Страница 46 из 85
— Да-да, именно так. Это символ его сумасшедших друзей, фанатиков мотоцикла. Сначала мы жили на Кони-Айленде, и Митч…
— Да, мэм, мы знаем о «Череполомах».
Девушка прервала ее, вежливо, но твердо.
Кармен вспомнила, как заявила в Семидесятый округ об исчезновении мужа, и удивилась, что же такое могло случиться, что понадобилось беспокоить окружное управление полиции на Манхэттене.
Детектив продолжала своим профессиональным тоном — решительным и спокойным одновременно:
— Вам известно, что у вашего мужа были переломы?
— Да. Он упал с мотоцикла. Плечо и большая берцовая кость, если не ошибаюсь. Вот тогда мы и познакомились. Его привезли в больницу, где я работала. Когда он уезжал, заставил меня написать на гипсе номер телефона. Мы часто перезванивались, и когда Митч вернулся снять арматуру, как он выражался, то попросил, чтобы я вышла к нему.
— И последнее, мэм. Где работал ваш муж перед тем, как исчез?
Кармен с трудом припомнила то, что давно пряталось в самых дальних уголках памяти:
— Фирма, где он работал, перестраивала какое-то здание на Манхэттене, около Третьей авеню, мне кажется.
Вивьен помолчала, не сразу находя нужные слова. Кармен подумала, что некоторые разговоры похожи на математические операции. Как ни меняй порядок слов, результат остается тот же. И в самом деле, Вивьен вскоре подтвердила эту мысль:
— Миссис Монтеса, боюсь, вынуждена сообщить вам печальное известие. В проеме между стенами здания как раз на углу Двадцать третьей улицы и Третьей авеню мы нашли тело, и с учетом сказанного вами у нас есть основания полагать, что речь идет о вашем муже.
Кармен почувствовала, как что-то накатило на нее и тотчас отхлынуло, словно длинная злая волна, качнув лодку, тут же ушла далеко в море. Вопреки намерению больше не плакать теперь, когда ее предположения подтвердились, слезы вновь потекли по щекам. Она опустила голову и закрыла лицо руками. Спустя минуту вновь взглянула на Вивьен, и поняла, что это действительно ее последние слезы.
— Извините.
Она поднялась и сходила в кухню за бумажными платками. Опускаясь в кресло, спросила первое, что пришло в голову:
— Вы догадываетесь, кто…
Детектив покачала головой.
— Нет, мэм, мы для того и пришли к вам, чтобы понять это. Конечно, идентификация спустя столько лет крайне трудна. Окончательный ответ даст только анализ ДНК.
— У меня есть его хвостик.
— Простите?
Кармен поднялась:
— Я сейчас.
Она прошла к двери под лестницей, там в чулане хранилось то, что ей нужно. Она берегла все, что имело какое-то отношение к ее единственному мужу.
К ее единственному мужчине.
И действительно, там лежал чемодан с пустяковыми, но огромной ценности вещами. Она щелкнула замком и подняла крышку. Искомое находилось сверху, завернутое в легкую ткань. Кармен достала сверток, развернула, с грустью посмотрела на эту странную реликвию, взяла также старый снимок примерно того времени, когда Митч исчез. Отнесла все это в гостиную и показала сидевшим на диване гостям. В темной деревянной рамочке на зеленой ткани под стеклом лежала светлая коса.
Кармен улыбнулась воспоминаниям.
И объяснила простыми словами, заново переживая давний эпизод:
— Когда Митч начал работать, он обрезал волосы, которые завязывал конским хвостом. Но прежде я заплела их в косу, и мы оставили ее на память. Можете взять. Из волос можно получить ДНК.
И протянула девушке фотографию:
— Это мой муж. Один из последних его снимков.
Кармен заметила некоторое удовлетворение на лице девушки. А мужчина все это время молчал и только пристально смотрел своими черными глазами, которые, казалось, пронизывали насквозь.
Кармен решила, что вожжи тут явно в руках у девушки, она правит их отношениями друг с другом и с миром.
Вивьен взяла снимок и положила на диван рядом с собой.
— Еще минуту, если не возражаете.
Достала из внутреннего кармана какой-то предмет и протянула Кармен:
— Эта вещь принадлежала вашему мужу?
Кармен взяла в руки бумажник и внимательно осмотрела:
— Нет, не думаю. Это не в его стиле. У него все вещи были только марки «Харлей».
— Вы когда-нибудь видели этого человека?
Кармен взглянула на снимок темноволосого парня, протягивавшего к объективу большого черного кота:
— Нет, никогда.
Пока детектив прятала фотографии в карман, Кармен отметила, что это заявление разочаровало ее, но не удивило.
— Может, вам известно что-нибудь странное, что произошло с вашим мужем на работе? Может, он говорил о чем-то, пусть даже совсем незначительном?
Она дала ей время подумать. Потом сочла нужным подчеркнуть одну мысль:
— Мэм, не могу по понятным причинам ничего сказать вам, но знайте, что дело это чрезвычайной важности.
Слова ее прозвучали печально, и она сумела передать ощущение тревоги, которое, несомненно, испытывала сама. Кармен немного подумала, а потом с сожалением развела руками:
— Нет. Хотя прошлое у Митча довольно бурное, мы жили с ним очень спокойно. Иногда он встречался со старыми друзьями, я имею в виду «Череполомов», но если не считать, что возвращался порой чересчур переполненный пивом, то в основном это был человек, который много работал и всегда во всем любил порядок. Дома он говорил только о своей работе. И все время играл с Ником.
Вивьен хотела ответить, но тут в замочной скважине послышался звук поворачивающегося ключа, и входная дверь открылась. Разговор стих из-за стука каблучков, который всем показался выразительнее слов. Кармен увидела, как дочь появилась в коридоре и заглянула в гостиную.
Коротко стриженные волосы уложены гелем, вульгарно накрашенные глаза, фиолетовая помада и черные полуперчатки. Джинсы выглядели на два размера больше, чем нужно, а короткая майка не доходила до пупка с пирсингом.
Девушка, похоже, не удивилась, обнаружив у матери незнакомых людей. Надменно взглянула сначала на них, потом на мать:
— Могла бы и не звать сюда копов, ты ведь знала, что я вернусь.
— Это не…
Девушка отвела взгляд, кладя ключи в сумку. Казалось, все это ее больше раздражает, чем удивляет.
— Да у них же на лице написано, что полицейские. Я что, по-твоему, вчера родилась?
И снова уставилась на мать:
— Так или иначе, плохая девочка вернулась домой, и твои ищейки могут возвращаться откуда пришли. И скажи им, что без ордера на обыск в этом доме они не поднимут даже салфетку.
Кармен увидела, как потемнели глаза Вивьен. Должно быть, ей уже приходилось сталкиваться с чем-то подобным.
С подчеркнутым спокойствием она обратилась к Элисон:
— Мы пришли не из-за тебя. Мы принесли твоей матери известие.
Но Элисон уже отвернулась, давая понять, что разговор больше не интересует ее, и ушла.
— Так какого черта вам нужно от меня?
Эту фразу она бросила, уже поднимаясь по лестнице в свою комнату, где громко хлопнула дверью.
Кармен не знала, что и сказать. Первой заговорила Вивьен. Сцена, при которой она только что присутствовала, позволила ей доверительно обратиться к Кармен на «ты».
— Кармен, могу я сказать пару слов твоей дочери?
Кармен растерялась:
— Да, думаю, да.
Вивьен сочла необходимым уточнить:
— Боюсь, что слова окажутся, как бы это сказать, довольно резкими.
— Понимаю. Но ей, пожалуй, не повредит.
Вивьен поднялась, и Кармен слегка улыбнулась ей, едва заметно, как сообщница:
— Первая комната направо, наверху.
Вивьен ушла, намереваясь высказать девочке все, что считала нужным в данный момент. Тот, кто представился как Рассел, наблюдал за происходящим с некоторой иронией. До сих пор он молчал, а когда заговорил, то произнес именно то, что и ждала от него Кармен:
— Вивьен — очень решительный человек.
— Вижу.
— И очень точный, когда хочет.
Кармен охотно согласилась:
— Уверена в этом.
Они помолчали. Вскоре Вивьен вернулась и спокойно прошла к дивану.