!
Удар! Скрежет!
— Тевтат!
Вообще-то это были боги паризиев, а не арвернов, но Беторикс призвал и их. И ведь помогло! Вождь галлов молотил своим мечом, словно тяжелым цепом по колосьям, — на! на! на!
Выдохшийся центурион больше не предпринимал попыток атаковать, лишь по мере сил отбивался, и ясно уже было — долго ему не продержаться.
И вот новый удар — со всей силы! Соперник подставил меч — и лезвие его с хрустом переломилось. Римское железо не выдержало столкновения с разящей кельтской сталью!
И тут же острие меча Беторикса уперлось врагу в шею.
— Ты — мой пленник!
Центурион лишь устало кивнул.
— О, мой вождь! — С дубиной на плече вышел из-за сосны Бривас. Не торопясь, вразвалочку, подошел, ухмыльнулся. — А мы уже все. Закончили.
— Хорошо. — Беторикс растянул губы в довольной улыбке. — Этот центурион — мой пленник.
— Славное дело, вождь! Его голова будет достойным украшением твоего жилища!
— Поистине так! Эй, кто-нибудь! — Вождь подозвал одного из своих воинов, паренька явно из бедняков — полуголого, в одних лишь браках, вооруженного коротким копьем. — Свяжи его и не отходи ни на шаг!
— Слушаюсь, мой вождь.
— Что там с остальными? — Чуткое ухо вождя уже не различало шума битвы.
— Враги с позором бежали! — Опустив дубину, Бривас гулко расхохотался. — Хваленая римская сотня. Ты оказался прав, вождь!
— Есть пленные?
— Мы их не брали, к чему возня?
— Хорошо. — Поглядывая на центуриона, Беторикс задумчиво кивнул. — Наши потери?
— С десяток убитых и примерно столько же раненых. Слава богам, не так много.
— Слава богам! — Вождь галлов вложил наконец свой меч в богато украшенные ножны, обтянутые зеленым сафьяном.
— Что будешь делать с пленным? — вскользь поинтересовался детинушка.
Беторикс пожал плечами.
— Как и всегда, отдам богам. Хотя, — вождь хитро прищурился, — можно будет и обменять на кого-нибудь из наших. Скажем, на твоего брата, славный Бривас. Он ведь в плену?
— Да, собаки-римляне напали на них спящих. Мххх!!! — Здоровяк грубо выругался и взмахнул дубиной. — Иначе б мой брат…
— Твой брат — великий воин. — Беторикс успокаивающе положил руку детинушке на плечо. — И, клянусь, этот центурион… Думаю, римляне пойдут на обмен.
— О, мой вождь! — Опираясь на дубину, Бривас опустился на одно колено. — Клянусь всеми богами, если ты…
— Успокойся, дружище. Какие меж нами счеты? Вот только не будет ли против Друид?
— Не будет, — уверенно ухмыльнулся здоровяк. — А если и будет, мы ведь можем ускорить его встречу с богами.
— Ты прав, славный Бривас. Надеюсь, римлян никто не преследует?
— Ты же запретил! Иначе нашлись бы горячие головы, угодили бы прямо в ловушку.
Поблизости затрещали кусты — это явились остальные десятники, Эпоред с Камулогеном.
— Жаль, что ты запретил их преследовать, вождь! — Эпоред разгоряченно сплюнул. — Взяли бы немало трофеев! Великие боги были бы довольны.
— Вождь прав! — Чернявый Камулоген быстро скосил глаза. — Я велел всем воинам ждать нас у ручья.
— Правильно, — сухо кивнул Беторикс. — А ты, дружище Эпоред, еще слишком молод. Пойми, римляне оказались здесь, в этом бору, вовсе не случайно.
Кудрявый красавец вскинул глаза:
— Ты полагаешь, мой вождь…
— Да! Они точно знали, где нас искать. И если бы мы не упредили удар, боюсь, опомнились бы не скоро.
— Но, раз так… — Эпоред задумчиво наморщил лоб. — Значит, кто-то из наших…
Вождь оглянулся и махнул рукой.
— Ты верно все понял, дружище. Среди нас есть предатель!
— Это, должно быть, Видум, битуриг! — пылко воскликнул Бривас. — Никогда не доверял битуригам, все они — собаки римлян.
— Нет. — Беторикс покачал головой. — Не все. Многие битуриги не поддерживают своих вождей, склонившихся перед эдуями, а вот те как раз и есть римские собаки!
— Эдуи — предатели, ясно, — согласно закивал здоровяк. — Но и битуриги под их лиру пляшут.
— А еще белловаки, сеноны, паризии, — грустно усмехнулся Камулоген. — Все они поклялись эдуям в верности.
— Точнее сказать, их вождю, хотя друиды эдуев были против столь нежной дружбы с римлянами, как и собрание всадников. — Беторикс кивнул и обернулся в сторону пленного и его охранника. — Эй, парень, как там тебя?
— Дуген, мой вождь.
— Вот что, Дуген, отведи центуриона к ручью. И скажи всем, пусть приведут себя в порядок и готовятся к маршу.
— Понял, великий вождь! — Поклонившись, молодой воин ткнул пленника тупым концом копья. — Пошел, римская собака!
— Я не ослышался? — Камулоген пристально посмотрел на вождя. — Ты сказал, готовиться к маршу?
— Да, — сухо отозвался Беторикс. — Нам нельзя больше здесь оставаться. Разбили эту центурию — вскоре появится другая, а затем и когорта, легион! Римляне знают, что мы здесь, и сделают все, чтобы нас уничтожить. Поэтому мы пойдем вдоль ручья и явимся в крепость со стороны озера.
— С озера? — удивленно переспросил Эпоред.
— Боишься утонуть? — Вождь язвительно усмехнулся. — Или не умеешь плавать?
— Я плаваю как рыба!
— Не забывайте о предателе — в урочище нас может ждать засада!
— Но… — Эпоред тряхнул кудрями. — Если предатель здесь, с нами, как мы пойдем?
— А так и пойдем — ножками, ножками. — Поправив сагум, Беторикс рассмеялся. — У нас тут все на виду, и никто не сможет отстать, чтобы передать сообщение римлянам.
— Это верно, — взмахнув дубиной, ухмыльнулся Бривас. — Если кто покажется мне подозрительным… У-у-ух!!!
— Причем не забывайте. — Вождь поднял указательный палец. — Только мы с вами, четверо, знаем, куда идем.
— Но многие могут догадаться!
— А мы всем скажем, что уходим в болота за озером. Кто подумает, что мы таким путем идем в крепость? Ведь придется сделать крюк длиной в четыре лиги, да еще потом переплывать озеро.
— Там где-то деревня, вождь. Могут быть лодки.
— Деревня? — Беторикс покачал головой. — Здесь нет жилых деревень, все давно заброшены, а лодки рассохлись.
— Тогда давайте сделаем плоты!
— А вот это неплохая идея, клянусь богами болот! — Вождь подмигнул десятникам и весело засмеялся. — Ну вот, все и решили. В путь! Воины ждут нас.
Помолясь богам в небольшой рощице, двинулись. Миновав бор, называемый Туманным, но сейчас залитый нестерпимо сияющим солнцем, галльский отряд зашагал вдоль неширокого ручья, углубляясь все дальше и дальше в самую непроходимую чащу. Мачтовые сосны сменились темными елями, ветвистой осиной, густым орешником, буреломом и почти непроходимыми зарослями малины, жимолости и дрока. Идти столь сумрачными местами оказалось не очень-то легко, к тому же и день выдался безветренный, душный. Хорошо беднякам, кто шел без кольчуги, в одних браках, хотя и у них свои трудности: нещадно жалят комары и слепни.
— Слава богам, что такая погода, — подбадривали воинов десятники. — Вот если бы вдруг зарядил дождь, было бы много хуже.
В авангарде двигался десяток Эпореда — его парни всегда считались разведчиками. Высмотреть, нет ли поблизости на пути врагов да и вообще каких-нибудь подозрительных людишек, присмотреть местечки, удобные для отдыха или ночлега, — все это задачи людей кудрявого вожака.
Основные силы сотни двигались следом, замыкал же их десяток дубинщика Бриваса. С ними сейчас шел и сам вождь — ждали возможной погони, и именно здесь было самое опасное место. Пленный центурион, сопровождаемый парнишкой-охранником, уныло шагал в центре.
Двигались довольно быстро — вдоль ручья вилась едва заметная тропка, то ли охотничья, то ли звериная, а скорее всего, и то и другое. В сырых местах то и дело попадались заросли папоротников, а кое-где под корягами опасливо шипели змеи. Впрочем, вскоре пошли места более сухие и светлые — елки стали заметно ниже, пушистее, снова появились сосны, а за ними рябина, и клен, и липа. Ручей расширился и уже журчал потише, над прозрачно-холодной водицей склонились ракиты и плакучие ивы.