Заблудившееся счастье

— Ничего, конечно. Мы пойдем купаться.

— Голыми? — она уставилась на него как на идиота. — Но нас могут увидеть!

— Сомневаюсь. Но даже если и так, что с того? — беззаботно рассмеялся Паоло и сорвал с нее остатки платья. — Ну? Ты идешь со мной? — спросил он, поднимаясь во весь рост. — Или предпочитаешь вернуться на вечеринку, как потерпевшая крушение пассажирка лайнера?

Господи, помоги же ей! Он был так хорош сейчас, когда вот так стоял перед ней во всей своей мужской красе. Кэлли хотелось только одного: прижаться к нему и почувствовать его силу. Завтра, возможно, она не сможет смотреть матери в глаза, но то будет завтра. А сегодня… сегодня ночь ее первой любви.

Сбросив туфельки, льняное белье и прекрасные кружевные чулки, она едва слышно прошептала:

— Конечно, я иду с тобой.

Паоло не мог оторвать от нее взгляда, завороженный ее невинной красотой. И снова в нем поднялось желание, однако оно отличалось от обычного. Наверное, все дело было в том, что эта девушка отдала ему свою первую ночь.

— Так мне больше нравится, — хрипло проговорил он, поглаживая груди Кэлли.

Дрожь прошла по всему ее телу, как будто электрический разряд. Паоло поманил ее за собой своей белоснежной улыбкой, и они побежали по песку к воде.

Он взял Кэлли за руку и окунулся в теплые воды. И только тогда притянул ее к себе и начал целовать. Обвив его шею руками, она ответила ему столь же жаркими поцелуями, и они утонули в любви, как в волнах моря.

Возвращение к жизни было медленным. Кэлли широко открыла удивленные глаза и посмотрела на него.

— Да, милая, вот как это бывает на самом деле, — жарко прошептал Паоло, прикоснувшись к ней снова, на сей раз более настойчиво.

Из ее груди сам собой вырвался стон и прокатился по поверхности воды. Ей казалось, что ее было слышно на мили вокруг.

— И теперь еще раз, — проговорил он. А потом был и третий… и четвертый, и пятый… Наконец ее тело ответило, взорвавшись удовольствием.

Закрыв глаза, она наслаждалась теплом, которое разлилось по ее телу.

— Я и не знала, что это должно быть так…

— Зато знаешь теперь, Кэролайн, — сказал Паоло; капли воды стекали с его лица и плеч, а голос был страстен. — Ну, продолжим?

Они даже в хижину не вернулись. Так и остались здесь, под звездами, в теплых волнах Адриатического моря, которое баюкало их и заколдовывало.

Он отдал ей все до последнего, и, казалось, они слились не только телами, но и душами, став бестелесными ангелами, которые пребывают в раю.

— О, Паоло! — прошептала наконец Кэлли. — Ты замечательный учитель!

— А ты очень способная ученица.

Она повернулась и посмотрела на берег. До них донесся слабый отзвук музыки, из-за деревьев поднялись ракеты и осветили небо, распустившись блестящим каскадом звезд. Вечеринка в честь свадьбы продолжалась, и наверняка никто особенно не заметил отсутствия шафера и подружки невесты.

— Не хочу возвращаться сегодня туда, — сказала Кэлли.

— Я тоже, — ответил он. — В хижине есть душ и пара полотенец. Можем остаться там и поспать, а вернуться на рассвете.

Они приняли душ вместе. Это было весело и эротично. Вытирание тоже доставило им немало радости. Потом они отдыхали, лежа на постели из пушистых полотенец, и все начиналось снова. С ним Кэлли открывала для себя запретные для нее раньше ощущения. Это было волшебно!

Пусть его первое проникновение было шокирующим, зато теперь она чувствовала себя замечательно, словно находилась в родной стихии. И стихия эта была блаженством, земным раем.

— Я люблю тебя, — невольно прошептала она.

Долго-долго он не отвечал. А когда заговорил, то голос его принял намеренно равнодушный оттенок.

— Ты просто устала. У тебя это первый опыт, так что не суди поспешно. Нам надо поспать и собраться с силами.

Когда они проснулись, солнце уже поднималось над морем. Но на этот раз Паоло уже не был заинтересован в любви.

— Мы всего лишь развлекались, верно? — сказал он, подбирая свою одежду. — Вечерника закончена, к сожалению, и мы возвращаемся в реальность. А ты возвращаешься в Америку и свой университет.

— Тебе не нужна семья, Паоло?

— Кому-то, может, и нужна… — он равнодушно пожал плечами.

— Но не тебе?

Разочарованию и горечи девушки не было предела.

— Мир полон прекрасных женщин, Кэролайн, — бодро проговорил Паоло. — Как я могу пропустить очередной шанс?

— И любовь для тебя ничто?

— О нет, я люблю, люблю всех женщин, — и он улыбнулся своей соблазнительной улыбкой. — Я же итальянец. Я люблю саму любовь!

Кэлли пыталась улыбнуться ему в ответ, но вместо этого из ее глаз полились слезы.

— Значит, я всего лишь одна из женщин в ряду твоих завоеваний?

— Не совсем так, дорогая. Давай не будем портить такой прекрасный день слезами и жалобами.

— Какая же я глупая! Я думала, это было начало чего-то… прекрасного.

— Ах, Кэролайн! — он потрепал ее по щеке и отступил в сторону. — Ты смотришь на мир сквозь розовые очки, а для меня он полон черно-белых теней реальности.

Через два дня Паоло уехал в Рим. А перед своим отлетом в Америку Кэлли видела его в красном «феррари» с шикарной женщиной. Ее; яркая красота и модный наряд поразили Кэлли в самое сердце. Эта женщина беззаботно смеялась, когда он ее целовал.

И тут Кэлли все поняла. Кто она такая? Всего лишь наивная девочка со своей преданной любовью, как у собачки. А ему нравились женщины опытные, необычные, яркие.

Даже странно, что он обратил на нее внимание. Она всего лишь одна из его игрушек, о ней можно было со смехом рассказывать своим друзьям.

Если бы Кэлли могла его забыть, все было бы проще. Ей не удалось. Месяц спустя она узнала, что беременна. И все возможности учиться перед ней закрылись.

Не было ни колледжа, ни красного диплома об окончании. Она подвела всех тех, кто верил в нее: мать, которая так гордилась успехами дочери, совет учителей в школе, наградивший ее золотой медалью, научного руководителя, написавшую замечательное рекомендательное письмо в колледж.

И Ванессу.

— Ты… беременна? — воскликнула она, когда Кэлли призналась ей. В тот момент их мама уехала во Флориду навестить кузину, а Ванесса с Эрманно были в Нью-Йорке. — Отлично. Я не знала, что ты с кем-то встречаешься. Ты уже сказала маме?

— Нет. Я сама только что узнала.

Шокированная Ванесса покачала головой.

— Поверить не могу! Ты же всегда говорила, что у тебя нет времени на мальчиков. Когда же… и кто?

Кэлли виновато пробормотала:

— Твой деверь. В день твоей свадьбы.

—  Паоло? —Ванесса прижала руки к губам. — Господи, да Эрманно убьет его!

— Не говори ему, пожалуйста! — взмолилась Кэлли.

Ванесса была непреклонной:

— У меня нет секретов от мужа.

Эрманно пришел в ярость, когда узнал об этом, и сказал, что Паоло совершил бесчестный поступок и должен жениться на Кэлли.

— О свадьбе и речи быть не может, даже если тебе удастся на аркане затащить Паоло к алтарю, — резонно заметила девушка.

— Полагаю, ты права, — подумав, сказал Эрманно. — Вряд ли и тебе будет нужен такой неверный муж, как он. Мы должны найти другое решение, которое сохранит секрет от моего отца. На нем это отразится не очень хорошо… Я давно уже понял, что в глазах отца Паоло золотой мальчик, который не может совершить ничего дурного…

— Когда-нибудь он поймет, что ошибался, — вмешалась Ванесса, целуя мужа в щеку. — А тебе мы поможем, Кэлли. Уверена, способ найдется. Ты уже ходила к врачу?

— Да. Он сказал, у меня только два выхода: аборт или родить, а потом отдать в детский дом.

— Как ты решила? — с тревогой спросила Ванесса.

— Прервать беременность я просто не могу. Я этого не переживу — убить своего ребенка.

— А как насчет детского дома?

— Ох, Ванесса! — Кэлли закрыла лицо руками. — Даже подумать об этом страшно. Отдать ребенка чужим людям… — и она вытерла слезы. — Как я скажу об этом маме-то? Мне так стыдно!