Страница 87 из 101
И они выбирали… Гитлера.
В июле 1941 года в состав армии «Север» вошли силы белоэмигрантов под командованием Б. А. Смысловского. Это формирование больше известно как «Зондерштаб Р» (Р — означало Россию). Батальон Смысловского подчинялся Абверу, и в его задачи входило выполнение особо секретных заданий — разведка и диверсионная деятельность в советском тылу и на оккупированной территории. Основной удар Смысловский наносил по партизанам. В то же время его «Особая дивизия Р» зондировала настроения среди населения и пыталась налаживать связи с пронемецки настроенными соотечественниками. К 1943 году численность дивизии Смысловского достигла 10 000 человек, но тут-то немцы стали подозревать командира в измене. Бедняга попал из своей дивизии прямо в лагерь для военнопленных. Напрасно он пытался оправдаться, его таскали на допросы и ничему не верили. Только спустя полгода (то есть в середине 1944 года) он увидел свободу.
Смысловскому предложили сформировать Русскую национальную дивизию. Добровольцев набирали все в тех же лагерях. Дивизия дважды меняла название: она была и «Зеленой армией особого назначения», и «Первой русской национальной армией». У Смысловского был свой план союза с немцами: он мечтал освободить Россию и вернуть в ней монархию. Был и кандидат на престол — великий князь Владимир Кириллович, который тоже носил форму вермахта (у воинов Смысловского не было особой русской формы, они носили немецкое обмундирование, только рядовые из военнопленных оставались в советской форме, но с немецкими шевронами) и воевал в составе РНА. Советскую власть Смысловский ненавидел и горячо желал ее скорейшего падения, в чем был убежден. Но у верхушки Рейха на Россию были свои планы, они совсем не совпадали с планами генерала. Так что, когда Смысловскому стало ясно, что немцы обречены, дожидаться падения режима тот не стал — с тяжелейшими боями его войско в невероятной форме пробилось к границам Лихтенштейна.
О дальнейшем замечательно рассказывает Н. Д. Толстой: «Поздним вечером 2 мая 1945 года начальнику пограничной полиции сообщили, что к границе приближается со стороны Австрии военная колонна. По обе стороны шоссе двигались группы вооруженных пехотинцев, а по дороге медленно шел транспорт. Все призывы остановиться были тщетны, и начальник погранполиции, не убоявшись разительного превосходства приближающегося отряда в численности и вооружении, приказал своим людям дать несколько предупредительных выстрелов. После этого автомобиль во главе колонны остановился и оттуда выпрыгнул офицер с криком: „Не стреляйте, не стреляйте, здесь русский генерал!“ Затем из машины вышел и сам генерал, отрекомендовавшийся как Борис Алексеевич Холмстон-Смысловский, бывший генерал гвардейского полка его императорского величества, ныне командующий Первой русской национальной армии. Его подчиненные стояли навытяжку, ожидая приказов. Над ними колыхался трехцветный бело-красно-синий флаг Российской империи, а в машине, в центре колонны, сидел наследник российского престола, правнук Александра Второго великий князь Владимир Кириллович. Озадаченный полицейский побежал звонить своему командиру.
История этого удивительного соединения такова. Борис Смысловский родился в Финляндии в 1897 году. Поступив в армию, он дослужился до капитана императорского гвардейского полка; после гражданской войны, в которой воевал на стороне белых, эмигрировал в Польшу, а затем перебрался в Германию, где учился в военной академии. Считая, что Россию можно освободить только с иностранной помощью, он работал ради этой цели. Когда началась война с СССР, Смысловский служил на Восточном фронте командиром учебного батальона для русских добровольцев, вызвавшихся участвовать в борьбе против большевиков. Постепенно было создано 12 боевых батальонов, в советском тылу действовали также большие группы партизан, достигавшие почти 20 тысяч человек. Верховное командование вермахта в начале 1943 года сформировало из этих войск особую дивизию „Россия“.
Смысловский был первым русским, который стал командиром антибольшевистского русского соединения, и его формирование до конца войны оставалось регулярной частью вермахта. Его офицеры были частично бывшими служащими царской армии, частично — добровольцами, бывшими офицерами Красной армии. Поначалу между „красными“ и „белыми“ случались ссоры и разногласия, но постепенно все сгладилось: все они, в конечном итоге, были русскими. Смысловский по сей день считает, что если бы немцы обращались так же со всеми взятыми в плен русскими, идея национальной цивилизованной России стала бы в отечестве необоримой силой. Однако он уже в 1943 году понял, что Германия не может победить в войне. Поражение под Сталинградом и неспособность нацистского руководства вести умную антикоммунистическую политику были для него неопровержимыми свидетельствами надвигающегося краха.
Во время пребывания в Варшаве он разыскал швейцарского журналиста и спросил его, где искать убежища в Европе, если дела пойдут совсем плохо, — быть может, в Швейцарии? По мнению журналиста, Швейцария отпадала — страны оси могли потребовать от нее выдачи беженцев, и он посоветовал попытать счастья в Лихтенштейне, крошечной стране, связанной со Швейцарией таможенным союзом, но совершенно независимой. Там можно затаиться и переждать бурю.
Война близилась к концу, и 10 марта 1945 года, когда Гиммлер и другие нацистские руководители предпринимали запоздалые попытки заполучить независимого русского союзника в лице Власова и казаков, силам Смысловского был придан статус 1-й русской национальной армии, а сам Смысловский получил звание генерал-майора. Как раз в это время Буняченко провел закончившееся поражением наступление на силы Красной армии на Одере и организовал поход на Прагу, а казаки и эмигрантские соединения с боями отступали с Балкан. Разрозненные русские и украинские части сходились в Австрии, на последнем островке, удерживаемом немцами. Смысловский, потеряв основную часть своих сил, двинулся с оставшимися на запад, намереваясь с разрешения своего начальства соединиться с эмигрантским Русским корпусом из Белграда и 3-й дивизией РОА под командованием Шаповалова.
Но из этих планов ничего не вышло: все стремительно рушилось. Смысловский связался по телефону с генералом Власовым — до этого они дважды встречались — и сообщил ему о своем намерении идти в Лихтенштейн, однако Власов решил не отказываться от планов искать прибежища в Чехии. В ответ Смысловский напомнил ему о судьбе адмирала Колчака, которого чехи выдали большевикам в 1920 году, и простился с командующим РОА. С остатками своего войска Смысловский двинулся к Фельдкирху, самому западному городу Австрии. Здесь он встретил молодого великого князя Владимира Кирилловича, которого сопровождал советник Сергей Войцеховский (по странному совпадению, его двоюродный брат, генерал Войцеховский, возглавлял последнюю попытку белых спасти Колчака от выдачи). Смысловский согласился, чтобы великий князь перешел границу вместе с ним. Так последний представитель дома Романовых оказался под протекцией флага старой России, в окружении русских войск. Недалеко от границы его машина сломалась.
Генерал Смысловский вспоминает, как он собрал своих солдат и попросил помочь тащить машину великого князя. Он не знал, как отреагируют на это предложение солдаты, выросшие при советской власти, что они скажут, узнав, что среди них находится наследник „Николая Кровавого“. И его приятно удивила готовность солдат помочь: последние сотни метров машину Владимира Кирилловича толкали бывшие красноармейцы. Это удивительное зрелище как бы символизировало восстановление прерванной связи времен.
В 11 часов вечера колонна вступила на землю Лихтенштейна. Хотя люди генерала Смысловского шли как военное формирование, у них был строжайший приказ ни в коем случае не открывать огня, и можно представить себе, какие неприятные минуты они пережили, оказавшись под дулами винтовок пограничников. У генерала было 450 человек, и они могли бы с легкостью перейти границу, но, оказав сопротивление, Смысловский лишился бы шансов получить убежище. Генерал решил, что потери от огня пограничников будут невелики, самое большее, человек 10 убитых и 20 раненых, а увидев, что нарушители не отвечают, они вообще прекратят стрельбу.