Опасность

— Я скоро вернусь, дорогая. Сидите смирно. Он открыл дверцу, выпрыгнул на тротуар и почти тут же растворился в туманной ночи.

— Черт побери! — пробормотала Прюденс. Секундой спустя она уже открывала дверцу кареты.

— Простите, мадам, вы куда? — испуганно прошептал кучер. — Мне было приказано не спускать с вас глаз. Его светлость голову мне оторвет, если вы выйдете из кареты.

— Не беспокойтесь, — шепотом успокоила его Прюденс. — Я поговорю с его светлостью. Он ни в чем не станет вас винить.

— Как же! На коленях прошу вас, мадам, вернитесь в карету.

— Не беспокойтесь. Я скоро вернусь.

— Я погиб, — печально проговорил кучер. — Всегда знал, что если его светлость женится, то выберет женщину себе под стать — такую же неумолимую. Так ему и надо! Но что теперь будет со мной…

— Я позабочусь, чтобы вас не уволили, — тихо сказала Прюденс. — А теперь мне нужно идти.

Пробираясь по узкому переулку, расположенному позади домов, Прюденс была счастлива, что Себастиан отдал ей свой плащ с большим капюшоном. Сосчитав калитки, она наконец дошла до дома, который Себастиан показал ей несколькими минутами раньше.

Неудивительно, что калитка оказалась открытой, — ведь граф опередил ее всего на несколько минут. Он уже прошел за ограду. Внезапно Прюденс увидела, что на нижнем этаже в доме Оксенхема горит свет, и похолодела от ужаса. Там кто-то был!

Прюденс недоумевала, почему Себастиан все-таки решился забраться в сад, зная, что в доме кто-то есть. Но она тут же вспомнила, что ему хватило наглости обыскивать спальню некоей дамы, в то время как хозяйка развлекала гостей. Не побоялся он и обследовать верхний этаж замка Келинга, в то время как его гости шастали из одной спальни в другую этажом ниже.

Что ж тут удивляться: раз Себастиан решил поближе рассмотреть дом Оксенхема, ему наплевать на свет в окне.

Зная, что он уже здесь, Прюденс набралась решимости. Она открыла калитку и вошла в сад. Ступив на посыпанную гравием дорожку, она поморщилась. Подошвы шелковых бальных туфелек были настолько тонкие, что каждый камешек больно впивался в ноги.

Дойдя до середины сада, Прюденс, наткнувшись на высокую живую изгородь, вынуждена была изменить свой курс. Обогнув колючие кусты, она наткнулась на мощный мужской торс. Сильные руки обхватили ее, лицо прижалось к знакомой рубашке.

— А… а…

— Дьявольщина! — послышался тихий раздраженный голос Себастиана. — Так я и знал, что вы увяжетесь за мной! Ни звука, слышите?

Прюденс отчаянно замотала головой.

Он осторожно выпустил ее. Прюденс подняла голову. Раздраженное лицо Себастиана расплывалось в тумане.

— Что будем делать? — спросила она еще тише.

— Вы останетесь стоять здесь, а я пойду взгляну поближе. Потом мы быстренько уйдем.

Себастиан отошел от нее. Прюденс с беспокойством смотрела, как он прошмыгнул мимо темных окон нижнего этажа. Пару раз она увидела, как мелькнула его рука — он проверял, все ли окна заперты.

Она задержала дыхание: Себастиан добрался до освещенного окна. Прижавшись к стене, он заглянул в комнату.

Так он стоял довольно долго. Потом подошел поближе и заглянул в комнату с другого угла.

Что-то не так, догадалась Прюденс. Она почувствовала это по позе Себастиана. Теперь он стоял очень близко от окна и не отрывал от него глаз. Прюденс осторожно шагнула вперед. Себастиан этого не заметил: он полностью был поглощен созерцанием комнаты.

Прюденс с изумлением увидела, что он поднял руку и открыл окно. Она стрелой помчалась к нему.

— Не подходите, — тихо приказал Себастиан, когда она поравнялась с ним. — Я говорю серьезно, Денси. Не ходите за мной.

— Что вы делаете? Вам нельзя туда залезать, ведь в доме кто-то есть.

— Я знаю, — тихо сказал Себастиан. — Оксенхем. Только мне кажется, он не заметит, что у него посетитель.

Себастиан перемахнул через подоконник и легко спрыгнул в комнату.

Пораженная столь явным доказательством его отчаянной храбрости, Прюденс бросилась к окну и заглянула внутрь. Сначала она никак не могла осмыслить увиденного, но, поняв, в ужасе отшатнулась.

На ковре лицом вниз лежал человек. Голова его была в крови, рядом с ним растеклась огромная темная лужа…

Глава 14

Оксенхем покончил жизнь самоубийством. Или кто-то очень постарался, чтобы все выглядело именно так. Пистолет лежал рядом с рукой трупа. Никаких признаков борьбы.

Себастиан быстро окинул взглядом библиотеку. Задерживаться он не мог: нужно было увести отсюда Прюденс. Но ему хотелось найти хоть какие-то доказательства того, что Оксенхем сам приставил к виску пистолет и нажал на курок. Или доказательства обратного.

Что-то блестящее лежало на ковре рядом с откинутой рукой Оксенхема. Себастиан подошел поближе, стараясь не ступить в кровь. Посмотрев в сторону окна, он увидел, что Прюденс напряженно следит за ним.

Золотой предмет на ковре оказался кольцом. Себастиан присел на корточки, чтобы получше рассмотреть его. Он долго не мог понять, почему оно кажется таким знакомым, пока не увидел на печатке изящно выгравированную букву» Ф «.» Значит, это кольцо Флитвуда, точь-в-точь как мое собственное «.

— Дьявольщина!

Не раздумывая ни секунды, он схватил кольцо и быстро вскочил на ноги. Уже повернулся было к окну, но вдруг заколебался. Нужно быть уверенным до конца, что в луже крови лежит именно Оксенхем, ведь лица убитого он не видел. Себастиан заставил себя опять подойти к трупу.

— Не трогайте его, — горячо зашептала Прюденс. — Себастиан, мы должны убираться отсюда.

— Я знаю.

Но он не мог уйти, не удостоверившись. Он схватил труп за плечо и повернул так, чтобы было видно лицо, вернее, то, что от него осталось.

Вне всякого сомнения, это был Оксзнхем.

Себастиан принялся осторожно опускать податливое тело, и в этот момент опять что-то блеснуло — на сей раз пуговицы на жилете Оксенхема. Наклонившись, Себастиан прочел выгравированные на них слова:» Принцы целомудрия «.

Он разжал руки — Оксенхем свалился на ковер.

— Ради Бога, Себастиан, побыстрее! — прошептала Прюденс.

— Сейчас, только взгляну, может, что-нибудь интересное лежит на столе.

Он осторожно добрался по ковру до стола. На нем лежал ворох бумаг. Себастиан быстро просмотрел их — вдруг покойник оставил какую-нибудь записку.

Письма, поясняющего, почему Оксенхем покончил с собой, не было, но записка тем не менее отыскалась. При тусклом свете лампы Себастиан прочитал ее. Короткая и по делу.

» Лилиан будет отомщена «.

В этот момент Себастиан услышал у входной двери приглушенные голоса. Услышала их и Прюденс. Это слуги вернулись домой.

— Себастиан, ради всего святого, уходите отсюда!

Себастиан взял записку, сунул ее в карман вместе с кольцом Флитвуда и бросился к окну.

Перемахнув через подоконник, он схватил Прюденс за руку и быстро потащил ее к садовой калитке.

До улицы они добрались без приключений. Себастиан оглянулся через плечо — никаких следов погони. Он потянул Прюденс к поджидавшему их экипажу.

Кучер с печальной покорностью смотрел на вынырнувших из тумана хозяев.

— Не моя вина, что она побежала за вами, милорд. Я изо всех сил ее удерживал.

— Домой, — приказал Себастиан. — Об этом позже.

— Слушаюсь, милорд. Значит, вы меня не уволите?

— До тех пор, пока вы целыми и невредимыми не доставите нас домой, вашему положению ничто не угрожает. — Себастиан открыл дверцу кареты и помог Прюденс забраться в нее. — После этого вопрос останется открытым. — Он сел в карету и закрыл за собой дверцу.

— Не нужно наказывать бедного кучера. Он как мог старался выполнить ваш приказ, — задыхаясь от быстрой ходьбы, проговорила Прюденс.

— Он уже достаточно давно у меня служит, чтобы понять: когда я отдаю распоряжение, оно должно быть выполнено, — заметил Себастиан. — Я плачу слугам самое большое жалованье в Лондоне, но в ответ требую беспрекословного выполнения приказов. Вас могли заметить.