Монах

   Он оказался действительно великим мастером фехтования. Если стрельбе из арбалета он и не уделял достаточного внимания, то во владении саблей ему не было равных. Кроме всего прочего, солдат был обоеручным бойцом, и категорически настаивал на том, чтобы его ученик тренировался биться как правой, так и левой рукой - в бою всякое может случиться, потому необходимо тренировать и левую руку. И ещё - был такой странный фокус - Фёдор сказал, что он давно заметил, ещё в юности, что если человек тренирует параллельно обе руки - то эффект получается выше, чем если бы он тренировал только и исключительно одну рабочую руку. Он не знал, почему это происходит, но заверял, что это именно так - если тренировать только правую руку - успехи будут гораздо скромнее. Андрей верил, что это именно так и выполнял все его требования.

  Пока что, Андрей вечно ходил в синяках от ударов тупой тренировочной саблей - Фёдор не жалел усилий в том, чтобы натренировать ученика как следует.

  Наконец - случилось то, чего ждал Андрей: в город приехала комиссия исчадий.

  Народ, из-за прикрытия заборов и кустов, с интересом следил, как важные фигуры в кроваво-красных хламидах ходили по пожарищу, чего-то рассматривали, разговаривали, затем все они удалились в одно из богатых поместий местных исчадий.

  Город сразу наполнился кучей буйных и беспредельных стражников из охраны прибывших адептов - они развлекались по трактирам, насильничали женщин, пользуясь защитой своих высокопоставленных господ, громили трактиры, в общем - бесчинствовали, как могли, в своё удовольствие. Настал и черёд 'Серого кота'.

  Как то вечером, в двери трактира ввалилась группа из пяти крепких мужчин лет тридцати-тридцати пяти, в хорошей дорогой одежде, в кольчугах, украшенных, золотой проволокой.

  Они были уже хорошо на взводе, и сходу потребовали у бармена за стойкой хорошего вина. Получив вино, один из них, высокий человек с брезгливым холёным лицом заявил:

  - Чего ты мне даёшь эти помои, падаль! Пей их сам, тварь! - и выплеснул в лицо бармену. Тот, беспомощно стёр с лица красную жидкость, и посмотрел на сидящего в углу вышибалу.

  Петька нехотя поднялся с места - он уже видел, что добром всё это не кончится, и подошёл к буйным посетителям:

  - Господа! Прошу вас покинуть заведение. Ни за что платить не надо - раз вам вино не понравилось - но предлагаю покинуть трактир, вам здесь не рады.

  - Чтооо? - глумливо осведомился тот, кто плеснул вином - нам здесь не радыыы? Нам нигде не рады, пёс ты смердячий! Мы стража адепта Васка, и я могу тебя по полу размазать, вытереть тобой это дерьмо на полу, и мне ничего за это не будет! Понял, тварь?

  - Понял. Но прошу вас уйти - настойчиво требовал вышибала. Уходите, прошу вас.

  - Он ничего не понял, тварь эта! - нарочито удивлённо обратился к своим спутникам старший буян - придётся учить его манерам!

  Стражник нанёс вышибале сильный удар кулаком, на котором, как заметил Андрей, сидящий в углу и поглощавший свой ужин, имелись несколько перстней с острыми шипами, видимо что-то вроде кастета. Вернее хотел нанести удар, но, на удивление - вышибала умело заблокировал удар, и врезал стражнику в челюсть так, что тот улетел под близстоящий стол.

  Этого, друзья поверженного хама, терпеть уже не стали, и на вышибалу посыпались удары со всех сторон - его пинали ногами, били стульями. Перепуганный бармен забился за стойку, а из кухни испуганно выглядывали Василий и Матрёна, не делая ни малейшей попытки вмешаться в происходящее.

  Посетители трактира тоже затихли, с жадным любопытством разглядывая то, как пятеро ублюдков забивали до смерти Петьку.

  Андрей был спокоен - это было не его дело - Петька не вызывал у него приязни - после того, что он творил на Кругу - после его рассказа о том, как он зарезал семью боголюбцев, убив детей и жену человека, он вышел для него из числа разумных существ, за которых можно переживать или вступаться. Ну, что-то вроде таракана на хлебном огрызке...

  Наконец, пятеро мордоворотов прекратили месить вышибалу, налитыми кровью глазами осмотрели зал с вызовом - мол, кто еще хочет, за тем старший поманил остальных рукой:

  - Пошли. Похоже готов ублюдок. Славно развлеклись сегодня. Эта тварь посмела дотронутся до стражника адепта! Поделом ему.

  Дверь за негодяями захлопнулась, а к лежащему на полу Петьке кинулась Матрёна - она запричитала:

  - Убили ведь, убили! Не дышит он! Надо жалобу в стражу подать!

  Кто-то из посетителей, попивающих вино из кружки, угрюмо и с раздражением сказал:

  - Какая стража, дура! Подашь - сама и виновата будешь, и трактир-то спалят...где потом я выпивать буду. Хороните потихоньку, да забудьте, что он был на свете. Это же стража адепта, кто на них попрёт-то?

  Матрёна горестно посмотрела на труп Петьки, подняла глаза на Андрея - в её взгляде как будто был укор - чего же ты-то не помог? У него кольнуло в сердце, но он подавил мимолётную жалость к погибшему, и встал со своего места:

  - Матрён, давай я оттащу его на задний двор, положу у дровяного сарая, а утром уже захороним - не в темноте же копать?

  - Давай, оттащи...опустошённо сказал Матрёна и побрела на кухню.

  Клиенты уже вовсю веселились - ну убили кого-то, так что же теперь, плакать, что ли? В городе каждый день кого-нибудь убивают. А тут кормят хорошо и вино не сильно разбавляют, что же теперь, прервать веселье?

  Андрей взял труп Петьки за ноги и потащил в подсобку, потом по длинному коридору к выходу на задний двор, и по земле, к навесу у дровяного забора. За парнем оставался длинный кровавый след, у него текло изо рта, ушей, носа, трудно было даже разглядеть у него человеческие черты.

  'На славу постарались уроды!' - с горечью подумал Андрей - 'И вот так эти подонки уйдут, и всё?!'

  Он положил труп под навес, задумался, потом решительно взял колун на длинной ручке и скользнул в темноту.

  Негодяи шли медленно, они обсуждали все перипетии сегодняшнего вечера, как кто кому врезал, как захрипел вышибала, из которого вышибли дух. Тому, кто это сказал, ужасно понравилось сказанное:

  - Вышибале - вышибли дух! Я поэт! Вы всегда меня недооценивали, господа!

  - Да, признаю - в тебе таится поэт, Шартан, когда-нибудь ты станешь главным стражником, тогда не забудь меня! - пьяным голосом подхалимски поддержал один из его соратников.

  Андрей так и не понял, причём тут способности к поэзии, или же генеральство - да и не было у него желания разбираться.

   Он бежал лёгкими прыжками, догоняя беспечных стражников - ну как можно подумать, что кто-то нападёт на таких великих бойцов? И 'великие бойцы' не сомневались, что никто. Это было их ошибкой.

  Тупой колун с хрустом разбил голову одного из них и обратным движением - сломал грудь. Не помогла ни дорогая кольчуга, ни рефлексы фехтовальщика - колун проломил грудные кости и раздавил сердце.

  Трое оставшихся начали выдёргивать сабли, один не успел - колун переломил ему ключицу и раздробил шейные позвонки, другой всё таки достал и прикрылся саблей - глупый.

   Он думал что его фехтовальные приёмы позволят отбить полупудовый колун, несущийся ему в голову со скоростью снаряда - его дорогая, украшенная золотом сабля с звоном переломилась, а голова лопнула, как гнилой арбуз.

  Остался один, но самый умелый, он стоял в стойке, и пытался достать Андрея колющими выпадами, которые тот с трудом блокировал рукоятью колуна - тот никак не годился для фехтования.

  Андрею стало совсем туго - стражник ускорился и стал наносить и колющие, и рубящие удары, от которых монах с трудом уворачивался.

  Неожиданно, Андрей наступил на что-то, лежащее на земле и чуть не упал, едва не попав под удар противника - он глянул - это была сабля, вышибленная из рук одного из негодяев.

  Андрей молниеносно наклонился, схватил её, и следующий удар врага он встретил клинком.

  Здесь уже силы уравнялись - противник был опытнее, лучше фехтовал, но Андрей был трезв, обладал бОльшим ростом и длинными руками - тот был на полголовы ниже его.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.